Красавица и чудовище
Шрифт:
– Просто ответы на вопросы, – промямлила Даша, ощущая, что краснеет как рак.
Мужчина вдохнул полной грудью и выдохнул, сильное тело двигалось под одеждой, невольно приковывая к себе внимание. Потом коснулся ее щеки, отводя за ухо прядку, прилипшую к губам. У Даши на секунду непроизвольно прикрылись глаза, и все мысли из головы враз улетучились. Голос услышала издали, как из бочки:
– Разумеется. Я и не рассчитывал, что вы продержитесь целый час в полном молчании.
И отошел.
Способность соображать
Но все же, как оно ни досадно, нельзя было не признать: «замороженный» Глеб ее эмоциональным состоянием манипулировал, как хотел. А вот понять, что скрывалось за его непроницаемым лицом, Даше казалось невозможным. Но в глазах нет-нет да и мелькало что-то…
Что-то мужское, человеческое и моментами страшное.
Однако сейчас, в этот конкретный момент, страшного в нем ничего не было. В своем сером халате Глеб напоминал Даше их школьного трудовика. Милейший был мужик, девочек обычно освобождал от занятий, а вот мальчикам долго вколачивал умение пользоваться разными полезными в быту навыками – например, унитаз поменять или пылесос разобрать на составляющие, но так, чтобы потом лишних деталей не оставалось.
Потому она и осмелела, глядя, как тот готовит место для работы. Мужчина двигался очень быстро, легко, ловко, не суетился. Его тело казалось совершенной машиной. Не в смысле красоты, хотя двигался он красиво, а в смысле четкости движений.
– Скажите, Глеб, а вы в армии случайно не служили? – ей еще вчера хотелось спросить.
– Почему вы спрашиваете? – ответил тот, не поднимая головы.
– Вы разрешили задавать вопросы.
– Служил, конечно же. Всегда считал: не по-мужски косить от армии.
Ну вот, узнала, называется. И вроде ответил, а ничего не сказал. Мало ли кто служил срочную, да не у каждого такое тело.
– А в горячих точках?
На сей раз он выпрямился, взглянул сквозь нее, будто о чем-то постороннем думал, и проговорил, указывая пальцем на центр освобожденной площадки:
– Даша, идите сюда. Становитесь.
Только она открыла рот, чтобы повторить свой вопрос, строго сказал:
– Не отвлекайтесь. Я сейчас вас зафиксирую, чтобы сделать прикидочные эскизы.
– Но…
– Несколько минут помолчать можно?
– Можно, – обиженно буркнула она.
Тот только кивнул в ответ, размещая на площадке несколько довольно странных подставок с упругой пружинящей поверхностью. Потом стал укладывать ее на них, отдавая команды:
– Так. Лицом вниз. На живот не опираться. Ногу сюда. Вторую согнуть в колене и сюда. Руки так. Хорошо.
Отошел на пару шагов, спросил:
–
Нельзя сказать чтобы было удобно, но продержаться некоторое время возможно. Поза, которую он заставил принять, удивительно напоминала вчерашние ее потуги вытащить кота из укрытия. Только тогда она корячилась по земле, а теперь была завешена на нескольких опорах. Такая поза требовала определенного владения своим телом, и хорошо, что Даша была худенькая и спортивная.
– Смогу, – ответила она, потихоньку начиная злиться.
– Хорошо, – он отошел к стеллажу и что-то оттуда взял. – Сейчас не пугайтесь, я вас зафиксирую, чтобы не упали с опор.
Ответить Даша не успела. Он быстро и ловко опустил сверху несколько конструкций, закрепил к подставкам, в итоге ее конечности и торс оказались четко зафиксированы. Она могла двигаться в креплениях, а вот выбраться самостоятельно, нет.
Внезапно стало страшно, дыхание сбилось и стало поверхностным.
Глеб, по-видимому, уловил этот момент, потому что успокаивающе погладил ее и проговорил:
– Ну-ну, все хорошо, не надо впадать в панику. Сейчас сделаю несколько снимков с разных ракурсов. Это нужно, чтобы правильно сварить каркас. Все хорошо, Даша, все хорошо.
Под его поглаживающей ладонью она странно расслабилась, действительно стало хорошо и как-то спокойно. А тот, удостоверившись, что с ней все в порядке, отошел, чтобы заняться своим делом. Что он делал, Даше видно не было, однако она слышала его голос, и голос держал ее в расслабленном состоянии, не позволяя снова скатиться в истерику.
Наконец она созрела задавать вопросы, и в первую очередь озвучила свое подозрение:
– А скажите на милость, почему такая странная поза?
Тут мужчина неопределенно хмыкнул – не поймешь, смеется он или просто так, потом выдал:
– Вы своими вчерашними подвигами вдохновили.
– Вы!.. Вы что, все заранее спланировали?!
– Нет, конечно, – ровно ответил он. – Перестаньте дергаться, снимаю.
Даша застыла, слушая, как щелкает затвор его фотоаппарата. Но невысказанное возмущение просилось наружу.
– И что, вы все свои модели фиксируете? – пропыхтела она.
Мужчина ответил просто:
– Да, – тон его был сухой, непреклонный и какой-то сдавленный.
Хотелось ей сказать, что странный он скульптор, но в этот момент его поглаживающие ладони снова коснулись ее, и опять наступило успокоение. Потом он еще несколько раз вращал платформу, на которой была закреплена Даша, снимал с разных ракурсов. Она стала уставать. Каким бы легким ни было ее тело, чтобы поддерживать его в той позе, приходилось напрягать мышцы. И этот момент Глеб немедленно заметил, потому что сразу прекратил работу и со словами: «Все-все, уже все» – стал снимать крепления.