Красивая проблема
Шрифт:
Я не знала, сколько мы еще с Денисом будем так жамкать под столом коленки друг друга, но с Антоном нужно было поговорить и выяснить, что с ним происходит, но все было не до этого.
Одно меня радовало, что предки Дубровиных меня приняли, как родную. Я так волновалась и тряслась в преддверие этой встречи, а все вышло легко и непринужденно.
Мы с Машей столкнулись с Александрой Ивановной в магазине. Я заказывала продавщице Лене рамки для фотографий. У них были в наличии, но маленькие, а я хотела украсить стены в детской, в гостиной и нашей с Денисом спальне семейными фотографиями. Оставив
– Бабуля! – заорала восторженно Маша, и я поняла, кто передо мной.
– Ой, Маруся, приветик! – обняла ее женщина.
Она отпустила девочку и хитро уставилась на меня.
– З-здрасьте! – поздоровалась я.
– Здравствуй, милая! – улыбнулась мне она. – Маруся, познакомишь меня со своей подругой?
– Бабуль, это же Кристина, невеста папы Дениса! – запросто представила меня Маша.
Я стояла, ни жива, ни мертва под пристальным взглядом Лены и матери Дениса. Хорошо, что больше в магазине не было никого. Боже, ну, почему все так? Почему Денис нас не представил официально?
– Ну, что, Кристина, невеста Дениса, – усмехнулась женщина. – Передай жениху своему бестолковому, пусть приводит тебя вечером на пирог!
– Хорошо, – только и смогла пропищать я в ответ.
– Ох, давненько я к вам не заглядывала, Маруся, – переключилась она на внучку. – Там у тебя братики с сестричками не появились еще? – Маша захихикала и замотала головой. – Вот так вот, живем через две улицы, а вроде, как и не родные. Даже добежать до вас минутки нет. Все не до того! – оправдывалась передо мной женщина. – То одно, то другое! Давайте я вас хоть подброшу до дому!
Нам ничего не оставалось, как согласиться. Мы с Машей дождались, пока женщина купит продукты и нам с ней по шоколадке Это было так мило и трогательно, что меня, нарввне с ребенком, угостили шоколадкой! Мне было жутко любопытно, на чем она приехала. Среди версий была старенькая легковушка, и «УАЗик», и даже лошадь с телегой, но когда мы вышли из сельпо, толкаясь с Машей в дверном проеме, я не увидела на улице ничего, кроме мотоцикла. С люлькой!
– Чё стоите? – крикнула нам женщина. – Прыгайте в люльку!
Мы с Машей закинули сумку следом за женщиной в это чудо-корыто и неуклюже забрались на сиденье. Хорошо, что мы были худыми, поэтому поместились вдвоем без проблем. Маше было ездить тут невпервой, потому что она по-хозяйски укрыла нас обеих брезентом и откинулась назад с таким видом, как будто мы в карете сидим, не меньше.
«Байкерша» надела на голову шлем, но не такой, как у Дэна, а какой-то смешной и половинчатый, лихо «дрынькнула» заведя мотоцикл, и понеслась по ухабистой дороге. Блядь, я думала, что мне все мозги растрясет от этой езды. Мотоцикл подбрасывало на каждой кочке, в каждой ямке, но дальше дорога пошла ровнее, а на улице, где мы жили, она вообще была идеальной, и я расслабилась.
Женщина круто развернулась у наших ворот и заглушила мотоцикл. Маша вылезла первой. Она была в полнейшем восторге. Я вылезла следом, как хромая кляча, потому что у меня ноги тряслись похлеще,
– До вечера, девчули! – махнула нам моя будущая свекровь и укатила вдоль по улице.
А я просто охренела от этой поездочки, от мотоцикла этого и от матери соего будущего мужа. У Дениса от нее любовь к экстриму? Это что вообще было?
Вот это женщина!
41. Кристина
Вечером мы всей семьей, нарядные и взволнованные поехали на машине Дениса в гости к его с Антоном родителям.
Мы с Денисом волновались, как и все, кто собрался связать себя узами брака, и хочет понравиться всем на свете, а не только маме с папой. Маша переживала, потому что я нарядила ее, как куколку в одно из новых платьев, которое мы с Денисом ей купили, и она боялась его нечаянно испачкать. А почему Антон был дерганым и злым, мы по-прежнему не имели понятия. Это было теперь его обычным состоянием, но привыкать к такому никто не собирался. Этот ходячий комок нервов достал не только меня, но и всех, кто жил с ним под одной крышей. А что если он теперь всегда таким будет? Это же невыносимо!
Александра Ивановна всплеснула руками от того, какая пришла нарядная ее внучка, и я увидела, как расцвел от комплиментов в адрес дочери Антон. Он впервые улыбнулся за последнее время. Мои старания не прошли даром. Девочка чувствовала себя неуютно, она постоянно поправляла платье и трогала руками уложенные волосы, но я ею гордилась. Так родители гордятся своими детьми? Я тихонько похвалила девочку, и она успокоилась.
Я подарила Александре Ивановне форму для пирога и комнатный цветок, которые я купила заблаговременно, а Денис протянул отцу подарочный коньяк. Женщина так обрадовалась дежурным подаркам, что мне стало невероятно приятно.
Родительский дом был простым, но уютным. Большие окна с резными наличниками и массивными ставнями, старинные, тронутые временем детские фотографии Дениса и Антона, сервант с посудой, вязаные салфетки на трюмо. Вот у кого был крутой огромный телевизор во всю стену! Пахло пирогом и теплом.
Я вспомнила роскошный дом своих родителей, похожий на музей, где я чувствовала себя неуютно. Где ничего нельзя было трогать, где нельзя было бегать. Я боялась что-то испачкать или сломать, чтобы не расстроить маму. Как же я завидовала Маше, которая прибегала с улицы грязная, лохматая, с порваными штанами и разбитыми коленками. Этот ребенок уже живет полной жизнью.
Я хотела обратить на себя внимание, вытворяя всякую херню и выкладывая ее в сеть? Обратила, и довольно успешно! Но, что это мне дало? Разве стал меня кто-то любить сильнее? Мои подписчики поржали с моих роликов и все. Вот у Маши подписчики совершенно другие. Потому что ролики у нее другие: добрые и милые, иногда до мурашек и слез. Вот ее подписчики и любят.
А за что меня любить? За что меня любит Денис? Я же пока ничего для него не сделала. Его я люблю за поступки, за заботу, за терпение. А Антона за что? А за что он теперь ненавидит меня?