Красная шапочка
Шрифт:
— Я тебе помогу.
— Я в этом не нуждаюсь, — холодно ответил Питер, чья гордость была непоколебима.
— Вот как? И что же ты задумал? Каков твой план?
Питер небрежно перенес вес тела с одной ноги на другую.
— Никакого плана нет, я угадал? — допытывался Генри. — Так вот послушай, что я скажу. В наследство мне досталась кузница, там есть разные инструменты, и я умею ими пользоваться. Я тебе нужен. — Генри так хотелось услышать от Питера «да». — Признай же это!
Питеру не понравилось предложение кузнеца. Но еще меньше ему нравилась
— Хорошо.
Питеру кое-что пришло в голову, и его лицо просветлело, но это было едва заметно, как легкая разница тонов в густой тени. Ему незачем доверять Генри. Достаточно лишь верить в свою любовь к Валери.
Но существует ли она, эта любовь? А если существует, насколько она сильна?
— Узнаю, что Волк — это ты, башку снесу!
— Я сделаю то же самое с тобой. И с превеликим удовольствием!
— Что ж, это справедливо.
Молодые мужчины всматривались друг в друга, дивясь достигнутому перемирию, впрочем, довольно хрупкому.
23
Роксана, чувствуя себя опустошенной, грязной внутри и снаружи, подошла к капитану.
— Где мой брат? Отец Соломон сказал, что его должны отпустить.
Нечто совершенно непонятное мелькнуло в глазах мавра.
— Отпустить? — рассеянно кивнул он. — Нуда. Полагаю, он уже отпущен.
Капитан повернулся и быстро пошел обратно в таверну. Роксана восприняла это как приглашение идти следом. Она взлетела на крыльцо, перепрыгивая сразу через три ступеньки. Мавр пересек зал и вышел через заднюю дверь во двор, где стояла какая-то тачка. Роксана остановилась и растерянно огляделась: брата нигде не видать.
Капитан шуганул стайку ворон и взялся за тачку. Внутри что-то лежало, прикрытое дерюгой. Когда тачка покатилась к Роксане, из-под дерюги вывалилась рука. Рука Клода.
Роксана неверяще покачала головой и попятилась.
Капитан остановил перед ней тачку и сдернул покров. Роксана молча упала на колени, ее подол мгновенно вымок в грязи.
Кожа Клода была белой как полотно и холодной как лед, и веснушки на ней казались необыкновенно яркими. Тут и там пузырились волдыри ожогов, а на распухшем лице Роксана увидела синяки.
Роксана и представить себе не могла, что однажды увидит Клода мертвым.
А ведь еще недавно, в начале этой недели, все шло как обычно… Поскрипывали доски пола, расшатанная дверца буфета не желала закрываться… Люди были бедны, пища — скудна. Вокруг витали зависть, низость, тщеславие…
Жизнь вовсе не была прекрасной. Но она была терпимой.
А теперь на Даггорхорн опустилось черное зло.
24
Всего пару дней назад Валери и вообразить не могла, что попадет в такую беду. Все, кого она любила, отвернулись от нее… либо она была вынуждена отвернуться от них. Ее сестра мертва. А сегодня и Валери придется умереть.
Ее швырнули в тюремную камеру. Здесь было
Впрочем, разве это имело хоть какое-нибудь значение? Валери осталась одна-одинешенька. Никто не вступился за нее.
Никто, кроме Генри, чью любовь она разбила ради любви к другому. А этот другой просто взял и сбежал из таверны.
Генри подыщет себе девушку, женится на ней. Может, он влюбится в Розу, или в Пруденс, или в кого-нибудь из соседнего села. Но Питер — это Валери знала точно — не найдет никого, он всегда будет думать только о ней, будет хранить ее образ глубоко-глубоко в памяти, куда никто не сможет заглянуть. Он останется верен своим воспоминаниям о Валери точно так же, как оставался верен им последние десять лет.
Валери жалела теперь, что прогнала Питера, когда он пришел к ее двери. Если бы она тогда убежала с ним…
И тут Валери обнаружила, что она не одна. Девушка услышала в темноте какой-то шелест, а потом увидела по ту сторону решетки бабушку, пристально смотревшую на нее.
— Скажи, милая, — спросила бабушка полным грусти голосом, — тебе что-нибудь нужно?
Валери вдруг вспомнила о ноже с роговой ручкой. Она сунула его в сапожок, пока Сезар спал. Захотелось сказать об этом бабушке, но стражник не сводил глаз с обеих.
Валери ежилась от холода, пробиравшего до костей. Отец Соломон забрал ее красный плащ, и этот его поступок казался более жестоким, чем все остальное. Конечно, Валери многое было нужно, но она понимала, что просить бесполезно. Охранник все равно не позволит ничего дать узнице.
— Нет, — покачала головой Валери.
Все это время она верила, что бабушка неспроста молчала на судилище — наверное, у нее есть план… Но теперь Валери заподозрила, что, скорее всего, бабушка просто испугалась, как и все остальные. Не Волка, нет. Человека. Отца Соломона.
— Вот что я тебе скажу, внученька, — зашептала бабушка. — Волк никогда прежде не нападал так открыто, как он это сделал во время праздника. Почему он вдруг показался всем на глаза?
— Может, все дело в луне…
— Нет, ему нужна ты. И ему нужна была твоя сестра. — Бабушка пыталась найти логику в событиях.
Моя сестра…
— Возможно, он начал убивать всех без разбора, желая скрыть тот факт, что первое убийство было совсем не случайным, — продолжала размышлять вслух пожилая женщина.
Но Валери пока не понимала, к чему бабушка ведет.
— Нет… Волк не выбирал Люси. Она могла сама предложить себя Волку. — Валери судорожно сглотнула — трудно было произнести вслух то, что она думала. — Я тогда не знала… что она влюблена в Генри. Роза думает, она услышала о нашей помолвке и решила, что ей ничего не остается, кроме как покончить с собой.