Краски вне линий (фанфик Сумерки)
Шрифт:
Она взглянула на меня по-новому и протянула:
– Хмм.
Я ждал, когда она заговорит.
– Ты хороший мужчина, Энтони Мейсен, – сказала она так, словно только что это поняла, – Очень хороший. Я прошу прощения, …что заперла тебя здесь. Я просто подумала,… что мы немного повеселимся.
Я сделал вдох, в котором слышалась злость на нее, раз она могла подумать, что это покажется мне хоть немного забавным. Можно подумать, запирать человека в темноте – это так весело,… словно все они думали так,… каждый раз, когда я оказывался
– Тебя запирали… как сейчас,…когда ты был ребенком? – спросила она мягко, положив свою руку на мою, – Ты поэтому сейчас так напуган?
– Нет, меня запирали, когда я был взрослым, – заявил я, набирая еще вина в рот.
– Ооо, – ее голос прозвучал так, словно она поняла, и она потерла своей рукой мою, но без грязных намерений,… просто по-дружески,… как сделала бы Белла,… когда мы были друзьями… пациентом и врачом.
– Меня запирали… в детстве, – поделилась она, – Но со мной все было по-другому… вместо того, чтобы бояться темноты, …она мне нравится. Думаю, в прошлой жизни я была кошкой.
Я просто слабо усмехнулся, …находя ее сейчас не столь отвратительной, как раньше.
– То, что происходит при свете – то, блять, испорчено, – сказала она почти срывающимся голосом.
– Это точно, – согласился я. Мы чокнулись и оба выпили еще немного.
– Это… Шэрон…, – начал я, но она перебила меня.
– Нет, – она слегка нахмурилась, – Шэрон удочерила меня, когда мне было восемь. Мой отец был настоящим козлом. Он постоянно бил меня… и… делал всякие другие вещи,… и я была вынуждена заботиться о нем. Он был не тихим пьяницей, но он – это все, что у меня было.
Она сделала еще глоток и продолжила.
– Иногда я сбегала из дома… после того, как он закончит со мной,… – сказала она, уставившись в пустоту, – И приходила сюда. Это было близко к нашему дому,… и я любила лошадей. Шэрон была действительно мила со мной,… она всегда разрешала мне ездить верхом. Однажды ночью я вернулась домой, а он лежал там в луже крови… мертвый. Он упал и ударился своей пустой башкой об край маминого стеклянного кофейного столика. Это единственная хорошая вещь, которую мать сделала для меня, прежде чем уйти от нас – купила этот прекрасный кофейный столик. Шэрон взяла меня к себе, и теперь я ее дочь.
Я вручил ей свой стакан, который был наполовину полон, думая, что ей он нужнее, чем мне. Но она рассмеялась и оттолкнула мою руку.
– Давай, пей, – она улыбнулась, – Пока дают. Здесь больше нечем заняться, пока мы ждем.
– Прости за все плохие слова, что я сказал тебе раньше, – ко мне наконец-то вернулся голос, – Я не думал так…
– Нет, думал, – она усмехнулась, подталкивая мою ногу своей, – И все нормально. Я вела себя как сука. Я заслужила это. Я не обиделась. Слова не причиняют мне боли, …равно как и не делают меня счастливой,… не знаю, почему, …но прямо сейчас у меня такое чувство, что меня то ли трахнули, …то
– Ты… когда-нибудь… ходила к психологу или что-нибудь в этом духе? – спросил я, прямо как Белла, – После того, как стала жить у Шэрон.
– Нет, – она с силой помотала головой, – Я не сумасшедшая. Я просто… чокнутая.
– Нет, – я слегка улыбнулся, не веря в то, что собираюсь сделать, но я воспользовался словами доктора Питера, – Это ОН был чокнутым. ОН. Не ты. Продолжай говорить себе это. Этому МОЖНО помочь, поверь мне. И пойти к врачу – не означает признать себя сумасшедшей. Это помогает. Всего несколько дней назад я играл со своим врачом в «листьевую войнушку». Это было здорово!
– В «листьевую войнушку»? – спросила она, хихикая надо мной.
– Ага, – я ухмыльнулся, – И я выиграл.
– Или он ДАЛ тебе выиграть, – подразнила она.
– Нет, я ВЫИГРАЛ, – заверил я ее, – БЕЗОГОВОРОЧНО.
– Дай мне свой стакан, Король листьев, – в ее руках снова была бутылка, … и она налила мне еще вина.
– Вероятно, мне стоит прекратить пить, – сказал я, – Я на работе,… и сейчас должен трудиться.
– Это не возбраняется, – она налила себе еще, – Вино и пиво… здесь – как молоко с печеньем.
– Мне нравится молоко с печеньем, – услышал я свои слова.
Она рассмеялась, и я тоже усмехнулся. Это было лучше, чем задыхаться, с тех пор, когда она была мила со мной и не делала новых попыток раздеться.
– К какому врачу ты ходишь? – спросила она заинтересованно.
– Доктор Питер Фачинелли, – сказал я, и его фамилия прозвучала неразборчиво, и то ли дело было в моем языке, … то ли в вине.
– Он правда хороший, – продолжил я, – Тебе следует увидеться с ним,… просто поговорить. Он очень клевый. Он беседует с пациентами, надев шляпу на голову, …поначалу это кажется жутким, …но это действительно забавно.
– Я знаю этого парня, – она покачала головой, – Нет, спасибо.
– Почему? – спросил я, – Что…
– Я могу пить в одиночестве или с тобой,… это нормально, – сказала она, – Но я не собираюсь платить 75 баксов в час, чтобы он пил пока я говорю.
– Он не будет пить, пока ты говоришь, – сказал я в защиту Питера.
– Энтони, все нормально, – сказала она, – Он твой врач, это отлично. Давай сменим тему, окей?
Я был смущен и хотел узнать больше о том, что она сказала о Питере, но затем она спросила:
– Как вино? Нравится?
– Да, – ответил я честно, – Действительно хорошее. Спасибо.
– Кажется, тебе помогает, – она сделала глоток, – Чувствуешь себя лучше?
– Да, – я набрал полные легкие воздуха… и почувствовал себя спокойнее.
Мы посидели пару минут в тишине, и затем я спросил:
– Ты собираешься попытаться соблазнить меня снова?
Она ухмыльнулась.
– Ты ХОЧЕШЬ меня?
– Нет, – сказал я тут же – вино забрало всю мою нерешительность.