Краш-синдром
Шрифт:
Поэтому я вывернул руль влево и рванул прямо через газон в сторону забора.
Вытащил руку в перчатке, попробовал раздвинуть металлические прутья достаточно широко, чтобы втиснуть корпус машины. Версиана снова напомнила мне, что одного лишь воображения тут маловато будет. У меня не получилось сконцентрироваться, хотя прутья немного дернулись – достаточно, чтобы влез человек без риска застрять в заборе.
«Ниссан» врезался бампером в высокий бетонный порожек. Передо мной буйной белизной расцвела подушка безопасности, ударив в нос.
Я нащупал пистолет правой
– На выход, – велел я, вытаскивая девчонку.
Лиза попыталась сунуть мне сверток, мотая головой.
– Нет, так не пойдет, – заговорил я, следя поверх крыши «Ниссана» за встревоженными нами НПС. Вдалеке уже переливались синими и красными предупреждениями мигалки полиции.
Лиза заплакала, но продолжила держать сверток. Она уже поняла, что так просто я ее не отпущу. Хотел бы я ей сказать, что мне безумно жаль и позже я все объясню, но, честно говоря, никакой жалости я в тот момент не испытывал. Девочка залезла во взрослую игру. Лучше пусть она столкнется с ее обратной стороной пораньше, пока Версиана ее не затянула. Иначе скоро к психам, похищающим детей для прогулок по выставкам, в лучшем случае присоединятся подростки, которым нахамили в школе. Как они реализуют свои комплексы в игре, сколько накопленного опыта перетащат обратно в живой мир – никому не известно. Такое ни одна математика не подсчитывает.
Оказавшись по ту сторону забора, я поволок Лизу к телецентру, глазея во все стороны. Когда мы прошли метров сорок, я обернулся. Машина пропала, забор снова стоял целый и невредимый. Автомобиль полиции пронесся мимо нас, не сбавляя скорости, и пропал где-то на западном конце улицы. Как и полагается, Версиана технично зачистила последствия наших действий с помощью сторис.
А непосредственно у телецентра Коренные, похоже, и впрямь основали палаточный городок. Я ожидал встретить ровные ряды армейских шатров, но вместо них увидел беспорядочно понатыканные туристические тенты всех цветов радуги. За ними находились люди, неторопливо вбивающие колышки в землю. Тонким облачком поднимался дым от мангала.
Подобная идиллия меня не расслабила. В Москве нельзя просто так понатыкать палатки в Останкино и расположиться в стометровой зоне от шпиля. В Версиане охранники погонят точно так же, если только предварительно их не зачистить. И посему увиденные мною молодые люди никоим образом не были невинными овечками. Коренным нужно все время охранять периметр, чтобы не допустить сваливания в сторис. Возможно, держать круглосуточный патруль сменяемых караульных. При выборе класса игрок напрямую приступает к реализации больных амбиций в игре, таща их сюда из реального мира.
Если же вдобавок все присутствующие получили установку от Тимура, чтобы остановить нас
Поэтому я пустил очередь из автомата, смотря, как большинство присутствующих игроков разбегаются во все стороны. Кто-то начал стрелять в ответ, укрываясь за палатками. Могли бы ради такого случая хоть грузовики пригнать. Мне они, конечно, не помеха теперь, но лучше, чем ничего. Мне даже не было важно, выживем ли мы с Лизкой в этом приключении. Я знал наверняка, что должен доставить ее с пакетом к основанию шпиля, прежде чем мы испустим дух и восстанем в другом месте. Хотя в идеале было бы неплохо и вовсе избежать подобного исхода.
– Пусти, – бормотала Лиза. – Пожалуйста, отпусти меня.
– Дойдем до места, и вали, – произнес я, чувствуя, что она будет ненавидеть меня всю жизнь. Я же наверняка подставил своим поведением еще и Бурелома, который за меня вписался. Теперь девчонка запомнит, как относительно взрослые дяди купили ее за колу и доверительное отношение, заставив работать на себя. Если это не насилие, то непонятно, что еще тогда следует им называть.
Автомат отстрелял последнее. Я выбросил его, снова взявшись за Опус. На миг отпустил Лизу и с помощью перчатки сорвал палатки с креплений. Сделать это было тяжелее, чем разорвать на части грузовик. Надо бы больше практиковаться.
Я протащил Лизу через ворох разорванной материи, чьих-то пожиток, сваленных в кучу рюкзаков и гитар. Валявшиеся поблизости ножи и автоматы в картину вписывались плохо, как и мертвые тела. Одно из них пропало прямо у нас на глазах, после чего Лиза перестала кричать и начала дышать с остервенением.
Из-за основания башни по мне снова открыли огонь. Я почувствовал, как ногу резанула жгучая боль. Упал, перекатился в сторону, потеряв Лизу из виду. Нацелил стол Опуса, стараясь, чтобы солнце не било мне в глаза. Поймал на мушку чью-то голову и нажал на спуск.
Человек свалился замертво и полностью пропал за колонной. Я понимал, что никогда не узнаю, кто это. Прежде чем я до него доберусь – он сэвейдится.
Прижал перчатку к ране, глядя, как мастер-ключ окрашивается красным. Ничего, после перезахода в Фойе рана пропадет. Прихрамывая, подошел к Лизе, смотрящей в одну точку на вершине шпиля.
– Пойдем, – сказал я. – Уже почти все.
Хорошо, если нам не нужно подниматься в саму башню. Плохо, если выяснится, что Коренные успели застрелить клиента, которому Лиза несла посылку. И совсем паршиво, если окажется, что клиента случайно подстрелил я сам.
Но в следующее мгновение я понял, что это не так. И даже успел почти пожалеть.
Из-за колонны спокойно вышла женщина, критически оглядывая тела. Она посмотрела на Лизу. На ее лице, как мне показалось, мелькнуло легкое презрение.
– Малена, – выговорил я.
Она протянула руку к Лизе и сказала:
– Давай.
Лиза молча подошла к ней, отдала сверток. Посмотрела на меня. Ее губы затряслись, но девочка ничего не сказала. Вместо этого она слегка мелькнула зеленоватым свечением. Затем Лиза вызвала свой экран, ткнула на выход из игры и пропала бесследно.