Красная Подать

Макнивен Робби

— Вам известно мое имя?

— Моему брату известно многое, — сказал Шарр, устав от глупости женщины. — Лучше об этом не расспрашивать. А теперь вы покажете нам ваше тюремное заведение. Я должен осмотреть заключенных.

Женщина, которую Те Кахуранги назвал Ранник, заколебалась, однако ненадолго. Она отперла противовзрывные двери центральной башни и повела их вглубь катакомб. На ходу Шарр велел остальным из собравшихся отделений присоединиться к гарнизону на бастионах, а «Копью пустоты» и «Острому зубу» — снова подняться в воздух. Если их темные братья замышляют в ближайшее время нанести удар, то их не застанут неподготовленными.

Гравилифт

спускал их в тюремные подземелья. Сооружения высекли в самом скальном основании Зартака: коридоры были из неровного сырого камня, низкий потолок щетинился сталактитами. Камеры для заключенных были выгрызены в скале и отделены массивными прутьями и решетками из пластали.

Шарр и Те Кахуранги шли по сводчатым коридорам. Ранник следовала за ними, будто ребенок, идущий по пятам за родителями. Какое-то время они молчали, а затем Шарр обратился к своему верховному библиарию:

— Они годятся?

Те Кахуранги издал сухое ворчание, не глядя на магистра роты.

— Они напуганы. На этот мир опустилась пелена страха. На всем лежит печать Мертвой Кожи.

— А когда мы убьем его и изгоним его тьму?

— Сложно сказать. Они истощены, переутомлены. Многие уже искалечены. Мало кто подойдет для рабских палуб, не говоря уже об индоктринации.

— Заберем, что сможем, — сказал Шарр. — Выбирайте в этом месте все, что сможет пойти на пользу ордену.

— Я здесь только ради мальчика, — произнес Те Кахуранги.

— Он для вас настолько ценен?

— Ты не хуже меня знаешь, как трудно отыскать новых инициатов для библиариума. Во Внешней Тьме, где нет обычных средств набора, довольно тяжело обнаружить подходящего юного псайкера. Найти же такого, кто в основном не затронут порчей, практически невозможно. Мои братья-библиарии десятилетиями ждали этого дня. Вот почему я здесь.

— И я вам помогу, — заверил его Шарр. — Насколько позволят мои обязанности.

— Поглядим, насколько это много на самом деле, — сказал Те Кахуранги. Пока они шли, он временами останавливался и вперивал взгляд в какую-нибудь из камер. При виде громадного воина заключенные внутри судорожно хватали воздух или кричали. Все они были созданиями замызганного вида, их серые комбинезоны покрывали наслоения пятен от пота и грязи, а на открытых участках тела застыла сажа. Шарр задался вопросом, выглядел ли он в чем-то похожим на них до своего приема в орден. Находился ли в тех же самых камерах, что и они. Воспоминания об этом были уже давно им утрачены.

— Какова средняя выживаемость у этих негодяев? — спросил он у Ранник, указывая сквозь прутья решеток одной из камер. Заключенные внутри застонали от страха.

— С момента их прибытия? — отозвалась Ранник на своем ломаном высоком готике. — От девяти до десяти месяцев по стандарту Терры.

Так быстро не умирают даже на рабских койках в Кочевом Хищническом Флоте, — подумалось Шарру. И все же лучше это, чем ничего.

— Вы знаете, где находится мальчик? — спросил он у Те Кахуранги по внутреннему воксу.

— Приблизительно, — сказал верховный библиарий. — Он до определенного предела впустил меня в свой разум, хотя напряжение и велико. Проследил его варп-присутствие до подсекции в основной тюремной шахте. Это на другом конце полушария. На поверхности в джунглях есть несколько точек входа, которые я мог бы использовать.

— Предатели позволили нам сюда добраться, — произнес Шарр. — От всего этого места просто разит западней.

— И все же у вас нет времени, магистр

роты, — ответил Те Кахуранги. — Каху не потерпит никаких задержек Сбора, а я должен добраться до мальчика. С каждым мигом Мертвая Кожа все ближе к нему. Пока что мне удавалось заставлять его продолжать двигаться, но это все, что я в силах сделать на расстоянии. Я должен отправиться лично и забрать его.

— Тогда так и поступайте, — сказал Шарр. — Берите Ари и инициатов из Десятой роты на борт «Копья пустоты» и отправляйтесь со всей поспешностью. Да направит ваш путь Отец Пустоты.

Те Кахуранги склонил голову.

— А что в это время будете делать вы?

— Мы начнем с зачистки еретиков, — произнес магистр роты. — Когда искореним их, сможем забирать заключенных тюрьмы и отправлять их на орбиту.

Те Кахуранги остановился, оглядывая шероховатый коридор с камерами и массивные тюремные двери. Его шлем качнулся, развернувшись к Шарру. Покрытые тонкими надписями синие пластины и черные линзы были непроницаемы.

— Магистр роты, вы помните это место?

Шарр на мгновение замер, осматривая мрачные туннели Зартака, а затем ответил:

— Нет, Бледный Кочевник. Оно для меня ничего не значит.

Те Кахуранги покачал головой.

— Ты лжешь, Бейл Шарр.

Ворфекс присел на краю линии джунглей и оскалил клыки. Воздух над небольшим фортом участка вибирировал от визга двигателей и движения тяжелых десантно-штурмовых кораблей. Лоялисты развертывали на поверхности все больше своих сил — Ворфекс насчитал почти полную роту.

Его Коготь рапторов спустился с «Имперской истины» по приказу Кулла вскоре после того, как Ворфекс выбросил лишившуюся чувств имперку в спасательную капсулу, и как раз успел избежать гибели вместе с кораблем, уничтоженного вновь прибывшим флотом лоялистов. С тех пор они следили за участком с кромки джунглей, словно едва заметные хищники, кружащие вокруг загнанной добычи. Порой они обозначали свое присутствие, стреляя через открытое пространство и изводя имперцев малыми дозами страха.

Ворфекс только начал обдумывать, не устроить ли — вопреки приказам — небольшую вылазку поубивать, как ауспик засек приближение авиации. Все вдруг снова приняло интересный оборот. Будь проклят Кулл, но он оказался прав — на Зартак прибывали лояльные Адептус Астартес. Ворфекс не узнавал их серо-черную расцветку, но от вида эмблемы хищника по генетически усовершенствованным жилам Повелителя Ночи пробежала дрожь возбуждения.

Из убийства и грабежа жатва превратилась в возможность доказать, что VIII Легион — все еще самые смертоносные убийцы-охотники в Галактике. А еще это был идеальный для него расклад, чтобы взять в свои руки управление группировкой.

Лоялисты уже оповестили о своем присутствии, взяв на абордаж и уничтожив «Имперскую истину». Когда это произошло, челнок с Когтем рапторов Ворфекса еще спускался с орбиты. Он наблюдал на зернистых изображениях с кормового пикт-транслятора, как тюремный корабль сминается и разламывается на части под обстрелом прибывшего флота имперцев. Бескожий Отец придет в ярость от того, что пропитанный смертью звездолет разбили, когда он был так близок к завершению его преображения в собственное искореженное болью варп-гнездышко. Ворфекса это не заботило. Он презирал хитрости Темных Богов почти столь же сильно, как ненавидел немощных имперских шавок. В Галактике существовала лишь одна воля, которой он повиновался, и она была его собственной.