Красивая пара
Шрифт:
— Джилли, я благодарен ему за вас и прошу у тебя прощения за то, что так думал о вас с ним. Он был хороший человек, теперь я это понимаю. Девочка-жена, я так люблю тебя, мне не хватало тебя все эти три года, но любовь только окрепла. Я буду любить тебя вечно, и мы будем очень счастливы, любимая моя!
Она лукаво заглянула в глаза мужу.
— А как насчет ребенка?
— У нас будут лучшие врачи, лучшие акушерки, лучшие няньки, лекарства, все, что понадобится! У нас родится мальчик, к мы назовем его Томом!
Она рассмеялась и прижалась к широкой груди, слушая, как сильно бьется
— Не будем загадывать. Вообще-то мне нравится имя Джанни, в честь одного парня… я влюбилась в него, когда он пытался ограбить чужой дом, и с тех пор люблю его одного!
— Боги, что мы здесь делаем! Я давно должен лежать с тобой в постели и обнимать тебя изо всех сил! Знаешь, сколько раз я просыпался от ужаса, что тебя нет рядом со мной? Ты спала, а я сидел и смотрел на тебя.
— Я знаю.
Они целовались так долго, что даже задохнулись, а затем он подхватил ее на руки и отнес в спальню. Лежа рядом с Джилли я глядя на ее прекрасное обнаженное тело, Джанкарло осторожно погладил ее живот, пока еще плоский и подтянутый.
— Не могу поверить» что мы зачали ребенка в первый же раз, когда занялись любовью после трех лет разлуки. Только знаешь, что…
— Что?
— Я сегодня смотрел на Анну, на Анну-Лу, на жениха и гостей… Я очень люблю тебя, Джилли, но я так многого тебе не дал! Я хочу, чтобы мы обвенчались в церкви и чтобы все было: гости, моя мать с Анной Лу, голуби в небе, рис и пшеница у нас под ногами…
— Джанкарло, я люблю тебя и прошу прощения за сегодняшний удар, но… если ты хочешь, чтобы я второй раз вышла замуж за того же самого мужчину и снова на пятом месяце беременности, то я ударю тебя еще раз! Знаешь что? Я тебе пока отказываю, но ты можешь сделать еще одну попытку… месяцев через восемь.
Двенадцать месяцев спустя Джилли стояла посреди огромного зала в Каза дель Пьетро. Жемчужно-серый шелк платья, расшитого речным жемчугом, переливался, трепетали старинные кружева, длинный шлейф тянулся по полу, и Анна-Лу зачарованно смотрела на волшебную фею, в которую превратилась ее мама, а Черри Кавалли, подружка невесты, то и дело смахивала слезы и гляделась в зеркало.
Анжела дель Пьетро являла бы собой образец настоящей светской львицы преклонных лет в своем необыкновенно элегантном темном костюме, если бы не держала на руках пятимесячного, очень смуглого и упитанного мальчишку, сосредоточенно сосавшего свой палец. Джанни Томазо дель Пьетро был очень серьезен и очень занят — пальцев было десять, не считая бабушкиных, с перстнями, а он успел пососать только два из них.
— Джилли, дочка, ты прекрасна, однако поторопимся! Мы опаздываем на сорок минут!
Джанкарло метался перед алтарем, то улыбаясь, то хмурясь, то впадая в явное отчаяние. Падре Абелья, пряча добродушную улыбку, в сотый раз поправлял кружевную пелену на алтаре, розы у подножия серебряного распятия и свечи, обвитые серебряными лентами.
Наконец длинный лимузин остановился возле церкви, и Джанкарло застыл в восхищении.
Джилли, словно прекрасное видение, плыла к нему в волнах жемчужно-серого шелка, и в золотой короне волос сверкали капли бриллиантов старинной диадемы. Сапфировые глаза
Дрожащими руками он вручил ей венок из роз. Джилли не могла удержаться от смеха: ее муж, гордый аристократ, красавец с внешностью античного бога волновался как мальчик, и только глаза, эти темные, любимые ею глаза, светились ровным, спокойным светом — светом любви.
— Я люблю тебя, Джилли. Я люблю тебя больше жизни, больше всего мира, я люблю тебя в этой жизни, и буду любить в тысяче следующих, я никогда не разлюблю тебя, моя прекрасная, моя единственная, моя девочка-жена!
— Спасибо.
Она больше не сказала ни слова, но в ее глазах Джанкарло прочел все: и любовь, и благодарность, и нежность, и страсть.
Грянули колокола, и в небо взвились белые голуби. Джилли и Джанкарло шли сквозь целую толпу улыбающихся, смеющихся лиц, улыбались в ответ, кивали и благодарили, а все вокруг желали им счастья и осыпали рисом и пшеницей. Это была, без сомнения, лучшая свадьба года, а Анна-Лу полагала, что такие свадьбы вообще бывают только в сказках. Только тамошние принцессы и всякие Золушки, конечно же, и в подметки не годятся ее маме, а принцы нипочем не сравнятся с папой! Анжела утирала слезы счастья нагрудником Джанни Томазо, а сам молодой граф с большим удовольствием пробовал на свой первый зуб золотые часики, висевшие у бабушки на шее. Сейчас было самое время абсолютно все смотрели в другую сторону.
Джанкарло склонился к Джилли и шепнул:
— Ты не забыла, что мы улетаем? Давай поторопимся, ты и так опоздала в церковь, не опоздать бы на самолет!
Падре Абелья, снимая стихарь, довольно усмехнулся и подмигнул статуе святого Бенедикта.
— Им потребовалось всего пять лет и двое детей, но они все-таки добрались до алтаря. Аминь!
Эпилог
Мужчина и женщина лежали на песке. Невдалеке торжественно пел свою вечную песню океан. Если закинуть голову, то становились видны пальмы и цветущие кусты. Джилли понятия не имела, как они называются, но точно знала, что именно такие цвели в Эдеме. Она протянула руку и коснулась горячей кожи Джанкарло. Он пошевелился, и сильные руки обвились вокруг тонкой талии его жены.
— Ты не заснул?
— Надо же мне хоть иногда спать. Ночью как-то не получается. Все время чем-то занят…
Руки начали свой путь по гладкой коже, но Джилли со смехом вырвалась и убежала в воду. Джанкарло приподнялся на локте и пожирал ее взглядом. Солнце заливало обнаженную фигурку золотом, сливаясь с гривой волос. Чуть располневшие, но не потерявшие своей упругости груди были покрыты легким загаром… Они были одни на этом острове, словно Адам и Ева, которых взяли, да и простили за грехопадение, вернув обратно в райские сады. Уже целый месяц они жили в небольшом бунгало, наслаждаясь покоем, красотой и друг другом. Джанкарло поднялся и бросился в воду вслед за Джилли. Они барахтались в волнах, хохотали и целовались, а потом он унес ее на руках в тень цветущих райских кустов и любил ее долго, нежно, страстно…