Красивая жизнь
Шрифт:
– Взгляни.
Пауэлл открыл альбом и начал медленно поворачивать страницы, так, чтобы я мог их внимательно рассмотреть. На снимках была только Белла. Сначала пошли подростковые фото. Тогда она носила узкие джинсы и купальные костюмы. Это были отнюдь не фотографии дочери, снятые любящим отцом. Некоторые были совсем уж откровенными – вот половые губы, разделенные швом развилкой, вот Белла нагнулась в коротких шортах, под бикини виднелись волосы на лобке, соски, торчащие сквозь рубашку. Но Белла на снимках вела себя непринужденно, похоже камера ее совсем
На следующих фотографиях она была уже старше на несколько лет, позировала голой – серии фото для гламурных журналов, Белла показывала тело во всей красе или изображала томную скуку.
– Я сам все это снимал. Смотри дальше.
Пауэлл положил альбом на стол и подтолкнул ее в мою сторону. Я открыл его и начал переворачивать страницы. Прямо как в порно – раздвинутые ноги, раскрытая пизда, откляченная задница, пальцы и посторонние предметы в обеих отверстиях. Начиная с двадцати лет до настоящего времени. И везде Белла откровенно выставляла тело напоказ, она контролировала все, что происходило между нею и отцом, когда рядом не было камеры.
Пауэлл забрал альбом и закрыл его.
– Фото шокировали тебя?
– Я все там уже видел.
У Пауэлла напряглась нижняя челюсть.
– Но ведь тебе наверняка показалось это странным, что я делаю такие снимки?
– Я бы не назвал это нормальным.
– Белла добровольно участвовала во всех фотосессиях, даже в самых ранних. В этом доме, дружище, нормальности не найдешь. Это отдельный мир, другая вселенная, здесь мы живем по своим правилам, а не по тем, что диктует твое правительство. Если ты думаешь, что Белла просто женщина для секса, что она будет вести себя так же, как отбросы, к которым и сам относишься, то сильно ошибаешься.
– Пытаетесь меня напугать, верно?
– Интересно, сколько продлится твоя бравада, - с этими словами Пауэлл встал. – Поеду в город. Оставить тебе фотографии?
Я посмотрел на него, его стеклянные глаза сочились ядом. Белла была права. Пауэлл меня ненавидел.
Он ушел. Я взял визитку Говарда Уэлкса и отыскал свой мобильник. Но тут я замялся – меня трясло от самой мысли звонить руководителю канала и просить работу. Вместо этого я набрал номер Рекса и с силой нажал на кнопку.
– Догадайся, откуда я звоню.
– Это кто?
– Джек.
– А-а.
Судя по голосу, Рекс был измотан. И еще обдолбался.
– Я в Малибу, чувак. В доме той женщины. Боже, ты бы видел, какая тут красота.
– Какая женщина?
– Та, из-за которой я все агентство чуть не разорил.
– Джек, это что, шутка такая?
– Шутка? Черт, да нет же. Реально. Что ты имеешь ввиду?
– Тебе не кажется, что в такой ситуации шутить неуместно.
– Бля, чувак это был несчастный случай. Это не твоя вина.
– Я убил его.
– Да, я знаю. Но никто не говорил, что все сложилось прекрасно. И для тебя, и для него.
– Готов поспорить, ты об этом вообще не думал.
– Во имя господа, что ты мне все пытаешься доказать? Я не собираюсь менять из-за этого случая всю
– Да, но это круто изменило мою.
– Может тебе об этом с доктором поговорить? Ну сам понимаешь, совета там спросить.
– Но это не вернет того малыша, так ведь?
– И что ты собираешься делать? Я имею ввиду, тебе надо что-то уже предпринять, чувак.
– Знаешь, что я сделаю? Вмажусь еще раз, а потом поступлю так же, как ты. Буду притворяться, что ничего не случилось. Как тебе?
Он нажал отбой прежде чем я успел придумать ответ.
Другой телефонный звонок принес больше пользы.
Говард Уэлкс был на деловой встрече, но он предупредил свою секретаршу, она перенаправила мой звонок парню по имени Ларри Бернс, оказалось он непосредственный организатор съемок. Бернса не обрадовала идея освободить вакансию еще для одного ведущего, да еще и без опыта. Ему пришлось здорово попотеть, чтобы пресечь любые проблемы еще до их возникновения. Но я уже слишком долго шел к красивой жизни звезды, чтобы запороть короткий опрос по телефону. Наконец он сказал мне придти завтра на репетицию.
Я положил телефон, у меня дрожали руки. Всего два месяца назад я едва сводил концы с концами, работая в закусочной для дальнобойщиков и работяг. А теперь у меня появился шанс, о котором мечтают все жители Лос-Анджелеса – работа на телевидении. Шанс стать тем, кем остальные лишь мечтают стать.
Я понимал, что моей заслуги тут нет. Если я и попаду на ТВ, то это благодаря финансовому могуществу Беллы. Но мне-то какая разница? После того, как у меня появится быстрая тачка и дом среди холмов, а мое лицо украсит страницы журналов, все остальное перестанет иметь значение. И все же, сама мысль о том, что мне придется зайти в студию, где много техников и фоторепортеров уже бросала меня в дрожь.
Но для чего люди придумали наркотики?
Я немного поплавал голым в бассейне, затем прислонился спиной к одной из колонн, стоя лицом к солнцу. Облако по имени Пауэлл, что пялилось на меня ранее теперь исчезло, оставив только небо, синее, как старые номера калифорнийских машин. Среди крон деревьев блестела узкая полоска океана.
Я оделся и направился к своему «Прелюду», обойдя парадный вход. Фото, которые мне дал Райан, так и остались в бардачке. Я забрал их, поднялся в комнату Беллы, сел на кровать и принялся разглядывать – влюбленные в полиэтиленовых мешках, мертвые тела, соединенные членом. Через некоторое время я пошел в ванную и подрочил над раковиной.
Остаток дня я провел у телевизора, смотрел новости и курил.
У Элизабет Тейлор, после того, как нейрохирурги удалили ей опухоль мозга, начался диабет. Леонардо ДиКаприо сфотографировали, когда он ел попкорн во время перерывов на съемке «Титаника», Николас Кейдж помог организовать сюрприз на день рождения Джону Траволте на приеме у Майкла. Позже Джон снял особняк за четыре тысячи семьсот баксов и закатил вечеринку на двадцать пять тысяч, там были Том Хенкс, Шон Пенн, Шарон Стоун, Присцилла Пресли и Дастин Хоффман.