Красная тетрадь
Шрифт:
– Что ты! Когда будешь писать мне письма, пиши и для нее: я ей почитаю.
– Она может и сама, ей надо практиковаться, – сказал я. – И привезу что-нибудь на память. Такое…
Я дотронулся пальцем до маминой броши.
– Чтобы она могла это хранить.
Отчего-то маму очень расстроили мои слова. Дальше мы ехали молча.
Туман не рассеялся, когда мы вышли из метро. Белое, важное здание вокзала будто плыло в мягком, молочном облаке и оттого казалось немного сказочным, как замок на горе. Высокий шпиль поддерживал
Вокзалы мне нравятся, там всегда людно, а людные места я люблю. На вокзалах теряется ощущение дня и ночи, время там всегда особое, свое, вокзальное.
Мы с мамой достали мой билет, сверились с ним, нырнули в толпу, чтобы найти нужный нам путь.
На вокзале много встреч и расставаний, радости и грусти. Часто на вокзале можно увидеть людей из КБП, однажды, когда мы провожали дедушку в командировку, я видел, как люди из КБП забирали вредителя. Он пытался уехать из города без справки о здоровье, ясное дело – зачем. Хотя такие выходки – относительная редкость, все-таки они опасны!
Температурные сканеры на вокзале работают непрерывно, однако в большом потоке людей бдительность всех граждан остается необходимостью.
Вот и я, конечно, тут же удвоил свою бдительность. Очень сложно выделить кого-то из толпы, заметить его странность, нервозность, но я старался.
Классические признаки ксеноэнцефалита известны мне с самого детства.
1. Температура выше 42 градусов, однако человек сохраняет продуктивность, несмотря на такую страшную лихорадку.
2. Неврологические нарушения разнообразного характера.
3. Ощущение «шевеления в голове», на которые больной часто жалуется.
4. Нарастание агрессивности.
Я думал: если буду достаточно бдительным, могу спасти множество жизней.
Впрочем, мы с мамой быстро нашли нужный нам путь, и я об этом немного пожалел. Я бы лучше еще поискал тех, у кого зашевелился червь в голове. Хотя, внутри всего, что плохо, есть хоть капелька того, что хорошо.
Разумеется, Боря – это очень плохо, но Володя – это терпимо, а их папа, товарищ Шиманов, – это даже очень хорошо.
Мне сложно назвать Борю своим товарищем, честно говоря, я не знаю человека, который мне нравится меньше, но их с Володей отец достоин всяческого восхищения.
Во-первых, он летает в Космос. Во-вторых, он победил ксеноэнцефалит. Нет, не так. Во-первых, он настоящий герой и много раз спасал своих товарищей на войне, которая ведется так далеко отсюда и такими методами, о которых мы даже не подозреваем. Жаль, товарищ Шиманов почти ничего не может нам рассказать из-за подписки о неразглашении.
Пожалуй, я даже его опишу. Товарищ Шиманов – сухощавый, невысокий человек с красивыми глазами, высоким лбом и белыми острыми зубами. От него всегда пахнет «Шипром», и в последние
Я опишу увиденное, хотя это слегка неприятно: на руках у него нет кожи, совсем, только красная плоть, и видно кости, и в этой красной плоти что-то непрестанно шевелится, будто змея ползает под простыней.
– Во! Во как, гляньте! – сказал он тогда. – Девчонки и мальчишки, нравятся вам такие медальки?
Я все смотрел на его руки. Казалось, ему совсем не больно, но плоть была влажной, живой, незажившей.
Товарищ Шиманов любит истории о том, как он остается единственным из своего взвода, как все умирают, а он – нет. Я понимаю, почему так все время случается, а вот он, по-видимому, этого понимать не хочет.
– Война, – говорит он, – делает из мальчиков мужиков. Война вращает мир, а не какая-нибудь там любовь!
Еще товарищ Шиманов часто рассказывает, как (иногда кто-нибудь в его историях выживает) спасал жизни своим товарищам. Будет уместно процитировать его, опуская, по возможности, все нецензурные слова:
– И тут я ей говорю: предлагаю тебе руку и сердце. Руку она не взяла – на хрена ей моя рука, такой мадаме. Но сердце, сердце она взяла. Мне пришлось вскрыть себе грудную клетку консервным ножом. Вы бы знали ка-ак это сложно.
Приведу еще одну цитату товарища Шиманова:
– Как только им был нужен какой-нибудь орган, они запускали в меня нож. Потом уже никто ничего не спрашивал. А я говорю: я что, проститутка, что ли?
Употребленное мной слово «проститутка» является заменой своему куда более жесткому эквиваленту.
И всегда товарищ Шиманов после этих слов начинает смеяться, он вообще часто смеется.
В последнее время товарищ Шиманов немного сдал, у него все сильнее проявляются последствия использования паразита, и ходить ему теперь приходится с тростью. Володя говорил, что это вовсе не те самые признаки, а просто его папа – алкоголик. Это тоже правда, товарищ Шиманов употребляет одеколон «Шипр» не только по прямому назначению, но и в качестве, как он выражается, духовного анестетика.
У товарища Шиманова много недостатков: он агрессивный, язвительный, часто и не по делу смеется, вероятно, он домашний тиран. Я не поощряю его поведение, однако ему не откажешь в своеобразном лихорадочном обаянии, и он весь увешан медалями, красноречиво говорящими о том, на что он готов ради своей Родины.
Кроме того, он – единственный человек из тех, кого я знаю лично, которому червь в голове не помешал отправиться в Космос.
Иногда, когда на родительском собрании мне удается постоять рядом с ним, я представляю, что он – мой папа. Это очень стыдно, даже мысленно пытаться присвоить себе чужое: чужого папу, чужую историю. Но я с этим борюсь.