Краски вне линий (фанфик Сумерки)
Шрифт:
Я знал, что я покойник, взглянув на его лицо. Оно выражало чистую ярость. Но я по-прежнему смеялся ему в лицо. Возможно, я просто схожу с ума. Но, черт возьми, мне хорошо.
Я знал, что он должен был теперь доказать себе, что он большой и злой Дом. Так было положено. Непослушное отродье – раб – нуждается в более сильном наказании. Сейчас из меня прольется кровь – это было очевидно. Но мне по-прежнему было все равно. Я бы не променял этот момент ни на что. Я – Освобожденный Орел. И я свободен… внутренне. Я никому не позволю отнять это у меня.
– О, моя любовь… – теперь он улыбнулся, сохраняя дистанцию между нами, пока обходил меня
Я собрался сказать ему что-нибудь еще, …но у меня не было шанса. Сразу после того, как он произнес свое последнее слово, …что-то ударило меня сзади в шею… Это был выстрел? И за долю секунды… мои глаза подернулись дымкой, и мне показалось, что все в моем теле умерло – как у куклы, у которой обрезали веревки – мои глаза закрылись, и я даже не смог ничего ПРОИЗНЕСТИ.
Я засыпал, …и мое тело было в ЕГО руках, …он мог взять меня любым понравившимся ему способом. Я не спешил просыпаться, …мне не хотелось знать, что он мог придумать для меня после того, что я сделал. Я беспокоился за Беллу, …за Кэти. Чарли, береги ее, держи подальше от этого места! Эмметт и Джаз… не позволяйте ей прийти сюда! Бен, …БЕГИ! Увези Кэти на другой конец света, пожалуйста! Не думай больше обо мне, …не приезжай искать меня, …не звони. Просто защити мою малышку. Эти молитвы я мысленно произносил, пока скатывался в черноту сна, …где меня ожидала лишь пустота… до следующего раунда.
Питер остановил меня на этом месте, чтобы мы могли обсудить этот момент, …в котором я отказался воспринимать это с улыбкой, …где я решил «дать сдачи».
Я даже справился со своими нервами, и Питер надел мне на запястья кожаные наручники, …несмотря на то, что мои руки и колени охуенно сильно дрожали!
Он не защелкивал их, просто застегнул, …но когда они крепко обняли мои запястья, я был вынужден встать… и медленно проколесить по комнате, словно крыса, пойманная в коробку.
– Поговори со мной, Энтони, – Питер наблюдал за мной, сидя на краешке стола.
– Я… – я почувствовал слезы на глазах, когда мой голос треснул, – Мне не нравится это. Я напуган, …даже, несмотря на то, что нет причины…
– Расскажи мне, что еще ты чувствуешь, – Питер «прощупывал почву», не прерывая зрительного контакта со мной.
– Я чувствую себя так, словно скоро мне будет больно, – я начал ощущать, что мое дыхание немного учащается, – Словно… это неправильно, что я одет, …словно скоро придет кто-то и сорвет с меня одежду. Я чувствую слабость, …словно я не могу защитить Беллу и Кэти…
Я поморщился и беспомощно посмотрел на Питера, чувствуя, как слезы вытекают из левого глаза, пока он стоял там, где стоял, никак не облегчая моих страданий.
– Очень хорошо, Энтони, – Питер тепло мне улыбнулся, – Что еще?
Я тяжело вздохнул, мои пальцы сжались, почти превращаясь в кулаки, когда я развел руки, чтобы между моими закованными запястьями была пара дюймов пространства.
– Пожалуйста… – услышал я собственное хныканье и затем нарезал еще пару кругов по комнате, …пытаясь справиться со своим дыханием, …пытаясь успокоиться.
– Энтони… – Питер назвал меня по имени, пытаясь достучаться до меня, – Дыши. Очищающий вдох, …затем выдох… хорошо. Повтори.
Как только я задышал
– Наручники, …давали ли они тебе когда-нибудь ощущение спокойствия? Однажды ты чувствовал себя крайне некомфортно без наручников и ошейника, верно?
– Да, – ответил я, думая об этом, – Как ты узнал?
– Неважно, – Питер махнул рукой, – Расскажи мне об этом случае.
– Я жил в наручниках, которые надевались мне… на запястья и на лодыжки, …порой это была единственная одежда, которую я носил в течение нескольких дней, – размышлял я вслух, – Иногда,… когда я был связан, …у меня было ощущение, что мне чуть ли не… лучше быть связанным, нежели свободно слоняться по дому. От меня хотели, …от меня очень хотели, чтобы я был прикован на цепь. Это было в самом начале, когда я думал, что Виктория любит меня. К концу нашего брака Таня уже не была для меня кем-то особенным, …поэтому первое время я так думал. И затем, …когда я понял, что не могу сбежать, …когда я был связан или скован наручниками, …я чувствовал себя лучше. Я мог думать о Кэти и почти верил, что это хорошо, что я не в состоянии поехать к ней. Это немного облегчало мой ад, …подобные мысли. Я мог притворяться, что это не моя вина – что я не могу поехать к Кэти, …что я пойман в ловушку и освободиться из нее невозможно. Я ведь лгал себе, не так ли? Я всегда мог уйти, …я просто говорил себе, что я в тюрьме, …но на самом деле заперт был лишь мой разум, … а не я сам.
Питер улыбнулся и взглянул на меня с гордостью.
– Сними их, Энтони, – сказал Питер, не пошевелившись, – Освободись.
Я начал снимать их, …пытаясь добраться до застежки пальцами, …которые не работали, …поэтому я лишь ударял по кожаному ремню и тянул, дергая головой, до тех пор, пока наручник на моем правом запястье не ослаб. Я улыбнулся Питеру и свободной рукой расстегнул наручник на другой руке, …а затем большим и указательным пальцем взялся за цепь, соединяющую манжеты,… и уронил их с громким стуком на стол перед собой. Это было так легко… и в то же время трудно. Мои ноги больше не дрожали, как и мои руки. И дыхание было нормальным, …я был немного смущен, но взглянул на Питера, желая знать, что за чертовщина только что произошла.
– Твой разум начинает понимать, Энтони, – объяснил Питер, – Что это не наручники держали тебя узником, …а ТЫ сам. Это очень большой первый шаг и я горжусь тобой. Это берет за душу, и я благодарен тебе за то, что ты достаточно доверял мне, чтобы сделать это сегодня. Ты никогда не снимал с себя наручников, верно?
– Нет, никогда, – я взглянул на них, лежащих на столе, и они совершенно не казались мне страшными, – Я даже не хотел ДУМАТЬ о том, что со мной произойдет, если я осмелюсь сделать это.
– Ты должен тренировать свой разум, чтобы осознать, что ты можешь носить их хоть весь день, и это все еще не делает тебя рабом, – сказал Питер, – Это всего лишь два куска кожи, которые удобно обернуты вокруг твоих запястий. Я знаю, что это не так просто, …и понадобится время, прежде чем твой мозг поймет это, …и некоторые из тех лет на самом деле никогда не исчезнут как по мановению волшебной палочки. Это твоя боль. Она делает тебя тем, кто ты есть. Удалить ее полностью – значит удалить себя, и я не хочу делать этого. Твоя цель – встать перед лицом воспоминаний в твоей голове, …и чтобы они навсегда остались там, …но мы собираемся найти способ жить с ними, …справиться с ними, чтобы они никогда не смогли снова тебя контролировать.