Красивый умирает первым
Шрифт:
Артем обернулся, поднял голову и увидел выглядывающего из окна мужчину с откормленным лицом.
– Я уже в полицию позвонил! – предупредил мужчина, зачем-то показав Малахову кулак.
– Птичка-чиричка! – негромко сказал Прыгалев.
– И в клюве у этой птички ценная информация. Как найти эту птичку, ты уже знаешь.
– Ну а кому еще зерно истины из птичкиных чиричек выковыривать? Пойду, пока оно не остыло.
– Такая вот у нас работа, Макс, – усмехнулся ему вслед Малахов. – В горячих следах ковыряться.
Камера регистратора была направлена
Монитор видеорегистратора маленький, но и на нем удалось рассмотреть момент, как потерпевшего бьют по голове. Преступник вышел из темноты, подкрался к жертве, ударил чем-то похожим на молоток.
– Он что, в маске? – спросил Прыгалев, всматриваясь в изображение.
Малахов кивнул. На преступнике действительно была балаклава. И на руках, похоже, были перчатки. Если так, то бесполезно было выводить запись на большой экран, все равно личность преступника через «Полифейс» не пробить. И дактилоскопия ничего не даст.
Потерпевший упал, преступник склонился над ним. Припаркованные к тротуару автомобили загораживали обзор, но и без того было ясно, что преступник обыскивает жертву. Наконец убийца поднялся, оглянулся и бросился наутек.
– К «Пятерочке» побежал, – сказал владелец «БМВ».
Ему явно не нравилось, что Артем забрался к нему в машину с грязными ногами. Да и Прыгалев сидел обутый.
– Вряд ли отовариваться, – усмехнулся Максим.
– А может, и к школе свернул. Там у нас перерыто…
– Ну, спасибо вам, Виктор Денисович. Если вы не против, мы одолжим ваш архив, – сказал Малахов, вынимая из регистратора карту памяти.
– Ну, если для дела, то конечно… Да, там через траншею мостик перекинут, через него лучше не ходить.
– Почему?
– Да потому что криворукие делали.
Мостик, переброшенный через ров, с виду подозрений не вызывал. Доски свежие, еще не потемневшие от времени, толстые, но стоило поставить на них ногу, как они заскрипели, прогибаясь под весом тела. Мало того, мостик наклонился в сторону, где у него не было перил. Человек, не предупрежденный о коварстве моста, запросто мог свалиться в траншею. А там, приставленная к стенке рва, поблескивала остриями гвоздей еще одна доска. На гвоздь запросто можно было напороться рукой или ногой.
– Идет бычок, качается… – сострил Прыгалев.
– А бычка предупредили, что досточка кончается? – вслух подумал Малахов.
Он глянул по сторонам. Не было поблизости фонарей, которые могли гореть ночью, значит, в районе пяти часов здесь было достаточно темно. Что, если убегающий преступник действительно свалился в яму?
Малахов присел, чтобы лучше рассмотреть дно траншеи, но Прыгалев его опередил. Спрыгнул, сунул руку в забор между стенкой и большим камнем, осторожно вынул бумажник.
– Глаз – алмаз! – просиял он.
– Осторожно, алмаз не выколи! – Малахов показал пальцем на доску с гвоздями.
– Да, осторожно, осторожно.
Прыгалев вынул из кармана пластиковый пакет, чтобы
Глава 2
Убийство – самый страшный грех. Все остальное всего лишь путь, который ведет к смерти. Гордыня, алчность, злословие толкают человека на преступление, заставляя браться за оружие. А прелюбодейство и вовсе ведет к войнам, на которых гибнут сотни, тысячи и миллионы. Сколько войн началось из-за женщин. И сейчас ревность убивает, причем в прямом смысле. Так думал Малахов, глядя на молодую женщину, которая открыла ему дверь.
Голубоглазая блондинка с высокими скулами только что проснулась, но и без косметики она была – более чем… Кожа чистая, нежная, с матовым оттенком; пухлые, четко очерченные губы не нуждались в помаде, они и без того имели сочный розовый цвет.
Красавицу звали Арина, фамилия – Скоробова. Трехкомнатная квартира на четвертом этаже находилась в собственности у нее уже два года. Апартаменты ей подарил покойный Кручинин Павел Анатольевич. Во всяком случае, консьержка так считала. И о Скоробовой она отзывалась нелестно: «Кто к ней только не ходил!» Эту фразу можно было смело заносить в категорию преувеличений, но зерно истины в ней, возможно, присутствовало.
Арина смотрела на гостя с живым интересом, она даже готова была одарить его приветливой улыбкой. И все потому, что Артем выглядел если не презентабельно, то близко к тому. Куртка у него брендовая, из дорогой кожи, джинсы – из того же фирменного магазина, туфли – стильные, практичные, бегать в них так же удобно, как и в кроссовках. Куртка нараспашку, под ней – джемпер, сбоку на поясном ремне – пистолет в пластиковой кобуре.
С Ариной он поздоровался кивком.
– Мне бы с Кручининым поговорить, – сказал он.
– А кто вы такой? – с легкой настороженностью спросила Арина.
Она держала дверь приоткрытой, но можно было заметить, что на ней шелковый халат, наброшенный на пеньюар. Халат нараспашку.
– С работы.
– А почему вы ищите его у меня?
– Потому что сегодня ночью он был у вас.
– Э-э… – Арина хотела возмутиться, но быстро поняла, что не стоит. – Нет его.
– Совсем нет? – Малахов внимательно посмотрел на нее.
Она не подавала признаков беспокойства, присущего преступнику, который пытается запутать следствие. Не было и переживаний за судьбу Кручинина: видимо, женщина еще ничего не знала.
– Как это совсем? Нет, и все…
– Его убили.
– Убили… – собираясь его передразнить, повторила Арина. Только сейчас до нее дошел страшный смысл сказанного. – Как это убили?!
– Молотком.
Орудие убийства нашли: молоток лежал под тем самым кустом, на который смотрел Артем.
– Каким еще молотком?.. Кто вы такой?