Красная лилия
Шрифт:
Ей нравилось даже просто смотреть на красивое белое здание, больше похожее на чей-то ухоженный дом, чем на магазин, на клумбы по обе стороны от входа, на вазоны с цветочными композициями у дверей.
Ей безумно нравилась и широкая, усыпанная гравием площадка с горами торфяных брикетов и мульчи, плитами и камнями для мощения дорожек, самыми разными досками и брусьями для ландшафтных работ.
А сколько деревьев и кустов на открытых участках, сколько растений в теплицах и товаров в хранилищах!
Когда по дорожкам
И она, Хейли, здесь не чужая.
Войдя в здание центра, она сразу свернула к кассе, за которой работала седовласая Руби.
—Ты выглядишь сексапильно, — заметила Руби.
—И чувствую себя так же, — Хейли запустила пальцы в короткие, неровно выстриженные пряди. — Я целый год ничего не делала с волосами! Даже больше. Совсем забыла, как приятно сидеть в парикмахерском кресле, сдавшись на милость мастера.
—Заботы о новорожденном затягивают. Как поживает наша лучшая на свете малышка?
—Ночью капризничала после прививки, к утру успокоилась, а я еле глаза разлепила. Но сейчас разгулялась и полна сил, — в доказательство Хейли согнула руки в локтях, продемонстрировав маленькие бицепсы.
—Ну и отлично! Стелла велела все полить, и она не шутила, когда говорила все. Ожидается большая доставка новых цветочных горшков. Надо будет сразу же налепить штрихкоды и выставить товар на полки.
—Я в полном вашем распоряжении.
Хейли начала с открытых площадок. Влажный зной и монотонная работа нагоняли дремоту, а однолетники и многолетники, еще не нашедшие дом, почему-то напоминали толстых неуклюжих школьников, которых никто никогда не выбирает в спортивную команду. В конце концов Хейли стало безумно жалко их. Если бы у нее был свой клочок земли, она перенесла бы их туда, и они расцвели бы, раскрывая свои возможности.
Когда-нибудь у нее будет свой дом, и она посадит свой сад, воспользовавшись всеми новыми знаниями и умениями, создаст что-то прекрасное, что-то особенное! Разумеется, она посадит лилии. Красные лилии, как те, что принес Харпер, когда она рожала Лили. Множество роскошных красных лилий, дерзких и ароматных, будет распускаться год за годом и напоминать, как же ей повезло.
Тонкие водяные струйки раздразнили пчел, облепивших цветы седума, и рой разлетелся с возмущенным жужжанием.
«Возвращайтесь, когда я закончу, — подумала Хейли. — Мы все здесь охотимся за одним и тем же».
Медленно переступая промокшими полотняными кроссовками, она словно в полусне двигалась вдоль столов, заставленных растениями. Пот струился по ее шее, спине...
«Да, сад... мой сад... и Лили будет играть в траве... со щенком. У нас обязательно будет щенок. Толстый, с густой мягкой шерстью, бойкий, игривый».
А нельзя ли потом прибавить
Пусть он будет красивым. Какой смысл мечтать о некрасивом парне? Высокий... Да, высокий, широкоплечий и длинноногий. С изумительными шоколадными глазами и темными волосами, в которые так приятно погрузить руки. У него будут красивые скулы, которые так и хочется куснуть, и крепкие чувственные губы... И тогда...
—Боже, Хейли! Ты топишь кореопсис!
Она дернулась, конец шланга с распылителем описал широкую дугу и окатил Харпера с головы до ног.
«Отличный выстрел!» — подумала она, разрываясь между смущением и неуместным хихиканьем.
Харпер с мрачным смирением опустил взгляд на свою промокшую рубашку, джинсы.
—У тебя есть лицензия на работу с этой штуковиной?
—Прости! Мне ужасно жаль. Но ты сам виноват! Не надо было ко мне подкрадываться.
—Я не подкрадывался. Я подошел.
Его огорченный голос звучит так по-южному, по-мемфисски... А сама она, когда возбуждена или расстроена, гнусавит.
—Ну, в следующий раз подойдешь погромче. Хотя мне искренне жаль. Я задумалась.
—В такую жару легко задуматься, а потом прилечь и вздремнуть. — Харпер оттянул от живота мокрую рубашку и прищурился. — Что ты сделала с волосами?
—Я? — Хейли машинально вскинула руку, запустила пальцы в волосы. — Я постриглась. Тебе не нравится?
—Нравится. Очень красиво.
Ее палец зазудел на выключателе распылителя.
—Прекрати, пожалуйста. Лесть ударит мне в голову.
Он улыбнулся. У него такая потрясающая улыбка — медленная, зарождающаяся в уголках губ и разгорающаяся в бездонных карих глазах, — что Хейли его почти простила.
—Я домой. Ненадолго. Мама вернулась.
—Уже? Они вернулись? Как они? Довольны? Ой, ты же не знаешь, ты же не был дома... Скажи им, что я жду не дождусь, когда их увижу, и что здесь все в порядке, и пусть Роз не тревожится и не спешит сюда, едва войдя в дом. И...
Харпер выставил бедро, зацепил большим пальцем передний карман древних джинсов.
—Я должен все это запротоколировать?
—Ой, уходи! — Хейли рассмеялась, отмахиваясь от него. — Я сама ей скажу.
—До встречи.
Он удалился, промокший герой ее фантазий, а она перешла к кустам в горшках и вьюнам. И, вздыхая, приказала себе не думать о Харпере Эшби, выбросить его из головы раз и навсегда. Он не для нее, она это прекрасно понимает.
Она даже не уверена, что хочет кого-то для себя... во всяком случае, сейчас. Главное в ее жизни — Лили, а после Лили — работа. Ее ребенок должен быть счастлив, здоров и защищен. А сама она хочет получше изучить садоводство. Чем большему она научится, тем меньше это будет работой и больше карьерой.