Крах операции «Фокус»

Берец Янош

Группировка И. Надя, конечно, хорошо знала об атмосфере и ходе студенческих собраний. Она начала действовать. «Отдельные представители партийной оппозиции, – пишут М. Мольнар и Л. Надь в изданной на Западе биографии И. Надя, – уже в субботу, т.е. 20 октября предложили своим друзьям из числа студентов, чтобы группы интеллигенции и молодежи в ближайшие дни провели демонстрацию у памятника генералу Бему…» Надо ли удивляться, что именно в этот день студентами Будапештского политехнического университета было принято решение: если в течение двух недель их требования не будут удовлетворены, то в знак протеста они проведут массовую демонстрацию.

И группировка И. Надя, и внутренняя реакция – хотя может быть и не из одних и тех же целей – не хотели ждать и стремились к тому, чтобы демонстрация состоялась как можно

раньше. Они понимали, что воинствующие настроения среди студенчества на таком высоком уровне долго поддерживать им не удастся, рано или поздно они пойдут на убыль. Было известно и то, что 23 октября руководители партии и правительства возвращаются из Югославии, после чего в течение нескольких дней руководство может решиться принять действенные меры по наведению порядка. Не исключено, что противники народной власти получили информацию и об отмене вечером 21 октября мер по приведению армии в повышенную боевую готовность. Враг решил использовать традиционные глубокие дружеские чувства венгерского народа и молодежи к польскому народу для организации студенческой «демонстрации солидарности».

19–21 октября 1956 г. в Варшаве состоялся VIII пленум ЦК ПОРП. На нем выступил В. Гомулка, возвратившийся после семилетнего перерыва к активной политической деятельности. Пленум избрал его первым секретарем ЦК ПОРП. Центральный Комитет высказался за обновление общественно-политической жизни, развитие социалистической демократии, более широкое вовлечение трудящихся в руководство государством и экономикой, повышение материальной заинтересованности рабочих на производстве, учет специфических особенностей Польши в социалистическом строительстве и т.д. Польские трудящиеся и особенно молодежь на своих собраниях выражали поддержку решениям пленума, в стране заметно возросла политическая активность масс. Обо всем этом в Венгрии не сообщалось в официальной информации, чем незамедлительно воспользовался противник: в стране распространились сознательно пущенные ложные слухи об острых столкновениях, политической борьбе и студенческих демонстрациях в ПНР. На основе этих слухов и появилась идея «демонстрации солидарности с поляками».

Вечером 22 октября состоялось очередное собрание студентов Будапештского политехнического университета. Оно носило явно провокационный характер, проходило с участием большого числа лиц, не имевших никакого отношения к университету. Дважды на собрании выступал П. Силади, правая рука и доверенное лицо И. Надя. Сначала он потребовал передать всю высшую власть И. Надю, затем призвал студентов провести немедленно демонстрацию протеста, за что участники собрания тут же проголосовали. В такой же атмосфере проходили собрания студентов-филологов и учащихся художественных вузов; здесь тоже шла агитация за проведение демонстрации.

Вечером 22 октября и в ночь на 23 октября заседало правление кружка им. Петёфи, и на это «драматическое заседание прибыли делегации студентов», – писал впоследствии один из руководителей кружка Б. Надь. После собрания студентов Будапештского политехнического университета началась работа по вовлечению в демонстрацию учащихся других столичных вузов. Лидеры кружка им. Петёфи приняли решение незамедлительно вступить в контакт с И. Надем и поставить его в известность об идее проведения студенческой демонстрации и ее целях. И. Надь как раз в этот день возвратился из Бадачоня в Будапешт.

С утра 23 октября руководство кружка им. Петёфи продолжало подготовку демонстрации. Его уполномоченные и специальные организационные группы обходили высшие учебные заведения и студенческие общежития, намечали маршруты демонстрации, договаривались, какие лозунги и транспаранты понесут ее участники. В это же время на квартире Г. Лошонци состоялась встреча «наиболее важных» членов группировки И. Надя. На ней речь также шла о подготовке демонстрации и о программе нового правительства, которое, по их замыслам, должно было быть создано во главе с И. Надем.

