Красная беседка

ван Гулик Роберт

– Ты вернулся ко мне, хвала Небу! – выкрикнула Линь, прижав его безобразную голову к иссохшей груди. – Ты вернулся, чтобы умереть в моих объятиях… и чтобы я могла умереть вместе с тобой.

Она покачивала покойника, словно пытаясь убаюкать его, и шептала ему на ухо слова любви.

Судья Ди повернулся и вышел, прикрыв за собой скрипучую дверь.

Глава 20

– Долго же вы, – заметил Ма Жун, когда судья Ди вернулся. – Что она сказала, мой

господин?

Судья вытер со лба капельки пота и, вскочив на лошадь, буркнул:

– Там никого не было. – Затем он набрал полную грудь свежего утреннего воздуха и добавил: – Я тщательно обыскал всю хижину, но ничего не нашел. Была у меня одна версия, но она не подтвердилась. Поехали обратно на постоялый двор.

Когда судья и его помощник пересекали пустырь, Ма Жун вдруг указал кнутом на что-то впереди.

– Посмотрите на этот дым, мой господин! – воскликнул он. – Это сжигают жертвенники. Праздник мертвых закончился!

Судья поглядел, как плотные столбы черного дыма поднимаются над крышами.

– Да, – сказал он, – врата Иного мира закрылись. И преградили путь сюда призракам из прошлого, – подумал Ди. – Тридцать лет темная тень события, случившегося однажды в Красной беседке, витала над землей, омрачая существование живых людей. И вот теперь наконец, после долгих тридцати лет, эта тень улетела в сырую и неуютную хижину, где пахнет злом. Сейчас она обитает там вместе с мертвым мужчиной и умирающей женщиной, а вскоре все трое совсем исчезнут, чтобы никогда более не вернуться».

Когда судья и его помощник добрались до постоялого двора «Вечное блаженство», Ди попросил хозяина подготовить расчет, а потом, приказав конюху позаботиться о лошадях, вместе с Ма Жуном заглянул в Красную беседку.

Пока Ма Жун паковал седельные сумки, судья сел за стол и просмотрел отчет о самоубийстве Ли Линя, подготовленный ночью, затем написал заключительную часть доклада о смерти Осенней Луны. Там говорилось, что танцовщица умерла от сердечного приступа, вызванного чрезмерным пристрастием к вину.

После этого Ди написал короткое письмо Фэн Даю, сообщив, что Тао Куаня и Осеннюю Луну убил один и тот же человек, но, поскольку он умер, продолжать расследование не имеет смысла. В конце судья добавил: «Мне стало известно, что господин Ли Вэйчжи, чье умственное и физическое здоровье было подорвано проказой в последней стадии, пребывая на Райском острове, скончался в хижине бывшей танцовщицы Линь, каковая также смертельно больна. Когда женщина в свою очередь умрет, сожгите ее лачугу вместе с обоими телами, дабы предотвратить распространение болезни. Известите о случившемся семью Ли. Что касается женщины, то у нее, по всей видимости, родственников нет».

Судья перечитал письмо и, снова окунув кисточку в тушь, присовокупил еще три фразы: «Я также узнал, что Киа Юпо покинул остров вместе с полюбившейся ему девушкой.

Пусть вашу дочь утешит мысль о том, что в сердце ее таится более проверенное и глубокое чувство к другому человеку. Передайте ей мои наилучшие пожелания и надежду, что будущее принесет ей счастье».

Взяв еще один лист бумаги, Ди сочинил послание Тао Паньтэ, уведомив, что личность убийцы его отца ныне установлена, но преступник умер после долгой и мучительной болезни. Таким образом, злодея покарало само Небо, каковое в то же время указывает вам, что вы были не правы в своих подозрениях. Отныне ничто не мешает семьям Тао и Фэна породниться. И это стало бы достойным продолжением старой дружбы».

Судья запечатал оба послания, сделав на футлярах пометку «лично в руки», скатал доклады и прочие бумаги в трубку, получившуюся довольно объемистой, и спрятал ее в рукав.

– Мы поедем домой через город Цзиньхуа, – сказал он, вставая. – Там я вручу доклад судье Ло.

Ма Жун подхватил седельные сумки и вслед за судьей направился к воротам постоялого двора. Ди расплатился с хозяином и передал ему письма для Фэн Дая и Тао Паньтэ, сказан, что они должны быть доставлены адресатам немедленно.

Спутники собирались сесть на лошадей, когда на улице послышались звуки гонга и громкие крики: «Дорогу, дорогу!» Вслед за этим дюжина потных носильщиков внесла во двор большой паланкин, где, несомненно, восседал государственный чиновник высокого ранга. За носильщиками следовала стража с табличками, на коих значились имя и должность судьи Ло. Начальник стражи с церемонным поклоном отдернул занавеску паланкина, и Ло, энергично обмахиваясь складным веером, сошел на землю. В зеленом парчовом халате и крылатой судейской шапочке он выглядел весьма внушительно.

При виде судьи Ди, стоявшего рядом с лошадью, он торопливо засеменил навстречу.

– Мой дорогой Старший брат, какой ужас! – воскликнул Ло. – Владычица Цветов Райского острова умерла, да еще при загадочных обстоятельствах! Об этом будет говорить вся провинция! Узнав эту страшную новость, я тотчас поспешил обратно. Я очень торопился, несмотря на страшную жару. И конечно, я никак не ожидал, что на вас свалится столько дел!

– Смерть Осенней Луны и в самом деле должна была вас потрясти, – сухо заметил Ди.

Ло бросил на собрата проницательный взгляд.

– Я всегда интересуюсь красивыми женщинами, Ди, всегда! – беззаботно усмехнулся он. – «Вдоль пыльной дороги обыденной жизни так редко встречаются нежные розы, что радуют странника видом своим и отдыхом сладким его соблазняют. ..» Это из стихотворения, написанного мною совсем недавно. Правда, пожалуй, над последней строчкой еще надо поработать. Но вообще-то неплохо, верно? Ну ладно, и что же случилось с бедной девушкой?

Судья Ди протянул Ло свернутые в трубку бумаги: