Красная дорама 2

Кащеев Денис Георгиевич

Дважды лауреатке Ким Ю Джин останется разреветься от зависти!

Увы, мечтать не вредно. Кан меня снова «обломал» — да еще и жестко, сперва будто бы обнадежив.

— Почетная грамота — вариант, в принципе, рабочий, — кивнул он, заставив меня просиять. — Но точно — не к этой пятнице! — заявил офицер после короткой паузы. — К концу месяца — может быть, получится организовать… Такое должен подписывать лично товарищ министр, в крайнем случае — его заместитель. Нет, раньше конца июня — никак! — подытожил мой собеседник.

— Но праздник у Хи Рен — послезавтра… — обреченно выговорил я.

— Ну а я что

могу поделать? Говорю, как есть.

— Может быть тогда хотя бы… — осталось мне уже только ухватиться за последнюю соломинку. — То есть не «хотя бы», что это я… — торопливо поправился тут же. — Может быть тогда вы смогли бы заехать в пятницу в школу? Просто, без бумаги. Объявить при всех, что Хи Рен отличилась, чуть позже будет официальная грамота, а пока — поздравить ее на словах?

— А если министр в итоге ничего не подпишет? — хмыкнул полковник.

— Хорошо, — отступил я еще на шаг — уже на самый край провала. — Не говорить про грамоту! Просто публично девочку похвалить…

— Младший лейтенант, наша армия — не балаган, гастролирующий с представлениями по школам! — нахмурившись, строго заявил на это офицер. — И я вам — не клоун!

— Ничего такого я не имел в виду! Просто… Вам что, совсем не жаль девочку? Которая, на секундочку, серьезно вам помогла! Неужели это не стоит такой мелочи, как заехать к ней в школу?..

— Завтра днем из Пхеньяна я убываю, — сухо заявил офицер. — Служба — понимать надо! Поэтому — нет, никак не получится.

— Ну а прислать кого-то вместо себя? Того же Юна?

— Так, довольно, — скривился Кан. — Насчет почетной грамоты — вопрос поручу проработать. В самое ближайшее время мой адъютант этим займется. Но, как уже сказал, раньше конца июня результата не ждите! И это максимум того, что я могу — и готов — сделать для Нам Хи Рен!

— Но для нее все решится в эту пятницу! — воскликнул я.

— Младший лейтенант, тебе что-то не ясно из мною сказанного?

— Но…

— Товарищ младший лейтенант!

— Все ясно, товарищ полковник, — убито пробормотал я.

— Тогда на этом и закончим!

Как я вернулся в гардероб, как оделся, как вышел из боулинга, сел на байк и доехал до Пэктусан — вообще не помню.

35. Одно к одному

Этой ночью я почти не спал. Все строил хитрые планы, как помочь Хи Рен — и тут же один за одним отвергал их за полной несостоятельностью.

Например, в какой-то момент у меня родилась шальная идея наградить девочку от имени Пэктусан в лице Седьмого Управления. Не важно за что. С вручением… Ну, скажем, подарочных часов, вроде тех, что похитил Квак.

До вопроса «А как за сутки истребовать украденное у давно уволенного негодяя?» я тут даже не дошел — осознал, что вариант в принципе никуда не годится. Начать с того, что наверняка в Первой школе кто-нибудь да знает, где и кем официально работает онни их одноклассницы — так что «достижение» сходу окажется шитым белыми нитками. Да и сама Джу, вернувшись, наверняка такой мой ход гневно дезавуирует — и для Хи Рен все только к худшему обернется…

Ну или была мысль как-то привлечь к делу Ли Хо Сока, донджю. Скажем, договорится, что если на их объекте снова будут ждать Высшего Руководителя —

подтянуть туда под каким-нибудь благовидным предлогом мою ученицу. Скажем, обозвать ее юной добровольной помощницей пхеньянских строителей! Инициатором нового детского общественного движения! И не мытьем, так катаньем протащить на фотосессию с высоким гостем… О таком, может, даже в «Нодон синмун» напишут!

Вот только одну реконструированную пятиэтажку Вождь уже осмотрел — и едва ли в скором времени собирается подобный опыт повторить. И уж точно — не до ближайшей пятницы. Это — кроме всего прочего…

Так ничего толкового и не изобретя, к утру я таки забылся дерганым, нервным сном. И снилось мне, что с каменным лицом сообщаю Хи Рен: мол, вынужден умыть руки…

Твою ж наперекосяк!

Как я стану смотреть ей в глаза уже наяву, когда она спросит, все ли в порядке?!

А если сама не спросит — тем более: как?!!

Размышлять в таком состоянии о чем-то еще, помимо проблемы моей ученицы, я был решительно не способен. И о том, что пригласил на утро к себе инженера Чэ, чтоб ему треснуть — понятно, и думать забыл. Напомнила Пак — протягивая из-под пальмы свежую газету. Пробурчав в ответ нечто невнятное, я поспешил скрыться в своем кабинете.

На автомате попытался читать «Нодом синмун» — но на второй или третьей статье понял, что ни словечка в мозгу не откладывается.

В сердцах отшвырнул газету. Та скользнула по столу — и спланировала на пол, аккурат к мусорной корзине, на которую теперь и взирал с портрета из передовицы товарищ Высший Руководитель. Я было дернулся, чтобы упавшее поднять — по местным меркам свершилось довольно значительное кощунство — но передумал: плевать! Подпер подбородок руками…

Вскинул голову, казалось, мгновение спустя. Посмотрел на часы — и кисло хмыкнул: время уже перевалило за половину девятого! Ничего себе это я так в сон провалился!

Встал, поднял наконец с пола несчастный номер «Нодом синмун», положил его на стол — и выглянул в приемную.

— Ну и где этот наш инженер? — хмуро осведомился у секретарши.

Та как раз клала на рычаг трубку стационарного телефона.

— Товарищ Чон! — повернулась Пак ко мне в некоторой растерянности. — Только что звонили из полиции! Инженер Чэ выпал ночью из окна своего подъезда! И умер в машине Скорой помощи, не приходя в сознание!

* * *

К десяти часам утра осматривавший место происшествия полицейский заехал к нам в Пэктусан. Как он сам сказал — исключительно формальности ради: заручиться письменным подтверждением, что «уведомил, кого положено, по месту работы жертвы». Картина же ему представлялась совершенно ясной: произошла трагическая случайность.

В крови у покойного обнаружили какую-то зверскую концентрацию алкоголя — уже только от одного этого он мог бы, в принципе, отдать концы! Свое последнее в жизни соджу пил Чэ, судя по всему, дома, один: вахтерша в подъезде клятвенно утверждала, что с работы жилец пришел трезвым как стеклышко. Жена инженера, некая Вон Сэ Ян, в квартире сегодня не ночевала — ездила к сестре в Хамхын. Все честь по чести — с оформленным разрешением, зарегистрировавшись на месте. Вернулась женщина утром — когда ее мужа уже увезли в больницу. Не довезли.