Проведению демонстрации способствовала и позиция некоторых органов печати. Так, «Сабад неп» в передовой статье «Новый весенний смотр сил» одобрительно оценивала поведение студенческой молодежи: «Имеются такие люди, – писала газета, – которые во время горячих диспутов на собраниях испытывают опасения относительно возможности появления тенденций буржуазной реставрации. Мы думаем,

что для таких опасений нет серьезных оснований… Наша студенческая молодежь начала борьбу за „улучшенный социализм“, и мы желаем ей дальнейших успехов… Наша партия и ее газета встают на сторону молодежи, одобряют ее собрания и желают больших успехов этим умным, творческим совещаниям… Подавляющее большинство студенчества участвует в этих собраниях как сторонники социализма…» Накануне контрреволюционных выступлений вновь был выдвинут тезис: «Любой остающийся без ответа контрреволюционный лозунг, любая буржуазная провокация в нынешних условиях льют воду на мельницу сектантства». Этот тезис с ревизионистских позиций недооценивал опасность буржуазной реставрации и даже сам ее готовил. А верные делу социализма учащиеся высших учебных заведений из этой статьи могли сделать только один вывод – им во всем надо быть вместе с другими. И почти все из 15 тыс. будапештских студентов приняли участие в демонстрации.

В целях обеспечения общественного порядка министр внутренних дел отдал распоряжение о временном запрете собраний и демонстраций. В 13 часов это распоряжение было объявлено по радио. Однако уже в 14 час. 30 мин. по радио было зачитано сообщение о разрешении демонстрации [2] .

Как известно, состоявшаяся массовая студенческая демонстрация была использована всевозможными организованными и неорганизованными враждебными элементами как повод и возможность для выхода на улицу, для разжигания страстей путем подбрасывания все новых и новых лозунгов, трансформировавшихся из благонамеренных в антисоциалистические, антикоммунистические и националистические. Под прикрытием демонстрации ослепленных, взбудораженных людских масс и под покровом наступившей ночи на арену выступила вооруженная, контрреволюция. И вот в подходящий момент на площади перед зданием радио прозвучали первые выстрелы из оружия, наведенного на народную власть.

2

В дальнейшем события развивались так: к 15 часам руководство демонстрацией полностью перешло в руки контрреволюционеров. Провозглашенные ранее лозунги об «улучшении социализма» сменились открыто антисоциалистическими, антикоммунистическими и националистическими. Сжигались красные флаги, со зданий сбивались красные звезды.

У памятника польскому участнику революции в Венгрии 1848–1849 гг. Юзефу Бему состоялся митинг. Колонны демонстрантов постепенно пополнялись, и через полтора часа на митинге у польского посольства присутствовало уже более 50 тыс. человек. Выступавшие на митинге прямо агитировали за восстание. По городу разъезжали автомашины с агитаторами, которые призывали население выходить на улицы и собираться у назначенных пунктов.

К 19 часам многотысячные толпы собрались на Площади Героев и площади им. Кошута перед парламентом. В 20 часов по радио выступил возвратившийся из поездки в Югославию Э. Герё. Он убеждал участников демонстрации разойтись, но его призыв успеха не имел. – Прим. перев.

Первый этап вооруженного мятежа

Общепризнанным фактом является то, что первый этап вооруженного мятежа продолжался до 28–29 октября. В этот период шла вооруженная борьба за подавление сил мятежников, но контрреволюция победила в политическом плане, что в итоге помешало верным социализму силам одержать военную победу. Первый этап завершился тем, что внешне власть оказалась в руках группировки И. Надя, однако на улицах, в различных «комитетах» и «советах» господствовали контрреволюционеры и их вооруженные банды.

Вооруженный мятеж вспыхнул почти одновременно нескольких важных пунктах города, причем контрреволюционеры применяли везде одинаковую тактику. Сначала перед тем или иным зданием появлялась возбужденная толпа демонстрантов, атмосфера становилась все более напряженной и взрывоопасной. Затем раздавались выстрелы по вооруженной охране объектов, причем толпа кричала, чтобы охранявшие в свою очередь не отвечали на огонь. Первые выстрелы на площади перед зданием радио прозвучали в 8 часов вечера, а в 10 часов начался его организованный штурм. Охрана радио получила разрешение применять оружие только после полуночи.