Красавица в черном
Шрифт:
О Боже, как долго ему еще удастся сдерживаться? И смогла бы она, если бы он был свободен, ответить на его страсть? Но она заслуживает лучшего мужа, чем он. У него обезображено лицо, а еще и плохая наследственность. Он сын жестокого отца и несчастной матери. Знай Марианна всю правду, неужели решилась бы отдать ему свое сердце, свою жизнь?
Мимо прошел нагруженный чем-то слуга. Джон не разглядел, чем именно. Марианна отступила назад. Момент был упущен.
– Наверное, большую часть моих слуг следует рассчитать, – произнес он, надеясь задержать ее любыми средствами. Марианна улыбнулась.
– Я уверена, что им просто необходим
Он с трудом засмеялся.
– Пойду узнаю, встала ли Луиза. Хочу поручить ей обрезать кустарник в саду. Она, между прочим, хорошая садовница, – сказала Марианна.
Джон не хотел, чтобы Луиза разыгрывала здесь роль хозяйки. Одно дело, когда Марианна берет в свои руки заботы по хозяйству, а совсем другое, если это будет делать Луиза.
Ему предстояло решить более сложную задачу, чем научить слуг исполнять свои обязанности. Джон хотел расторгнуть помолвку, пусть случайно заключенную, даже с хорошо воспитанной барышней. Но он не хотел разбить ей сердце. Он не хотел причинять боль Луизе, которая нисколько не виновата в этой неразберихе. Если бы он вел себя осторожнее, он никогда не вляпался бы в эту историю. Заставив страдать Луизу, он не сможет расположить к себе ее тетушку.
Он охотно взялся бы за мытье полов, следуя за Марианной в столовую, где за длинным столом уже сидела Луиза в бледно-лимонном платье с вышивкой, отщипывая кусочки от подгоревшего хлебца.
– Доброе утро, милорд, – сказала она. – Надеюсь, ваша рана не болит. У вас такой вид, словно вы плохо спали.
В комнате не было зеркала, чтобы Джон смог удостовериться в правдивости ее слов.
– Рана уже заживает, – сказал он. – Но я надеюсь, что вы выспались хорошо?
– Прекрасно, – ответила она, недоверчиво разглядывая завтрак. Джон не сразу нашелся, что еще сказать ей.
– Если желаете проехаться верхом, то у меня в конюшне есть лошади, – обратился он к обеим дамам. – Но далеко заезжать не советую. Лучше держаться поближе к дому, пока мы не выясним, кто угрожает мисс Крукшенк. Я предупредил всех своих людей, чтобы были начеку и немедленно дали знать, если рядом с домом появится посторонний.
Нелюдимый нрав отца обернулся хоть какой-то пользой. Дом и сад были огорожены высоченной каменной стеной, преодолеть которую отважился бы далеко не каждый.
Луизу его слова явно повергли в уныние. Тем не менее она послушно кивнула.
– Я подумала, что, может быть, после завтрака тебе захочется посмотреть сад? – сказала Марианна племяннице. – Ты увлекаешься планировкой, да и к тому же кустарник нуждается в подрезке. А если ты со своим вкусом дашь несколько советов садовнику, то результат будет чудесным.
– Хорошо, только схожу за зонтиком, – согласилась Луиза, воодушевившись. К разочарованию Джона, Марианна явно намеревалась продолжить инструктаж слуг.
О возвращении хозяина стало быстро известно в поместье. Два арендатора уже ждали его, чтобы разрешить спор о корове, забредшей на чужой участок. Эта проблема отняла у Джона большую часть утра. Потом он решил проехаться верхом, чтобы осмотреть поля, а заодно узнать, не видел ли кто бродящих по поместью чужаков. Велев оседлать любимую кобылу, он вышел на крыльцо, досадуя на то, что не может прогуляться по саду с Марианной, которая взвалила на себя чужие обязанности. Он сел в седло и еще раз с тоской посмотрел в сторону дома.
Марианна проследила, чтобы портьеры,
Обед без лорда Габриеля прошел спокойно, но качество его, к сожалению, нисколько не улучшилось.
– Я ищу новую кухарку, – объявил Джон, разрезая недоваренный кусок свинины.
Луиза хихикнула. После обеда Джон проводил дам в библиотеку, которую у Марианны еще не было времени осмотреть. Луиза вежливо кивала, а Марианна в восторге оглядывала большую сводчатую комнату с высокими, полными книг дубовыми шкафами.
– Какая замечательная библиотека, милорд! Он улыбнулся:
– Отец не был библиофилом, но дед любил собирать книги, а я его коллекцию пополнил. Прошу вас, выбирайте любую книгу по вкусу.
– А приключенческие романы у вас есть? – с надеждой спросила Луиза. – Чтобы там были романтические переживания, призраки, потайные комнаты…
– Очень может быть, – кивнул он и подвел ее к одному из шкафов. Девушка вытащила наугад какой-то том и зашелестела страницами, а Джон вернулся к Марианне. Она стояла в углу комнаты перед огромным глобусом на подставке из красного дерева.
– Значит, вас тоже интересуют дальние страны, – пробормотала она. – А о путешествиях вы тоже читали?
– Не так много, как вы, наверное, но и я пускался в дальние странствия посредством книг, – неловко улыбнулся он.
– Значит, у нас больше общего, чем я думала, – улыбнулась она в ответ. Присутствие Луизы удержало его от того, чтобы обнять ее. Дамы выбрали книги и поднялись к себе, а Джон долго мерил шагами комнату.
Марианна никак не могла сосредоточиться на «Истории Оттоманской империи», которую взяла в библиотеке. Она думала о Джоне! Она не ожидала, что будет так трудно. Зная, что он рядом, не иметь возможности быть наедине с ним. Вскоре она погасила свечу, чтобы наконец-то он смог прийти к ней во сне!
Лучше всего было загрузить себя работой. Всю неделю Марианна направляла слуг, боролась с грязью и беспорядком. После гостиной они взялись за гостевые комнаты: все кровати в них нуждались в новом белье, шторы обветшали и выцвели на солнце, обои кое-где отсырели. От одного из слуг, служившего при прежнем маркизе, Марианна узнала, что отец Джона не разрешал топить камин ни в одной из комнат, кроме той, которую занимал сам. И гостей он никогда не принимал, только в исключительных случаях, так что гостевые комнаты долго стояли запертыми.
Время от времени Джон приходил взглянуть на их успехи, в который раз извинялся за состояние дома, беспокоился, что она слишком усердствует и что он никудышный хозяин. В конце концов Марианна запретила ему говорить на эту тему. Тогда он уходил в свой кабинет и сидел там часами или отправлялся на долгие прогулки верхом. Что он там делал? Можно было только догадываться: то ли следил за полевыми работами, то ли выслеживал каких-то злоумышленников.
Уборка в самом деле отвлекала Марианну от мучительных мыслей о Джоне, по крайней мере так ей казалось. А в действительности сотни раз на дню приходилось делать над собой усилие и переключаться на что-то другое. Исследование дома многое рассказало Марианне о прежней унылой жизни Джона, об обидах, которые приходилось ему выносить от отца.