Красное Зеркало. Легенда вулкана

Ватутин Денис

– А вот на этот вопрос, мой мальчик, – прорезался вдруг знакомый голос Сатаны, – ты сам потом ответишь, ты уже совсем другой…

– Да. – Я спокойно улыбнулся. – Не лучше и не хуже, просто другой. Мы – другие…

Я посмотрел в глубокие звездные колодцы, в глаза Ари…

– «Отчего Земля – магнит? Кто мне,

дети, объяснит?» Ай-ай! Вот так вот! – выпалил Отшельник. – Теперь все люди будут понемногу меняться – станут другими… Разбредутся кто куда… Новый Цикл…

– Так что можешь считать это чем угодно… – Сатана понизил голос, чтобы перебить Отшельника.

– Даже экзаменом? – Я прищурился, загородив лоб ладонью.

– Даже экзаменом… Чем угодно! Вот так вот! Да… – Отшельник запыхтел, как паровоз, и издал хриплый пронзительный гудок, а мы, держась с Ари за руки, шагнули в Зеркало, навстречу нашим отражениям – отражения слегка улыбались кончиками губ, когда другой горизонт стал к нам приближаться…

Высший смысл, суть любви, в том, что любовь – это своеобразная новая, следующая ступень взаимопонимания и восприятия между людьми и окружающим миром – более совершенная, основанная на погружении и слиянии с объектами Вселенной…

Я осторожно вел свой «форд-мустанг» по пустынной проселочной дороге. Тихонько наигрывало радио на музыкальной волне… В открытое окно дул сырой, но теплый ветер. В степях начиналась весна!

«ВЫ ПОКИДАЕТЕ СЕРПЕНТ-ТАУН – СЧАСТЛИВОГО ПУТИ!» – так гласил выцветший, запыленный плакат с пожухлыми трафаретными буквами.

Ари положила мне голову на плечо. Она слушала радио и улыбалась чему-то своему, глядя в ветровое стекло машины…

Мы едем Домой! А где Дом? Дом – он везде…

Я парил над огромным разноцветным

полотном – вокруг меня в бесконечном мраке сияли разноцветные переплетения причин и следствий, растянутые во времени, переплетенные в пространстве, словно тысячи, десятки тысяч взлетно-посадочных дорожек… Это вызывало в памяти ночной город с освещенными улицами, домами и проспектами… Всей картины охватить своим взглядом я не мог – она растворялась в темноте кажущегося горизонта… Звуки торжественно и немного хаотично вторили разным цветам, сияющим во мгле… Я созерцал само Время… Иногда разглядывал тоненькую полосочку, где можно было рассмотреть нас с Ириной: вот мы встречаемся, вот едем по пустыне… Вот она бросается под танк… Я лезу на Гору… Вот мы вместе катаемся на лодке – и я держу на коленях девочку с платиновыми волосами, голубыми глазами и веснушками на курносом личике… Я словно бы читал биографический роман, вернее, смотрел кино, в котором мог оказаться действующим лицом в любую секунду… Но отвлекаться было некогда – все потом: безмятежность часто нарушалась маленькими обрывами линий – их энергопотоки прерывались, и линия начинала тревожно пульсировать на определенной частоте. Тогда я подплывал ближе… разглядывал, связывал, соединял и летел дальше, оставляя за собой красно-фиолетовый шлейф…

– Ари! – тихонько позвал я. – Ари, ты здесь?

– Нет, но скоро буду, – отвечал ее тихий, будто лишенный интонаций голос, который все же имел какую-то внутреннюю эмоциональную нагрузку, словно передача велась на параллельной частоте… И я купался в лучах этих частот… И продолжал свою работу – я знал: она никогда не кончится…

Так что конца у нашей истории нет… А если задуматься, то и начала-то особо нет тоже…