Крах операции «Эдельвейс»
Шрифт:
Я ответил, что военный хирург Центрального госпиталя Петр Васильевич Мандрыка сделал почти невозможное: порванное осколком сухожилие полностью срослось, рана зажила. Хотя мне стоило немалых трудов, войдя в кабинет, не припадать на больную ногу.
— Ну вот и хорошо. Можете ли вы, товарищ Тюленев, немедленно выехать на Урал? — спросил Сталин.
«В тыл! — мелькнула мысль. — Я же в письме просил, чтобы меня снова направили на фронт».
Сталин точно прочитал в моих глазах эту беспокойную мысль. Подойдя ко мне, он тихо, подчеркивая каждое слово, добавил:
— Вы поедете
Беседа была окончена. Сталина ждал прямой телефонный разговор с фронтом, а для меня в приемной был уже заготовлен мандат.
«Мандат. 13 октября 1941 года. № 785. Москва, Кремль.
1. Сим удостоверяется, что генерал армии тов. Тюленев И. В. является Уполномоченным Государственного Комитета Обороны по обучению и сколачиванию вновь формирующихся дивизий на территории Уральского округа.
2. Тов. Тюленеву И. В. ставится задача деформировать 14 стрелковых и 6 кавалерийских дивизий, организовать их обучение современному ведению боя и сколотить их с тем, чтобы в течение 2-х месяцев дивизии представляли вполне боеспособные единицы.
3. Обязать все советские, военные и партийные организации оказывать тов. Тюленеву И. В. всяческое содействие при выполнении возложенной на него задачи.
Председатель Государственного Комитета Обороны И. Сталин». [4]
4
Центральный Государственный архив Советской Армии (в дальнейшем ЦГАСА), ф. 315, д. 20, л. 15.
Глубокой ночью меня снова вызвали в Кремль. Кроме Сталина в кабинете находились некоторые члены Политбюро, а также члены Государственного Комитета Обороны.
Заговорили о причинах отхода наших войск на Южном фронте. Спросили мое мнение.
Я старался говорить кратко. В своем рассказе остановился на том, что, видимо, хорошо было известно и присутствующим. Войска Южного фронта оставили значительную территорию Украины потому, что с флангов и в тыл прорвались крупные силы гитлеровцев, поддержанные танками, самолетами. Оборонительные же рубежи, из-за отсутствия резервов, заблаговременно заняты нами не были.
Видно было, как И. В. Сталин переживает неудачи, которые терпят наши войска на Южном направлении. Он перебирал в руках карандаши, постукивал по столу потухшей трубкой, бросал взгляды на географическую карту, расчерченную условными знаками.
Затем разговор зашел о моей поездке на Урал.
— Нам сейчас необходимы очень крепкие резервы, — сказал И. В. Сталин. — От того, насколько быстро и эффективно мы сумеем их подготовить, зависит наше положение на фронтах, особенно под Москвой. Государственный Комитет Обороны поручает вам это неотложное дело.
Развивая в деталях свою мысль, Сталин обратил внимание на то, что при подготовке резервных дивизий на Урале, следует обучить их ведению ближнего боя, в особенности борьбе с танками, мотомехчастями. Необходимо также отработать с командирами вопросы управления боем.
…Приближался 1942
В заснеженную и затемненную Москву прибыли поздно ночью. Я направился прямо в Генеральный штаб, зная, что там ни на минуту не прекращалась работа.
В Генштабе, склонившись над картой, сидел Начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза Б. М. Шапошников.
Он расспросил меня о проделанной работе и сказал, что сейчас Сталин занят и принять меня сможет только завтра.
…И вот я снова в Кремле, в кабинете Верховного Главнокомандующего. И. В. Сталин выглядел бодрым, подтянутым, в жестких черных волосах густо проглядывала седина. Чубуком потемневшей трубки он поглаживал усы.
Кратко, зная, что при докладах Сталин не любит лирических отступлений, я доложил о выполнении задания партии и правительства, рассказал о боевой готовности резервных войск.
Иосиф Виссарионович внимательно выслушал меня и, улыбаясь, добавил:
— Тут товарищ Шапошников говорил, что вы добиваетесь срочной отправки на фронт. Что, надоело сидеть в тылу?
— Так точно!
— Ну что ж, ничего не поделаешь, придется удовлетворить вашу просьбу. Вы это заслужили.
19 января 1942 года мне вручили приказ о том, что я назначен заместителем Главнокомандующего Юго-Западным направлением. Не успел я детально ознакомиться в штабе Главкома, который располагался под Воронежем, с дивизиями, действовавшими на юго-западном направлении, как получил директиву Ставки Верховного Главнокомандования о моем назначении командующим Закавказским военным округом.
Мандат И. В. Тюленева на право формирования дивизий на территории Уральского военного округа.
…Вспомнив это, я стал смотреть через иллюминатор на заснеженные горы не как на одно из чудес природы, а так, словно вылетел на рекогносцировку местности.
Через час мы приземлились на тбилисском аэродроме. Тбилисцы встретили меня радушно.
Среди встречавших на аэродроме были заместитель командующего генерал-лейтенант А. И. Ходеев и начальник штаба А. И. Субботин. Они в тот же день ввели меня в курс дела.
В трудные дни 1942 года, когда гитлеровские танковые колонны рвались к предгорьям Главного Кавказского хребта, стремясь овладеть нефтепромыслами Грозного, Баку и через Закавказье проникнуть на Ближний Восток, перед войсками Закавказского военного округа, преобразованного позже в Закавказский фронт, была поставлена сложная и ответственная задача. Оставшись в известной степени изолированным, он должен был вести боевые действия в условиях вражеского окружения. С севера — находились фашистские оккупанты, с юга — проходили границы Турции и Ирана. Со стороны Египта двигались войска генерала Роммеля.