Красная дорама 3
Шрифт:
Невольно опустив на него взгляд, только тут я заметил, что, зайдя за ворота, скажем так, радикально сменил имидж. Прежние мои пиджак и брюки исчезли — теперь на мне была кираса из украшенных тиснением кожаных пластин, скрепленных витым шнуром. Сверху по бокам к ней крепились изогнутые наплечники. Ниже с широкого пояса на манер этакой рассеченной юбочки свисали кожаные полосы, защищающие бедра, из-под которых виднелись заправленные в высокие сапоги с немного загнутыми носками широкие штаны. На предплечьях — стянутые ремешками наручи с небольшими отворотами в сторону кисти, тоже из выделанной кожи.
Дополняли этот брутальный
Прежде с холодным оружием я дел почти не имел, но сейчас явственно представил, как обнажаю клинок, как наношу удар за ударом — словно все последние годы только тем и занимался, что упражнялся с традиционным корейским мечом. Ну да, какой был бы смысл меня так экипировать, не снабдив необходимыми навыками? Очевидно, это и была проекция моих дара и опыта как шамана на реалии Похода за Смертью.
Тем временем от тумана очистилось уже более половины двора — и из-за сизой завесы показалось яркое пятно. Заметив его периферийным зрением, я резко повернул голову в ту сторону, одновременно хватаясь за рукоять меча — но поняв, что именно вижу, оставил в покое оружие и метнулся вперед: у стены, одетая в красный ханбок, сидела на камнях Катя Кан.
В отличие от последней нашей с ней встречи — если ту, конечно, можно так назвать — переступившей одной ногой через край гроба девушка отнюдь не выглядела: лицо ее окрашивал здоровый румянец, волосы были убраны в аккуратный узел… Но, подбежав ближе, я рассмотрел на шее ученицы мудан широкий золотой ошейник, от которого к стене двора тянулась толстая цепь.
— Владимир Юрьевич, ну, зачем вы вернулись?! — встретила меня Катя полным отчаяния возгласом.
— Чтобы спасти тебя, — коротко ответил ей я, как-то само собой «тыкнув» — вместо обычного между нами раньше «вы».
— Меня вам не спасти! — мотнула головой девушка. — А теперь и сами погибнете! С госпожой Чхве вы не справитесь!
— Это Поход за Смертью! — веско заявил я. — Наши шансы с твоей Чхве примерно равны — у меня как инициатора даже будет небольшое преимущество!
— Понятно, что Поход за Смертью… Но шансы и близко не соизмеримы! Вот из-за этого! — схватив обеими руками удерживавшую ее цепь, ученица мудан судорожно ту встряхнула. Металлические звенья самодовольно звякнули. — Пока я прикована к этой стене, Чхве Ан Джонг питается моей силой, как собственной! В плюс к своей! Сама по себе, одна, она и впрямь оказалась бы здесь, на небесном ристалище, равна вам — но Чхве выйдет на бой не одна! С ней тут я, ее раба! Так что для вас это будет все равно, что схватка одному против двоих! Вам нипочем не выстоять!
— Ты уверена? — нахмурился я, замерев на полушаге.
Нет, какого-то подвоха я ждал — как же иначе — но все же не подобного беспредела!
Интересно, демон нарочно это подстроил — или сам просчитался?
Впрочем, какая теперь разница?
— К сожалению, да! — разжав пальцы и выпустив из них цепь, всплеснула руками моя собеседница.
— Твою ж…
— Но есть выход! — вскинула тут голову Катя. — Убейте меня — пока Чхве Ан Джонг не подошла! Проткните мечом! Или перережьте
— С ума сошла? — аж попятился я.
— Мне все равно не жить — даже и согласись я считать свою нынешнюю участь жизнью! — подалась вслед за мной девушка — но тут ее цепь натянулась, и, потеряв равновесие, ученица мудан повалилась обратно на камни двора. — Чхальсари Бездны выжирает меня изнутри! — вскинув руки к ошейнику, моя собеседница судорожно заскребла по нему ногтями. — Не пройдет там, в обычном мире, и дня, как Аркан меня доест! И я окончательно, бесповоротно утрачу себя, оставшись пустой, безвольной оболочкой!
Хм… Хоть здесь «тигрокрыс» не обманул — в том, что счет времени для Кати уже идет на часы.
Вот только от этого как-то не сильно легче…
— Но одновременно, надеюсь, сгинет и боль! — продолжила между тем Кан. — Я уже привыкла к ней — и готова была бы терпеть, оставайся у меня надежда на спасение. Но надежды нет! Так что толку тянуть?! Смерть от меча — благородная смерть! Убейте меня, Владимир Юрьевич! Избавьте от бессмысленных страданий! А госпожу Чхве — лишите украденных у меня сил! И тогда ваш с ней поединок действительно станет честным…
— Нет, Катя, так не годится! — даже не задумываясь, покачал я головой.
— Только так и годится! Владимир Юрьевич, я бы сама это сделала — но не сумею. Знаю: пробовала — Чхальсари останавливает!
— Меня от него избавил укол в точку Лань-Ши Чжи, — вспомнил я.
Приподнял ладонь: от недавней болезненной ранки на той не было и следа. Ну да: в решающий бой я должен был вступить без старых травм и болячек!
— Здесь это не сработает, — сокрушенно покачала между тем головой девушка. — А вот удар мечом — да! — встав на колени, она взялась руками за ворот своего красного ханбок — и вдруг его рванула. Ткань затрещала — и разошлась по шву. — Бейте, Владимир Юрьевич! — заявила ученица мудан, разводя обрывки одежд в стороны и окончательно обнажая грудь.
— Давай все же попробуем иначе… — подступив к Кан, я извлек из ножен кинжал.
— Да, или так, — задрала она подбородок, подставляя под удар горло — уж не знаю почему посчитав его лучшей целью для короткого клинка.
— Речь не о том, — буркнул я. И потребовал: — Наклони голову вправо!
Девушка повиновалась — кажется, машинально — и я подцепил лезвием кинжала скобу, за которую цепь крепилась к ее ошейнику. Золото — если, конечно, это золото — довольно мягкий металл и, по идее, должно уступить оружейной стали…
С ходу скоба не поддалась. Я надавил сильнее — но тут Катя, не знаю уж, умышленно или нет, внезапно дернулась. Клинок соскочил со скобы — и полоснул девушке по щеке. Выругавшись, лишь в последний момент я успел отвести руку немного в сторону — и дело ограничилось почти что царапиной.
— Так у вас все равно ничего не выйдет, — покачала головой ученица мудан, касаясь рукой свежего пореза. Затем отняла ее от него, всмотрелась в следы крови на своих пальцах. — А вот даже эта малость — ослабит госпожу Чхве! — выговорила, развернув испачканную кисть красным ко мне. — Но, к сожалению, несущественно, — она вытерла пальцы об алый подол ханбок. — Владимир Юрьевич, смиритесь уже — режьте насмерть! Поторопитесь: ваша противница близко!