Красивый, загадочный, опасный сосед
Шрифт:
— Я сама не поняла, как такое произошло. Я бы не смогла выдавать его за твоего…и прости. Я долго пыталась сказать тебе об этом, но зная, что ты ждал этого ребенка…то, — она замолкла и дрожащими пальцами дотронулась до шеи. — Это и была причина, по которой я прервала беременность.
Когда до него дошли ее слова, то он прирос к месту и почувствовал себя так, будто получил обухом по голове. Марина виновато опустила взгляд на землю и снова посмотрела на него. Он ухватился за открытую дверь машины и всматривался в женщину, на которой когда-то был женат.
— Руслан, она увозит Алису!
Он молча опустился на водительское место и через пару секунд резко тронулся с места, оставив позади себя клуб пыли.
— Кто эта девушка? — спросила Оливия и пристегнула ремень, когда он прибавил скорость.
Вдали показалась красная машина Вики. Руслан ничего не ответил, а мертвой хваткой держался за руль. Оливия видела его потерянное состояние и дотронулась до мужского плеча. Он дернулся, как от удара током и невидящим взглядом посмотрел в ее сторону.
— Руслан, ты побледнел. Давай я сяду за руль.
Он покачал головой и снова уставился на дорогу. Вся краска отхлынула с его лица. Оливии это еще больше не понравилось, и она вновь дотронулась до его плеча, пытаясь привлечь внимание.
— Моя бывшая жена, — ответил он с большим опозданием, ведя внутренний диалог с самим собой. — Я не понимаю…
Его потерянное состояние резко сменилось злостью, и он сжал губы в тонкую линию, а затем со всего размаху ударил по рулю обеими руками. Машина чуть вильнула в сторону, и это заставило ее вцепиться в края пассажирского сиденья.
— Руслан останови в машину!
Цепкий взгляд, смотрящий только вперед, и побелевшие костяшки пальцев, которыми он крепко ухватился за руль, говорили о его непростом эмоциональном состоянии. От него исходила ничем неприкрытая злость. Оливия видела, как он стал делать глубокие вдохи и выдохи, чтобы успокоить себя. Это не помогло. Автомобиль все еще несся на высокой скорости. Руслан, не сдержавшись, выругался и снова ударил по рулю, обеими руками. Оливия сильно испугалась его состояния. Но, к ее счастью, он прижал машину к обочине и, резко взвизгнув шинами, остановился.
— Сиди в машине, — произнес он, открывая дверь.
Руслан выскочил наружу и широкими шагами приблизился к кювету. Он всмотрелся в горизонт, провел руками по волосам и попытался взять себя в руки. Вдох — выдох, вдох — выдох. Ярость, ухватившая его крепкими тисками, никак не отпускала.
— Только не это, — пробормотал он, когда понял, что его глаза увлажнились. — Черт!
Только слез ему не хватало! Руслан снова стал делать глубокие вдохи и выдохи и приказал себе собраться, просто отпустить и не принимать близко к сердцу. Теперь он злился на самого себя за столь бурную реакцию на ложь бывшей жены.
— Будь ты проклята…
Оливия, сидя в машине, повернула голову в его сторону и почти перестала дышать. Его плечи чуть заметно содрогались. Она поняла, что стало причиной их остановки, отстегнула ремень безопасности и вышла из автомобиля.
Он
— Все мы живые люди, — произнесла она через минуту. — Никогда не стесняйся своих слез. Я знаю, что если мужчина плачет, то его слезы самые искренние и причина для этого очень веская. Это мы девушки эмоциональные и плачем по любому поводу, но меня это не касается. Я сама очень редко плачу.
Оливия резко замолчала, когда поняла, что перегнула палку с успокаивающими словами. Он хрипло засмеялся ее монотонной речи и поцеловал в висок.
— Со мной впервые такое и мне очень неловко за такую реакцию, — произнес Руслан, все еще обнимая ее. — Я даже не помню, когда в последний раз плакал. Кажется, на похоронах дедушки, когда был еще в подростковом возрасте. Вот уж не ожидал такого от самого себя.
Она отстранилась от него и посмотрела в глаза. Руслан отвернулся и провел руками по волосам. Оливия впервые увидела его таким, ранимым.
— Оказывается, ты хотел быть папой?
— Все это время я думал о том, каким мог бы быть этот ребенок, если бы она оставила его. Он даже не оказался моим, — горько усмехнулся он. — Обычно папами себя чувствуют после рождения ребенка, а я — раньше, даже засыпал с рукой на ее животе, хотя и живота там еще не было. Все это…не знаю…неправильно.
На это ей нечего было ответить, и она возненавидела незнакомую ей женщину.
— Поехали, догоним твою сестру, — сказал он, подтолкнув ее к машине. — Наверное, она уже далеко от нас, но дорога ведет только в сторону Москвы. Хотя бы знаем это.
Ему стало чуть легче, но тупая внутренняя боль никуда не делась. Оливия села в машину и пристегнула ремень. Он вырулил на дорогу и прибавил скорость, хотя на этом участке дороги было скоростное ограничение.
— Как она незаметно увела ребенка? Где была ты в это время? — спросил он через минуту.
— Я была в душе. Мама уехала по делам. Я позвала Алису и в окне увидела, как она быстро садится в машину, а ребенок — на заднем сиденье, — сказала Оливия, покосившись в его сторону. — Может, я сяду за руль?
— Я в порядке, — произнес он и вздохнул. — Немного перенервничал. Если Алиса не сопротивлялась, то она посадила ее с помощью обмана. Она еще ребенок и может поверить чему угодно. Оливия, ты понимаешь, что для безопасности ребенка в салоне ее машины нам остается только ехать за ней и держаться на приличном расстоянии?
Оливия улыбнулась ему и ответила:
— Понимаю, но есть один маленький нюанс. Ехать ей придется недолго, потому что еще вчера я слила почти весь бензин из ее бензобака. Мы просто будем ехать за ней, и ждать, пока ее машина заглохнет на дороге.