Красильня Идзумия
Шрифт:
О-Тосэ (посмеиваясь). А как же иначе! Коли в твои годы не понять – пропадешь.
О-Кэн. Да, конечно, но… Вот взять, например, слова песни. Раньше я пела просто так, не задумываясь. А теперь уяснила, что они очень искусно сложены.
О-Тосэ. Ну-ка, оставим лишние разговоры. Лучше спой еще, давно уже не приходилось слушать твою игру и чувствовать себя такой беззаботной. С тех пор как отец занемог, все дела легли на мои плечи. Хоть бы побыстрей взять для О-Соно мужа в дом. А то мне уже не под силу управляться с хозяйством.
О-Кэн. Да, конечно, ведь Ко-сан тоже…
О-Тосэ. Спой еще.
О-Кэн (с другим
Тем временем Мацудзиро, перекинув через руку связки окрашенных ниток, развешивает их в мастерской. Потом гасит свет и удаляется в глубину дома. С улицы доносится стук колотушек сторожа.
Ах, опять забыла слова… Привыкла надеяться на книгу… Как там: «Между родителями и детьми на всю жизнь тесная связь». А дальше… «Еще в предыдущем рождении эта связь началась…» Нет, все, хватит. Забыла. Почему у вас такое серьезное лицо, тетя? Мне даже как-то не по себе…
11
В первой половине XX в. браки в Японии заключались только по сватовству. Роль свата при этом имела первостепенное значение и считалась весьма почетной.
Часы бьют один раз.
О-Тосэ. Ах, О-Соно, поди на кухню, скажи всем, чтоб ложились спать. Уже половина десятого. И передай: если завтра опять будет снегопад, то можно поспать подольше. Закончат праздник к шести часам, и хорошо. Если сакэ подогрелось, принеси сюда.
О-Соно встает и уходит в дом. Когда она раздвигает перегородки, становится видна комната, в которой находится ширма.
О-Кэн. Знаете, тетя, с этим делом лучше побыстрей покончить. Если они и впрямь так любят друг друга – стоит согласиться на то, чтобы отдать О-Соно в семью мужа. [12]
12
Если в семье не было сыновей, то, как правило, муж дочери принимал фамилию жены; такой зять-примак становился как бы продолжателем рода – обычно это был второй или третий сын другой семьи. Отдать же единственную дочь в дом мужа, который, будучи старшим сыном, обязан был продолжить свой род и, следовательно, не мог стать зятем-примаком, означало пожертвовать интересами собственной семьи.
О-Тосэ. Но пойми, ведь на сына я совсем рассчитывать не могу.
О-Кэн. Вот вернется Ко-сан, появится у него невеста. (С нежностью.) Эх, тетя, то, что я чувствовала в то время, и было что ни на есть самое настоящее. С годами, говорят, взгляды меняются. Но это неправда. Не так уж меняются. Тогда мои намерения были самыми чистыми, самыми искренними. Знаете (перебирает струны сямисэна, который так и лежит у нее на коленях), я все это теперь особенно ясно понимаю. Какая же я была тогда неразумная, глупая!
О-Тосэ. Почему же?
О-Кэн. Слишком уж неопытна. Совсем не понимала ни людей, ни жизни…
О-Тосэ. Ну уж неправда… Ты гораздо умнее многих.
О-Кэн (смеется). Нет, нет. (Несколько
О-Тосэ. Да чем же?
О-Кэн. Как бы это сказать…
О-Тосэ. Я тебя не понимаю.
О-Кэн. Вы не догадываетесь? Тогда скажу. И вы и K°-сан, наверное, считали мое замужество ошибкой.
О-Тосэ. Ну что ты? Зачем старое ворошить?
О-Кэн. Дело не только в этом. Сейчас я о многом догадываюсь.
О-Тосэ. Не говори глупости! Лучше спой что-нибудь еще.
О-Кэн. Да, да, правильно, оставим этот разговор. Пусть Ко-сан поскорее вернется домой, найдите ему невесту, и вы, тетя, сможете отдохнуть, пора уже вам!
О-Тосэ. Если бы все было так, как ты говоришь, уж и не знаю, как бы я была рада!
О-Кэн. Да, и я тоже. Как мне было хорошо здесь, в родном доме, с вами, моими тетей и дядей, насколько лучше, нежели страдать среди чужих людей!
О-Тосэ. Что ты причитаешь, как старуха! У тебя муж работящий, быстро выйдет в люди… Но вот что я тебе скажу, О-Кэн, – очень меня тревожит эта нынешняя история… Прямо ума не приложу – что делать?
О-Кэн. Ничего, тетя, все обойдется, говорю вам. Ничего не случится. Такой человек, как Ко-сан…
О-Тосэ. Ты не знаешь. Коити уже совсем не тот, что раньше.
О-Кэн. Это вам кажется…
О-Тосэ. Нет, нет. Он вполне способен ввязаться в эту историю.
О-Кэн. Да не может быть. (Пауза.) А ведь ему пора бы уже приехать…
О-Тосэ. Конечно! Во вчерашнем письме брат пишет, что сегодня он непременно приедет. И если все будет благополучно, обязательно вернется вместе с Коити.
О-Кэн. Значит, подождем еще немного.
О-Тосэ. А если Коити связан с теми событиями? [13] Что тогда?
О-Кэн. Но почему вы так думаете?
О-Тосэ. Ах, ты не знаешь, ты ничего не знаешь!..
О-Кэн. Тетя, зачем тревожиться раньше времени? Лучше поговорим об О-Соно. Прошу вас, ради всего святого, позаботьтесь о ней.
13
Имеются в виду суд и казнь группы революционных деятелей во главе с Котоку Сюсуем в 1911 г.
Слышны шаги.
Пауза.
(Перебирает струны сямисэна.)
О-Соно (приносит чарки для сладкого сакэ). Только что из-за снега на кухне сломалась труба.
О-Тосэ. Труба? То-то я слышу какой-то грохот…
О-Соно. Да.
О-Тосэ. Все уже легли?
О-Соно. Я сказала, чтобы шли спать. Но работники говорят, что сегодня вечером должен вернуться дядя и они будут его ждать. Во всяком случае, Мацудзиро пойдет еще раз встречать его к устью реки.
О-Тосэ. Не надо. Пароход гудел довольно давно. Прошло уже около двух часов. Нет, сегодня, видимо, не приедет. Скажи, чтоб не беспокоились!
О-Соно уходит.
В вечернем выпуске вчерашней газеты опять писали, правда немного, о беспорядках на шахте. (Испуганно.) Я толком не поняла, но говорят, полиция вмешалась, потому что это связано с теми событиями… Так в газете сказано.
О-Кэн. С какими событиями?
О-Тосэ. Ну как же… (Что-то шепчет О-Кэн.)