Красная дорама
Шрифт:
Впрочем, мысли о вкусной и здоровой пище всяко крутились сейчас разве что на самой периферии моего сознания, занятого куда менее приземленными темами. Если разложить все по полочкам, то получалось, что передо мной стоят два главных вопроса. Первый: что это все-таки за стремная история с расколом реальности и «окошком» в будущее? И второй: как выжить в банальном «нерасколотом» настоящем — крайне желательно, не загремев при этом в психушку или в тюрьму по обвинению в шпионаже.
С мистико-иррациональной половиной моих проблем все выходило одновременно и чрезвычайно сложно, и абсолютно просто. Самостоятельно понять природу «привета» из грядущего
То есть пока тут у нас дело ясное, что дело темное.
Но, похоже, это был не тот аспект, которого стоило страшиться: непосредственной угрозы «окошко» в будущее — в том виде, в каком оно открылось мне в первый и до сих пор единственный раз — вроде как не таило. Наоборот, в итоге все даже к лучшему вышло — пусть и не лично для меня, а для той мамаши с ребятенком, но стоит за них порадоваться. А если «сеансы» продолжатся — можно будет попытаться как-то обратить их уже и себе любимому на пользу…
Однако на данном этапе, повторюсь, углубляться здесь было не во что. В отличие от второго блока проблем.
Я снова, пункт за пунктом, прошелся по, скажем так, обыденной стороне своего нынешнего положения. Очень условно обыденной, конечно…
Итак, я — двадцатидевятилетний гражданин Северной Кореи. Отслужил в местной армии. Вероятно, пытался поступить в институт — но не сумел. Теперь пребываю на побегушках в некой крупной — видимо, государственной — организации. Живу… Ладно, не на помойке, но в очень таких себе условиях. Денег скопил — сущие копейки. То есть считанные воны. На кило риса в хорошем магазине. Может, конечно, у меня еще какая-нибудь сберкнижка есть — или как тут это называется — надо будет просмотреть потом те документы в картонной коробке, но принципиально это вряд ли что-то изменит. А до средств, спрятанных на счетах в западных и южнокорейских банках, на которые я рассчитывал, меняя тело, дотянуться отсюда будет, мягко говоря, сложновато…
Все бы ничего, для бодрого старта вверх самое дно — как раз то, что доктор (не У) прописал: есть от чего хорошенько оттолкнуться. Беда в другом: я абсолютно не в курсе здешних правил игры. В местных реалиях ориентируюсь, как свинья в апельсинах. И при первом же серьезном проколе снизу мне в это мое «дно» постучат — а затем твердь разверзнется, и кану я уже и вовсе в бездну. Цацкаться со мной никто тут не станет — это все-таки Северная Корея! Пока мне просто невероятно везло — ни простодушный Пак, ни «Весельчак» У, ни тот полицейский лейтенант «колоть» меня всерьез не пытались. И то пару раз я прошел по самой грани! Что же будет, если дам кому-нибудь повод взяться за меня по-настоящему? А я его рано или поздно дам, тут к бабке не ходи!
К бабке я, впрочем, тоже уже сходил. Ох и устроила мне бабка…
Короче, вопрос лишь в том, что произойдет раньше: я заполучу нужную мне как воздух информацию — или благополучно засыплюсь. А значит, задача номер один: по максимуму набраться знаний. Вот только как это сделать?
Нет,
Случись так — даже прощу ей эту голимую подставу с Севером вместо Юга! Вот честное слово, прощу!
Может все подобным образом сложиться? Вполне может. Хотя это было бы, конечно, слишком хорошо. Надеяться на такое — нормально, но полностью полагаться, не имея в запасе какого-никакого плана «Б» — глупо. Цой уже допустила минимум два сбоя — ну или даже повела себя недобросовестно: первое — Север, второе — временной сдвиг. Захочет исправить свои оплошности — отлично, но вот захочет ли? И даже захотев — сумеет ли?
Поэтому переходим к фантастическому варианту: я нарою насущную инфу сам.
Ага, в информационно закрытой стране. И так, чтобы не сойти за шпиона. Пустяки-то какие!..
Хотя, если задача стоит не интегрироваться в местный социум (была бы охота!), а по-быстрому из него на фиг свалить, ключевых данных требуется значительно меньше. Но зато — куда более деликатного характера. Чтобы бежать из страны, знать дату пресловутого Дня Солнца, наверное, необязательно — а вот, скажем, контакты контрабандистов и система охраны границ — нужны позарез…
Хм, а тут вообще есть контрабандисты? Впрочем, они везде есть, и в СССР имелись, и на Кубе — надо только знать, где искать.
А вот с последним-то как раз и главный затык. В даркнет я отсюда точно не залезу. Да что там — в обычный-то интернет…
Стоп, а точно все так плохо? Может, это очередной миф? Какие-то неопознанные приложения мелькали в телефоне — а вдруг одно из них как раз…
Я вытащил из кармана гаджет, наугад потыкал пальцем в иконки на экране — и чуть до потолка не подпрыгнул с футона: мне показалось, что третьим или четвертным кликом я и впрямь наткнулся на интернет-браузер! К сожалению, вскоре выяснилось, что радовался я рано: на поверку это оказалась не вожделенная «всемирная паутина», а всего лишь крупная локальная сеть под названием «Кванмён» — своего рода интранет национального масштаба. Местечковый и наверняка абсолютно прозрачный для властей…
Но хоть что-то! Да чего уж там — берясь за смартфон, всерьез я и на такое не рассчитывал!
Следующие несколько часов я безвылазно провел в этой самой «Кванмён». И не безрезультатно! Значительная часть доступной там информации, конечно, сводилась к безыскусной пропаганде, но временами из-под ее густого слоя вполне получалось ненавязчиво (со всей возможной осторожностью в запросах) выудить крупицы объективных фактов. Не всегда, правда, важных с практической точки зрения, но худо-бедно заполнявших пустоту моих представлений о стране.
Так, первым, на что я наткнулся в местной сети, стало объяснение красных звездочек на борту старого троллейбуса. Оказалось, что такие рисуют за каждые 50.000 километров пробега без капремонта. Можно было бы и самому догадаться, кстати.
Полезно? Именно это — не особо. Но параллельно я кое-что понял об организации пхеньянского общественного транспорта в целом. Сведения, конечно, пришлось цедить по капле и самостоятельно складывать в общую картину, методом проб и ошибок, как хитрый пазл. Но за это — аналитику при дефиците исходных данных — мне, вообще-то, и платили деньги «в прошлой жизни», так что…