Красная линия (фанфик Сумерки)
Шрифт:
«ГДЕ БЕЛЛА?!!» – закричал он, и я услышала звон цепей.
«Не волнуйся, она идёт», – проворковала Виктория, «Это наказание не будет таким эффективным БЕЗ НЕЁ».
«Нет, Виктория!« – он яростно сопротивлялся цепям, когда меня завели внутрь.
Теперь я могла его видеть, его руки были подняты к потолку, цепи прикованы к его запястьям, он стоял на носочках и тщетно пытался вырваться. Парни, котрые привели его, покинули помещение.
«Охраняйте эту комнату», – сказала им Виктория, «Убейте любого, кто попытается проникнуть в этот коридор».
Хорошо, Чарли услышал это. Я не хотела,
«Успокойся, ангел», – Рейвен пыталась успокоить Эдварда, но он продолжал биться в гневе.
«Он никогда не ведет себя так со мной», – Рейвен покачала головой в сторону Виктории, наблюдая, как Джеймс подводил меня ближе к Эдварду.
«Подвесь её рядом с ним», – сказала Виктория Джеймсу.
«НЕТ!« – закричал Эдвард, «Не трогай её! Богом клянусь, ВИКТОРИЯ! ОТПУСТИ ЕЁ!«
«Эдвард… всё хорошо», – я старалась говорить твёрдо, но внутри я сходила с ума.
Я никогда не видела его таким, никогда не видела его вне себя. Он с трудом мог выговаривать слова, когда Джеймс освободил мои руки, и Виктория надела на меня кожаные наручники и прицепила их к крюку.
Эдвард рычал и бился, словно тигр, кричал и практически хныкал глядя на меня. Виктория подошла к рычагу и повернула его, мои руки начали подниматься за крюком, пока я не встала на цыпочки прямо напротив Эдварда.
«Пожалуйста, Виктория, не надо! Я сделаю всё, что ты скажешь!« – задыхался Эдвард, в его глазах стояли слёзы, он сцепил зубы и снова с силой дёрнулся, но цепи снова его удержали.
«Ай», – вздрогнула я, когда до меня начало доходить, что удержаться на носках очень сложно.
Рейвен стояла позади Эдварда и нежно гладила его по спине. Джеймс расстегнул свою рубашку, снял её и отбросил в сторону. Виктория ушла в другой конец комнаты.
Эдвард дышал глубоко и быстро, дёргая руками, сжатыми в кулаки. Когда он говорил, казалось, что ему физически больно.
«Виктория, я умоляю тебя!« – он смотрел на неё дикими глазами, «Пожалуйста! Я отдал тебе всего себя! Я никогда не просил тебя НИ О ЧЕМ! Пожалуйста… сделай это для меня. Отпусти её! ПОЖАЛУЙСТА!«
«Как мило», – улыбнулась Виктория, «Он пытается защитить свою девочку».
Я воспользовалась тем, что он был так близко, чтобы помочь ему. Я знала, что они наблюдают за нами, но мне было всё равно. Виктория не послушает его, какими бы душераздирающими его мольбы не были, я знала, это не поможет. Но я любила его всем своим сердцем за эти слова.
Я прикоснулась своим лбом к его и закрыла глаза, мой нос тёрся об его.
«Шшшшш…» – прошептала я, и он сразу же затих, «Всё хорошо. Шшш… мы снова вместе. Теперь ничто не причинит нам боли. Дыши…»
Эдвард всхлипнул, пытаясь расслабиться… но я уверена, он знал лучше чем я, на что способны эти люди. Он знал, что нам могут причинить боль. Но я знала, что мы здесь не одни. Жаль, что я не могла сказать ему. Я была уверена, что мой отец поможет Эммету, и я молилась,
«Такие милые, не правда ли?» – прокомментировал Джеймс позади меня.
«РРРРРРРРР!« – Эдвард снова нахмурился и кинулся на Джеймса, но его тело было отдёрнуто назад цепями, и он слегка вскрикнул от боли.
«Видишь ли, Эдвард, я не виню тебя», – Виктория снова подошла к нам, и Джеймс приподнял мою ногу, стоя сзади меня, и снял мою туфлю.
«Ты мужчина», – продолжала Виктория, «Ты всегда такой правильный и послушный. Иногда уровень тестостерона поднимается, и ты взрываешься, прямо как сейчас, ты извиваешься как животное, бросаешь мне вызов. Это естественно. Я не возражаю переживать это вместе с тобой время от времени. Но мне нужно исправить твою ошибку. И привести в действие мои правила».
В это время Джеймс снял с меня вторую туфлю, и Эдвард снова низко зарычал, наблюдая за ним.
«Белла…» – Эдвард дрожал и тихо плакал.
Потом Джеймс встал, и я почувствовала, как он расстегивает молнию на моем платье, тихий звук практически отдавался эхом в помещении.
И снова Эдвард закричал и попытался достать до Джеймса, но он только причинял себя боль.
Я напряглась в ожидании, чувствуя, как мои внутренности превращаются в желе. Эдварду приходилось быть обнаженным перед незнакомцами, но я уверена, он хорошо помнит, как впервые попал в кабинет Виктории, когда ему пришлось раздеться, чтобы она могла осмотреть его, пока люди, которым он был должен, ждали внизу, чтобы убить его. Будь смелой, сказала я себе, используя свой разум, чтобы бороться с ними. Держи себя в руках. Не позволь этому сломать тебя. Они хотят именно этого. Представь, что ты всё еще одета. Они не могут причинить мне боль. Они не могут причинить мне боль.
Я почувствовала, как ножницы разрезают платье на моих плечах, и дыхание Эдварда стало более частым, более мучительным.
Это было самое жестокое наказание для него, когда боль причинялась не ему, а кому-то, о ком он заботился, и он не мог ничего сделать, кроме как наблюдать.
«Шшшш….» – Рейвен пыталась утихомирить его, обнимая его сзади, её руки нежно гладили его идеальную грудь, она положила голову на его спину, но он не успокаивался.
Я могу использовать Рейвен. В подходящее время я могу использовать её для своей выгоды. Она заботится об Эдварде. Она больная сука, но она заботится. Я могу использовать это.
Ткань была резко отдернута вниз, и теперь моя грудь была обнажена, мой черный лифчик был прямо перед лицом Эдварда, и он заорал матом на Джеймса.
Нижняя часть моего платья упала на пол, и теперь я была только в лифчике и трусиках.
Только одна мысль могла помочь мне быть смелой. Я наклонила голову к Эдварду и закрыла глаза, я слышала, как он плачет, и чувствовала его слезы на своем лице. Ножницы разрезали моё бельё, и затем оно было грубо сдёрнуто с меня. Я задрожала, но не заплакала. Я не кричала. Я была с Эдвардом. Я в порядке. Со мной всё хорошо. Я уговаривала свой разум принять эти слова, как правду.