Красноглазый вампир
Шрифт:
Пустошь Зеебрюгге, огромная и плоская, тянется от Брюгге до самого моря. Это обширная равнина с болотами, низкорослыми зарослями и прудами. Ее пересекают несколько дорог, но движение по ним ограничено, и по ним передвигаются в основном охотники, поскольку местность невероятно богата дичью.
Бекасы, водяные пастушки, дикие утки, лысухи и нутрии здесь у себя дома, устраивая гнезда в густых зарослях кустарника и камыша вокруг болот.
В одной морской миле от канала, связывающего Брюгге с морем и пересекающего безлюдную
Нечто вроде феодального замка, чье тяжелое основание некогда омывалось яростными волнами Северного моря.
Море медленно отступало, разоряя Брюгге, Северную Венецию древних героических времен Фландрии, оставив город среди песчаных земель, пропитанных солью и не позволяющих заниматься сельским хозяйством.
Замок, который редкие жители местности называли «Морской замок», пользовался отвратительной репутацией.
В нем то и дело появлялись странные и мрачные люди.
Они прибывали из-за моря, неизвестно откуда, на борту зловещей яхты Сидхарта, чей приземистый силуэт возникал чернильно-черным пятном на горизонте, отмытом северными дождями.
Иногда из старинной крепости фламандских пиратов доносились ужасающие вопли. Запоздавший прохожий, услышав их, истово крестился и спешил выбраться на большую дорогу, ведущую в Брюгге.
В старые времена грабители терпящих бедствие судов зажигали на высокой зловещей башне, доминирующей над пустошью, огни для приманки жертв.
Казалось, что даже стаи перелетных птиц избегали этих мест. Их громадные треугольники внезапно делали поворот, облетали замок стороной и спешили к зеленоватым зеркалам далеких болот.
Падал осенний вечер, рождая на пустоши преждевременные тени. Последний огонек растворялся в дали моря. Две пеганки в поисках удобного места для ночевки одновременно издавали звонкий, похоронный призыв, взрывавший вечернюю тишину.
На западе, еще окрашенном кровью дня, зловеще курлыкала стая журавлей, летящих под облаками. Пронеслась цапля, прокричала выпь.
Окна Морского замка зажигались одно за другим: огненные глаза на лике мрака.
— Опять в логове дьявола творятся дурные дела, — бормотали рыбаки, только что пришвартовавшие свои лодки у берега канала Зеебрюгге.
И спешили удалиться в гостеприимные таверны Хейста.
Как они были правы.
Замок, казалось, собирался праздновать.
В помещениях развели костры, а мужчины и женщины спешили облачиться в вечерние наряды.
Видя блеск богатых украшений из золота и бриллиантов на шеях гостий и безупречные смокинги и одежды, обтягивающие грудь гостей, возникало искушение сказать, что здесь собрались избранные, чтобы присутствовать на веселом празднестве.
Но стоило приглядеться к лицам всех этих людей, как появлялось сомнение в правоте первого впечатления.
У мужчин были отвратительные смуглые лица, украшенные бородами цвета вороньего
Повеселимся сегодня, Раффул-Сингх, — проскрипела одна из страшил в белом сатиновом одеянии, повернувшись к высокому дылде с горилльей мордой. — Думаю, сегодня посмеемся, как никогда в жизни.
Заткнись! — проворчал мужчина. — Я не знаю, почему хозяин допустил на этот праздник существо вроде тебя и твоих сотоварок, собранных в самых злачных притонах города.
Послушай, — ощерилась баба, — твое непристойное имя приводит меня в бешенство! Мы работали для большой обезьяны…
Заткнись! Не повторяй всуе это имя! Еще поплатишься за это! — прорычал мужчина на плохом английском с туземным акцентом.
Меня не сожрут! Янки набивают обезьянами банки, а я не ем консервов, — осклабилась женщина. — В любом случае, мы работали на него, отмывали для него шиши и делали еще что-то! Теперь он должен отвалить нам нашу долю золотишка!
Мужчина отвернулся, бормоча ругательства.
Меня часто не бывало на зрелищах, — проскрипела она, прилаживая длинный трен своего белого одеяния. — Похоже, будут пускать кровушку. Я уже дрожу от возбуждения и не хочу это пропустить!
Спускаемся! — бесцеремонно объявил лакей с наглым выражением лица. — Пошли девочки, первые займут лучшие места.
Идем! Идем! — хрипло закричали присутствующие.
Вся группа женщин и мужчин бросилась вниз по гранитным лестницам, освещенным фонарями.
Кино в подвале! — захохотал лакей. — Гасим свет! Надо экономить свечи!
Если наша доля вырастет, согласны! Ничего не имею против! — крикнула женщина в подвенечном платье.
Иди, Иви, — возразил лакей. — Тебе в ближайшие дни хозяин преподаст урок, как держать язык за зубами, что полезно для дам твоего толка, у которых слишком длинный язык!
Женщина вздрогнула.
— Я ничего плохого не сказала, — испуганно прошептала она. — А смеяться нам не запрещали.
— Ладно, дождись своего часа! — сказал странный слуга. — Будет время покорчиться от смеха в подвале. Побереги силы.
— А правда, Жаки, что у нас два типа? — жеманно просюсюкала она.
Смягченный дружеским тоном, лакей кивнул:
— Два! И китаец Йен тоже внизу, чтобы их подготовить.
— Йен! — воскликнула жеманница, едва сдерживая дрожь. — Значит, у нас настоящий праздник!
— Он набил руку в прошлый раз на пяти негодяях. И сегодня будет на высоте! — усмехнулся слуга.
— Пять! А меня не было! Нет в этом мире справедливости!
— Сегодня вечером зрелище будет еще лучше. Йен в форме. Я ему дал новый камень для заточки. Честное слово, когда он закончил с теми дьяволами, его ножи были наполовину сточены.