Красная линия (фанфик Сумерки)
Шрифт:
Кто-то как Белла никогда больше не случится со мной. Я не хочу, чтобы она вспоминала о нас, и грустила из-за меня. Я хочу, чтобы она вспоминала мою улыбку, смех, которым я не смеялся годами, и то, как идеально соединяются наши тела.
Я хочу чувствовать молодость… и свободу… и жизнь. И я чувствую это, когда я с ней. Пожалуйста, Господи, еще только десять дней… но вот снова я молюсь – никому.
Я бы хотел, чтобы Белла могла любить меня, это было бы одно из желаний Джинну. Моё первое желание было бы стереть всю боль и потери, через которые прошла моя малышка. Мои деньги
Я никогда не смогу бросить Огонь. Я никогда не смогу быть с Беллой. Я никогда не смогу прекратить быть шлюхой. Желания не претворяются в жизнь трением лампы.
Глава 12. Доктор Каллен.
EPOV
Я улыбнулся, укутываясь в розовые простыни с Тинкербелл, рядом с моим маленьким ангелом. Мы лежали на кровати и смотрели последнюю серию Спанч Боба, и я не мог сдержать себя и смеялся над Сквидвардом. Моя малышка всегда говорила, что это я, потому что меня зовут Эдвард. Он всегда был раздражён, и постоянно пытался разрушить веселье Спанч Боба, но я всегда хохотал над ним.
Я не услышал звонкий смех Кэти и повернул голову в её сторону. Её идеальные огромные глаза были закрыты, украшенные восхитительными длинными ресницами, и её губы были слегка надуты. Её нижняя губа слегка прикрывала верхнюю во сне, и я чуть не рассмеялся над красотой, которую мог держать так близко рядом с собой.
Я осмелился наклониться и прикоснуться своими недостойными губами к её розовой щёчке; длинные красные локоны щекотали мой нос, упав на её плечи. Это любовь моей жизни… и я знал об этом без вопросов. Я просто лежал рядом с ней, благодаря Бога за то, что такое чистое и прекрасное было рядом с таким порочным, как я.
Когда Спанч Боб закончился, я осторожно выбрался из постели и сел на край, выключая телевизор, и укрывая её до подбородка одеялами с той же дерзкой Тинкербелл.
Я вдохнул и улыбнулся сладкому аромату клубничной пены для ванны, вспоминая нашу войну, когда она купалась. Она выиграла. После ванны я был мокрый больше, чем она. Она мастер брызгаться.
Я заглянул под одеяла и увидел, что она уже хорошенько вцепилась в свою игрушку, жирафа, Пират, её любимый с рождения. Его звали Пират, потому что однажды она потеряла один его глаз, так что я надел на него черную повязку, и Кэти это понравилось. И, таким образом, родилось его имя.
На нём было больше пятен и швов, чем на ветеране мировой войны, но она любила его больше всего. Я научился зашивать эту игрушку, показывая ей чудеса каждый раз, когда она приносила его мне в слезах.
Казалось, что какой бы он ни был разорванный и истрёпанный, она всегда бесконечно любила его.
«Папочка?» – захныкала она, уставшим голосом.
«Да, малыш?» – прошептал я, опускаясь на колени перед её кроватью.
«Можно мне сэндвич с мороженым?» – сказала она, почти заснув, её глаза наполовину закрыты, и я тихо засмеялся над ней.
«Нет, Кэти, не сейчас», – улыбнулся я, «Сейчас пора спать».
«Ннннееет», – хныкала
«О, да», – я наклонил голову, обожая её, как обычно, «Может, если ты будешь себя хорошо вести, я украду немного для тебя на завтрак. Ладно?»
Я не могу ей отказать. Я полностью избаловал её.
«Ладно», – она счастливо улыбнулась, и весь мой мир засиял.
«Спокойной ночи, Утиные Губки», – сказал я, используя моё прозвище для неё. Когда она спит, её губы вытягиваются, словно утиный клюв. Так здорово… так прекрасно.
«Спокойной ночи, папочка… люблю тебя», – сказала она тихо, когда сон обвил свои руки вокруг моей малышки.
«Я люблю ТЕБЯ», – ответил я, целуя её маленький ротик, чувствуя слабый аромат виноградного сока, я улыбнулся, облизывая губы, пытаясь немного разбавить вкус.
Заметка на будущее: проверить завтра, чтобы Кэти хорошо почистила зубы.
Ночник уже горел, и с помощью его света я нашел путь из её маленькой комнаты в гостиную.
Он моргнул на секунду, и я отступил обратно, глядя на него. Он снова моргнул, и я выдернул его из розетки. Если Кэти проснётся посреди ночи в темноте, она закричит и расплачется.
Я снова включил его, и он больше не погасал. Отлично. Я направился в гостиную, чтобы подготовить вещи на завтра.
Через час или два, я закончил с посудой и стиркой, одежда Кэти на завтра для детского сада висела на вешалке на дверной ручке, и, убедившись, что по телевизору нет ничего интересного, я решил приготовить ей ланч.
Уже было 23.32, когда на лестнице раздались шаги моей жены.
Я напрягся и выдохнул, готовясь к еще одной ссоре. В основном я пытался держаться подальше от неё, а она от меня, но я уже был достаточно зол. Её никогда здесь нет. Она сказала, что придет к ужину. Плевать на мои чувства, может Кэти захочет провести время с мамой. Я никогда не хотел… и теперь она тоже не хочет. Я ненавижу это.
Но мечты и искусство Тани всегда на первом месте. Пожаааааауйстааааа.
Ключ повернулся в замке, и она вошла внутрь, измотанная, её рыжие волосы собраны в красивый узел, и она сняла своё зимнее пальто, обнажая своё симпатичное черное платье. Я осмотрел её с ног до головы, заметив изящные туфли-лодочки, завершающие наряд.
Я ненавидел то, как она всегда выглядела, модные маленькие платья, слишком короткие, черные чулки, каблуки… ей стоит носить майки и джинсы, небрежно и легко, что-то, в чем можно сесть на полу и поиграть в кубики с Кэти. Моя мать всегда была разодета, слишком красивая, чтобы обнять её и испортить всё. Слишком идеальная для прикосновений.
Нет, Эдвард, не целуй мамочку, ты сотрёшь её помаду. Пойди, поиграй где-нибудь.
«Привет», – она посмотрела на меня, бросила пальто на диван и направилась к холодильнику, даже не приближаясь ко мне, чтобы обнять или поцеловать, но теперь это нормально.
Что-то внутри меня вздохнуло из-за того, что она легко бросила пальто на диван. Я просто прибираюсь здесь. Она что, не знает как использовать вешалку? В какую домохозяйку я превратился.
«Привет», – я не придавал радости своему голосу, намазывая арахисовое масло на хлеб.