Красная Луна

Робинсон Ким Стенли

– А что мы вообще можем объяснить?

Теперь Луна мелькала не так ошеломляюще. Торможение стало заметным. Белая равнина протянулась до близкого горизонта, вдалеке мерцали черные тени. Посадочная полоса была больше двухсот километров в длину, как сказали Фреду, но с такой скоростью (а при посадке она составляла восемь тысяч триста километров в час) кораблю пришлось довольно резко тормозить до самого конца полосы. Их по-прежнему вжимало в кресла и при этом тянуло вверх, или ему только так казалось – странное ощущение.

Влечение вверх ослабло, но в спинку сиденья вдавливало

по-прежнему. Вид из окна напоминал плохую компьютерную графику. Приземление на второй космической скорости позволяло совершать полет без топлива для посадки, уменьшало массу и размер корабля, а тем самым и стоимость полета. Но это означало, что они летели примерно раз в сорок быстрее любого коммерческого перевозчика на Земле, и допустимая ошибка при посадке составляла всего несколько сантиметров.

Бортпроводник об этом и не обмолвился, Фред узнал сам. Это несложно – ему рассказали знакомые. В отсутствие атмосферы, которая может создать помехи, траектория полета очень четкая, и этот способ безопаснее, чем все другие способы посадки на Луну. Безопаснее посадки самолета на Земле и вождения машины! И все же – они сели на Луну! Прямо не верится, что это на самом деле.

– Прямо не верится, – сказал Фред.

– Прямо не верится, – улыбнулся Та Шу.

* * *

Не трудно было понять, когда прекратилось торможение – их перестало вдавливать в кресла.

А потом они просто сидели, впитывая ощущения от воздействия лунной гравитации, которая составляла шестнадцать с половиной процентов от земной, если быть точным. Это значит, Фред весил чуть больше десяти килограммов. Он высчитал это заранее, гадая, каково это. А теперь, сидя в кресле, ощущал себя почти как в невесомости во время трехдневного перелета с Земли. Но не совсем.

Бортпроводник отстегнул их, и они встали. Фреду показалось, что он как будто ступает по дну бассейна, только не ощущая сопротивления воды. Нет, это ни на что не похоже.

Он пошатываясь выбрался из пассажирского отсека вместе с остальными, в большинстве своем китайцами. Бортпроводник передвигался куда ловчее, прыгающей походкой. Со времен программы «Аполлон», в фильмах про Луну показывают эту прыгающую походку – люди скачут, как кенгуру, и падают. Вновь прибывшие тоже начали падать, словно были в стельку пьяны, извинялись, наталкиваясь друг на друга, смеялись, поднимались сами и помогали другим. У Фреда получалось хуже, чем у остальных, – и тем не менее, поднимаясь в воздух, он сумел ухватиться за перекладину над головой, чтобы не упасть резко. Потом опустился на пол, словно парашютист.

Другим повезло меньше, кто-то сильно ударился о потолок – послышался глухой стук. Салон наполнился криками, смехом, а бортпроводник объявил по-китайски и по-английски:

– Не торопитесь и не волнуйтесь! – А потом, после новой фразы на китайском, добавил: – Гравитация останется на таком уровне, за исключением центрифуг, так что ходите медленно, и вы привыкнете. Представьте себя улиткой.

Пассажиры двинулись к шлюзу. Их внимание привлекли окна с видом на Луну. Одна стена выходила на космопорт, похожий на встроенный в белый

холм бетонный бункер с черными окнами. На Луне бетон не был настоящим бетоном, как прочитал Фред во время полета, его делали из часто встречающегося на Луне оксида алюминия, и лунобетон оказался прочнее обычного.

Пейзаж вокруг космопорта выглядел в точности так же, как и во время посадки. Близлежащие холмы были белыми сверху и черными снизу. Фред не знал, восход сейчас или закат. Хотя… они же вблизи Южного полюса, так что сейчас может быть любое время суток, на полярном небе солнце всегда стоит так низко.

Фред, Та Шу и остальные пассажиры осторожно двигались вперед, держась за поручни или подпрыгивая по центру прохода.

Почти все шли нетвердо и неуклюже. Звучали извинения и нервные смешки.

Солнце заливало холмы неровным светом. Покрытая обломками поверхность снаружи сверкала – окна в шлюзе были поляризованы. Возможно, передвигаться было бы проще по проходу без окон, но вид был великолепен, а визуальный контакт с поверхностью тоже помогал привыкнуть к низкой гравитации. Держась за поручень, Фред попытался скользить вперед, этакой безумной походкой пьяного танцора, но не сдвинулся с места. Никто не говорил ему, что это будет столь необычно. Возможно, через некоторое время это пройдет и он привыкнет. Фред ощущал себя пустым и невесомым, не мог определить своё положение относительно сторон света и привычной системы координат.

Та Шу шел сразу позади Фреда и широко улыбнулся, потом схватился за перила и приник к ним.

– Это нечто! – сказал он, увидев, что Фред обернулся.

– Да, – ответил Фред.

Полной невесомости не было. Приходилось часто корректировать направление, хотя и с минимальными мышечными усилиями. Если бы Фред передвигался босиком, он бы просто шел на цыпочках, но обувь усиливала каждый шаг. И конечно, выходило весьма неуклюже.

– Придется к этому привыкать.

Та Шу кивнул.

– Вы больше не в Канзасе! Где вы остановитесь?

– В отеле «Звезда».

– Я тоже! Может, начнем день с совместного завтрака?

– Звучит неплохо.

– Отлично, увидимся там.

Фред последовал по указателю «визовый контроль для иностранцев», очередь туда была заметно короче, чем для китайцев. Он очень скоро предстал перед двумя пограничниками и протянул паспорт. На него бросили быстрый взгляд, провели паспорт через сканер и велели проходить. За зоной контроля Фреду помахали два китайца. Они отвели его в следующий зал, похожий на зону выдачи багажа в аэропортах.

Там висела надпись на китайском, ниже имелся перевод на английский, буквами поменьше:

Добро пожаловать на Пик вечного света!

Багаж появлялся на ленте совсем как дома – черные кубики со встроенными ручками, похожие один на другой. У чемодана Фреда была зеленая ручка. Он заметил ее и стянул багаж с ленты, почти подбросив в воздух – весил-то чемодан всего ничего. Но и сам Фред был не намного тяжелее, а масса – это не то же самое, что и вес. Несомненно, Передатчик утяжелял багаж, по крайней мере, делал его более массивным.