Красавица из 5 «В»
Шрифт:
— Сработала, — улыбнулся Малёхин. — Спасибо! — И он вернул дневник Журчалову.
— Не за что! — ответил тот. — Для друга мне ничего не жалко!
Кое-что о бабочках
Ботаничка открыла журнал и провела пальцем по списку.
— Отвечать будет… Странно, почему-то у Оклахомова ни одной оценки.
— Что за вопрос, Наталья Петровна! — бодро
— Итак, бабочки, — сказал он, подумав.
При слове «бабочки» лицо ботанички просветлело, но она тут же спохватилась:
— Петя, мы изучаем строение стебля.
Оклахомов виновато шмыгнул носом.
— Да, стебель. Конечно же, стебель, Наталья Петровна. Я помню. И всё-таки интересно: почему это в нашей стране так мало бабочек?
— Что ты, Петя, — заволновалась Наталья Петровна. — В нашей стране бабочек около пятнадцати тысяч видов.
Она встала и, волнуясь всё больше и больше, прошлась у доски. Бабочки были её слабостью.
— Не знаю, не знаю, — недоверчиво покачал головой Оклахомов. — Мне кажется, в последние годы их стало куда меньше.
— Ты прав, Петя, — вздохнула Наталья Петровна. — Их становится меньше. Уже более ста видов занесено в Красную книгу…
— Какая жалость! — сокрушённо вздохнул Оклахомов. — Неужели наступят такие времена, когда эти удивительные создания исчезнут с лица земли? Неужели мы будем жить без бабочек?!
— Ну, надеюсь, до этого не дойдёт, — улыбнулась Наталья Петровна. — Что же ты стоишь, Петя? Садись.
Взгляд её затуманился. Она окончательно забыла и про строение стебля, и про то, что у Оклахомова до сих пор нет ни одной оценки, и про всё на свете. Щёки Натальи Петровны порозовели, на губах заиграла мечтательная улыбка.
— Да, ребята, — сказала она. — Бабочки — это украшение нашей жизни. Одни их названия могут очаровать кого угодно. Вы только вслушайтесь! Аполлон тянь-шаньский, бражник мёртвая голова, зорька китайская, бархатница, белянка Мезенина, парусник Гомера….
Оклахомов на цыпочках прошёл к своей парте, сел и перевёл дух.
«Главное в нашем деле — не теряться», — подумал он.
Трансформация
Оклахомов закрыл книгу и обвёл взглядом комнату.
На стене мерно тикали ходики. Яркий солнечный луч освещал криво висевший под ними календарь с изображением трёх богатырей. Сквозь покрытое морозными узорами стекло доносились детские голоса. На кухне скворчало и шипело — сестра жарила картошку.
Оклахомов умылся и вошёл в кухню.
— Тебе помочь? — спросил он. — Пол подмести?
Сестра бросила на него изумлённый взгляд.
— Ну, если хочешь…
Оклахомов подмёл в комнатах и в коридоре. Подумал и поправил календарь под часами так, чтобы он висел
В прихожей одевалась сестра.
— Ты куда?
— В магазин. Хлеба нет.
— Я схожу!
— Петя, ты не заболел?
— Я здоров, как три богатыря!
Сестра смотрела на брата с тихим ужасом.
Оклахомов быстро оделся.
— Может, ещё что купить?
— «Пемоксоль» и стиральный порошок, но это в хозяйственном, а он дальше.
— Я сбегаю!
Оклахомов быстро оделся, взял деньги, сумку и пакет с мусором.
Выйдя из подъезда, он полной грудью вдохнул чистый морозный воздух и внимательно осмотрел родной двор. Тот жил простой мирной жизнью. Со смехом каталась с горки малышня, лепили снеговика ребята постарше, кучка пенсионеров на углу дома обсуждала деятельность ЖКХ.
Оклахомов бережно опустил в мусорный бак пакет с отходами, поздоровался с дворничихой, помог молодой маме из первого подъезда посадить в санки закутанного по самый нос ребёнка, погладил по голове дворового пса Тузика.
В булочной он пропускал всех вперёд.
— Вы, наверное, торопитесь? Проходите, я подожду! Вы с ребёнком? Вставайте передо мной!
Потом Оклахомов зашёл в хозяйственный, помог пожилому человеку засунуть конверт в почтовый ящик, придержал дверь входившей на почту старушке. Снова погладил Тузика, ещё раз внимательно осмотрел родной двор, мирный и добрый к людям всех возрастов. Всё было как всегда.
Сестра, пока он ходил за хлебом, накрыла на стол, заглянула в комнату брата и поразилась невиданному порядку. Здесь царила идеальная чистота. Только на диване валялись мятая подушка, за-под которой виднелась книга.
Сестра удивилась, вытащила книгу, глянула на название, открыла её наугад и прочитала:
«А не хочешь ли ты послужить мне полдником? — спросило маленькую девочку страшное чудовище.
— Не-ет, страшное чудовище! — ответила дрожащим голоском перепуганная маленькая девочка. — Не хочу…
— Отлично! — захохотало чудовище. — А то бы мне радости мало было!
И оно проглотило маленькую девочку, не пережёвывая. После чего вернулось в космолёт, сняло скафандр и трансформировалось в прежнее состояние — космического монстра средней величины».
Сестра захлопнула книгу и бросила её на подушку.
«Всё ясно! — подумала она. — Опять ужасов начитался! Как надрожится от страха, так сразу себя по-человечески вести начинает!»