Красное смещение
Шрифт:
— Да. И где-то здесь еще бродит пара камнетесов. — Протянув руку Ваславу, помогая приподняться и не обращая внимания на изумленный взгляд Крушинского, заметившего странный светлый ток, прошедший от Глеба к князю, перед тем как тот пришел в себя, Глеб думал лишь о том, что каменное чрево пещеры, поглотившее их, не вечно, конец его близок, и уже совсем рядом центр лабиринта.
— Я слышу, как стучит сердце змея. Он слишком огромен, чтобы сражаться с ним без тебя…
Они шли уже часа два, спотыкаясь, поддерживая друг друга, когда из глубин
Нет, это был пока еще не змей, близкое присутствие которого так явственно ощутил Глеб. Грохот и содрогание почвы усилились, и вскоре впереди, в красноватом зареве, высветилось окончание прохода, упиравшегося в центр подземного лабиринта.
Сойдясь вплотную и приготовив оружие, они медленно продолжали движение, готовые встретить лицом к лицу новую неведомую опасность. Жаркий сухой ветер, насыщенный сернистыми испарениями, постепенно усиливаясь, дул им навстречу и все больше затруднял движение. Но они шли не жалуясь и в глубине души ни на что уже не надеясь. Каждый из них давно простился с надеждой остаться в живых в этом безнадежном походе.
Камнетесы напали на них в тот момент, когда впереди в конце туннеля ясно обозначилось открытое пространство.
Видимо, обе твари не случайно выбрали это место для засады и давно поджидали их здесь.
Ровные стены туннеля, поврежденные тектоническими подвижками, здесь изобиловали трещинами и нагромождениями отколовшихся от стен кусков скал тут было где укрыться, и бросок смертоносных мельниц одновременно с двух сторон оказался бы для отряда последним, если бы не феноменальное чутье Глеба, появившееся после схватки с Гидром.
Стены пещеры вдруг потеряли свои привычные очертания у него перед глазами, и хотя он, как и все остальные, не видел притаившихся в засаде камнетесов, голубое мерцание, появившееся на скалах сразу в двух местах, заставило его остановить отряд. Он сделал это за секунду до броска камнетесов, и обе кристаллические махины, сверкая лезвиями своих когтей, с грохотом столкнулись друг с другом. Они тут же развернулись и бросились вперед, но было уже поздно.
Васлав успел поднять свою могучую палицу и обрушить на переднего нападающего удар стального шара.
От этого удара с потолка пещеры посыпался щебень, и звук получился такой, словно скала ударила по броне танка. Даже на камнетеса этот удар произвел должное впечатление. Он присел и на мгновение потерял ориентировку. Этого оказалось достаточно, чтобы Глеб достал своим длинным мечом незащищенное туловище.
Камнетес взорвался, как огромный мыльный пузырь, едва лезвие меча коснулось его. Мелкие осколки брызнули им в лицо и на короткое время ослепили Васлава, не ожидавшего такого результата.
Но в помощи князя уже не было необходимости: второй камнетес, оставшись в одиночестве, позорно сбежал. Последний раз его тело мелькнуло в светлом красноватом овале в конце туннеля и исчезло.
— Хороший у тебя меч, — с уважением
— А почему вдруг стало так холодно, отроки? — спросил князь, невольно поеживаясь и плотнее натягивая на плечи жалкие остатки своего некогда роскошного походного плаща.
— Эти твари высасывают вокруг себя все тепло. Ты заметил, куда девался второй? — спросил Глеб у Крушинского.
— Он добежал до конца прохода и исчез. Возможно, затаился где-нибудь у выхода, похоже, там пещера сильно расширяется. — Крушинский не скрывал своего разочарования от того, что короткая схватка обошлась без его участия. И с сожалением заткнул за пояс пистолет, которым так и не успел воспользоваться. — Мне хотелось проверить, сможет ли их броня противостоять удару пули. Жаль, что второй сбежал так поспешно.
— Не огорчайся, у тебя еще будет шанс встретиться с ним.
— Не думаю. На Затурне они никогда не нападали в одиночку, похоже, у них стайная психология, как и у некоторых представителей двуногих на нашей далекой родине.
Наконец проход кончился, и они, нигде не обнаружив своего сбежавшего врага, остановились на краю пропасти, потрясенные открывшейся им картиной.
Огромная подземная полость, края которой скрывались в дымке испарений, освещалась гигантским лавовым водопадом. Огненная река низвергалась вниз с высоты сотен метров и исчезала в какой-то расселине, наполняя все вокруг грохотом и запахом сернистого газа. Лента раскаленной лавы освещала пещеру, если можно было назвать пещерой это гигантское земное чрево, кроваво-красным светом. Его тем не менее было достаточно для того, чтобы отчетливо видеть мельчайшие детали мрачной подземной долины, раскинувшейся перед ними.
В самом ее центре стоял замок, словно высеченный из целого куска темного базальта. Узкая дорога вела к нему, извиваясь между нагромождениями застывшей вулканической лавы и наплывами обсидиана. Начиналась или скорее заканчивалась эта дорога прямо под ними. Из-за выступающего карниза они не могли рассмотреть того, что находилось внизу, и оставалось непонятным, куда и зачем вела дорога.
Никакого движения, ни малейших признаков жизни не было видно в мертвой долине. Серый, черный и кроваво-красный цвета нигде не разбивались живыми пятнами зелени.
— Кажется, мы пришли куда-то, — мрачно заметил Глеб, не отрывая взора от темного молчаливого замка. Он чувствовал нарастающую тревогу и непонятную глухую тоску, пропитавшую, казалось, каждый камень долины.
— Какой безумец смог построить крепость в этом месте? — Крушинский недоверчиво рассматривал замок, на его лице появилось скептическое выражение, словно он давно ждал чего-нибудь подобного и теперь подтвердились его худшие опасения.
— Какое странное сходство… Четыре башни по углам, рисунок карнизов, крестообразные бойницы в стенах…