Красная линия (фанфик Сумерки)
Шрифт:
«Она даже хотела заставить меня съесть его пальцы, когда моё желудок заурчал на четвертом. Я среагировал настолько плохо, что она не принуждала меня, слава Богу», – продолжал я, «Она сказала, что я слабак, и что я должен увидеть это, даже если это только один раз… чтобы я знал своё место. Она сказала, что это может случиться со мной, с моей дочерью, родителями… с любым человеком, с которым я как-то связан. Тогда я уже ничего не мог сказать, настолько мне было плохо… Я просто плакал. Тогда она и разрушила меня. После этого я соглашался на всё, что она хотела».
«Казалось, она получала физическое удовольствие от того, что я смотрел, и что мы оба страдали, я и
«Она сложила его части в пакет и в большой пластиковый ящик», – сказал я, не упоминая всей этой запекшейся крови, «Она открыла мою клетку и заставила меня стоять на четвереньках в луже крови. Я дрожал, как лист, и плакал, но она не обращала внимания. Она сказала, что хочет убедиться, выучил ли я свой урок о сопротивлении и пререкании. Она рисовала кровью на моем лице, оставив полосы на носу, на щеках, написала «блядь» на лбу… «сука» – на спине… она смеялась и забавлялась, украшая меня кровью этого бедного малыша. Думаю, я чуть не потерял рассудок, стараясь стоять ровно, пока она делала это. Она заставила меня слизать немного крови с пола. Сказала, что это сделает меня хорошим зверьком. Сказала, что это даст мне силы. Она тоже слизывала кровь. Она сумасшедшая. Я понял это той ночью. Позже, я начал подозревать, что её семья использовала её, или её клуб, чтобы убивать людей, которые перешли им дорогу, или стали свидетелями каких-нибудь преступлений. Я даже не знал имени парня».
«Ты когда-нибудь видел, чтобы она убивала кого-то еще?» – спросил Чарли, продолжая писать.
«Нет», – ответил я, «После этого я делал всё, что она говорила, чтобы держать её подальше от моей дочери. Ей не приходилось показывать мне это снова».
«Это было несколько лет назад», – подумал Чарли вслух, «Ты хоронил тело?»
«Нет, она приказала кому-то забрать его», – ответил я, «Не знаю, похоронили ли они его… или сожгли… или еще что».
«Нет тела, нет доказательства», – Чарли слегка нахмурился.
«Есть доказательство», – сказал я, надеясь, что не ошибаюсь. Они оба посмотрели на меня, и я вздохнул.
«Виктория заставила меня вымыть пол в ту ночь… и использовать шланг, чтобы самому помыться. Она забрала все окровавленные полотенца. Но когда она ушла, я нашел тряпку и намочил её в крови. И спрятал её в подвале».
«О, Боже», – выдохнула Белла, «С этим она отправиться в тюрьму за убийство. Эдвард может дать показания против неё».
«Не торопись, Белла», – Чарли взглянул на неё, и даже я знал, что это не будет так просто. Чарли посмотрел на меня и спросил, «Ты уверен, что она всё еще там?»
«Я не могу быть уверенным на сто процентов», – признал я, «Меня не было там последние две недели. До того, как я ушел, она была там, это точно. Я убирался там перед тем, как уйти к Белле. Я проверил… она была там».
«Почему ты никому не рассказал об этом раньше?» – спросил Чарли.
«Не думаю, что я могу доверять полиции в этом городе, зная, что представляет из себя семья Виктории», – сказал я, «Я не хотел рисковать своей дочерью. Сначала я долгое время был испуган, потом, позже… я никому не доверял достаточно, чтобы рассказать это. Даже Эммет не знает. Когда я сделал это, я надеялся, что однажды наберусь смелости и покажу кому-нибудь. Я не хотел, чтобы этот парень умер вот так и не оставил никаких доказательств о том, что он был здесь. Всё, что он пережил…»
Они ничего не сказали.
«Я верю
Чарли посмотрел на меня и понял, о чем я говорю… думаю.
«Ты уверен, что хочешь сделать это, Эдвард?» – неуверенно спросил Чарли.
«Да», – решительно сказал я, «Я уверен».
«Стоп. О чем вы говорите?!» – вставила Белла, она догадывалась и не скрывала беспокойства.
Я посмотрел на неё и сказал, «Я должен вернуться. На какое-то время. Через несколько дней я снова смогу свободно ходить по клубу. Виктория ходит домой, постоянно оставляет клуб на несколько часов, и я там один. Как только я доберусь до тряпки, я смогу убраться оттуда. Она дает ключи от подвала только мне и Эммету. Я могу вернуться в понедельник, и, если буду вести себя очень хорошо, может она выпустит меня к выходным».
«Нет!» – закричала Белла, в её глазах блестели слёзы. Чарли грустно наблюдал за ней, «НЕТ! Пап, скажи ему, что он не может этого сделать! Эдвард ты не пойдешь туда!»
«Белла, послушай меня», – я взял её за руки и посмотрел прямо в глаза, «Виктория верит мне. Я могу пробраться туда, не вызывая подозрений. Я живу здесь. Это идеально подходит. Она никогда не догадается, что я задумал. Она думает, что я всё еще боюсь её. Я могу прикинуться, что я боюсь. Я хороший актёр в этом дерьме».
«Нет, это слишком опасно», – спорила она, «Пап, ты можешь пойти в полицию и взять ордер на обыск, или что-то еще!»
Чарли вздохнул и покачал головой.
«Полиция не даст ордер без доказательств, кроме того, что там было убийство», – сказал Чарли, «Они не будут слушать Эдварда, потому что он шлю-»
Белла и я посмотрели на него, и он остановился.
«Прости», – сказал он и закончил свою мысль, «Полиция не будет слушать Эдварда, потому что он занимается проституцией. Они просто подумают, что он пытается досадить своей сутенерше по какой-то личной причине. К тому же, как сказал Эдвард, мы не отличим хороших копов от плохих в этом городе. Он прав. Она никогда не поверит копу под прикрытием, и уйдут месяцы прежде чем они заработают её доверие. Эдвард может вернуться, втереться в доверие и забрать улику… и потом бежать оттуда нахер. Если мы сделаем это как-то по-другому, мы рискуем его дочерью, не говоря уже о нас».
«Когда ты должен вернуться?» – спросил Чарли, снова взявшись за блокнот.
«На рассвете в понедельник», – ответил я, дыхание Беллы участилось, и она вцепилась в волосы и потом опустила руки на глаза.
Я пытался успокоить её шепотом, обнимал её и целовал её пальцы, пока Чарли был занят.
«Я ненавижу это», – закричала она, «Я, блядь, ненавижу это».
«Это всего на несколько дней», – заверил я, «Я знаю её, знаю её привычки, её повседневные дела. Я идеально подхожу для этого. Никто не сможет пробраться в подвал, кроме меня. Черт, да первые пару дней я буду там 24/7!
«Она причинит тебе боль, Эдвард», – закричала Белла.
«Немного», – признал я, «Но с Викторией это всего лишь унижение для меня. Она хочет, чтобы я был здоров и выглядел так, чтобы смог снова работать в клубе. Веришь или нет, но в основном меня ранят клиенты. Она довольно мягко обращается со мной. Думаю, это потому что я не вызываю у неё проблем. И если я вернусь и буду супер милым для неё, она забудет про ночь, когда ты атаковала её и простит меня быстрее. Я знаю, она сумасшедшая, но каким-то извращенным образом она любит меня… Я её комнатная собачка. Она становится жестокой, только когда я каким-то образом не подчиняюсь ей».