Красноглазый вампир

Рэ Жан

— Джордж! — воскликнула Лючиана де Хаспа.

Но старик покачал головой.

— Я включил граммофон, с помощью которого хозяин привык отдавать свои распоряжения… Осторожно, мадемуазель!

Лючиана отскочила назад с криком ужаса.

В воздухе между столом и потолком корчилась длинная фиолетовая змея огня.

— Здесь, — сказал старик спокойным голосом, — никогда не стоит трогать предметы, не зная их предназначения. Особенно это касается данного стола. Еще мгновения, и вас убил бы ток напряжением в три тысячи вольт.

Я не подозревала

о таких предосторожностях, — пролепетала молодая женщина.

Они были приняты только вчера, — ответил отец Кейби.

Но в таком случае, вам, мой милый, грозит реальная опасность, — вмешался в разговор Гарри Диксон.

Старик беззаботно махнул рукой:

О, я знаю все эти вещи, я всегда знаю, что должен делать и что не делать, когда попадаю сюда. Вы хотите о чем-то меня спросить?

Когда вы в последний раз видели доктора Хакстона? — задал вопрос сыщик.

Старик задумался, роясь в памяти.

Вчера во второй половине дня, а точнее, в три часа шесть минут. Я всегда гляжу на эти большие электрические часы, когда вхожу в лабораторию. Он сидел за этим столом и изучал взорвавшуюся кварцевую лампу.

Он сказал мне: «Отец Кейби, отныне надо лучше регулировать ток. Полетела одна из лучших трубок».

Я чистил микроскопы и параболические зеркала точно до четырех часов, а в четыре часа две минуты я ушел, пожелав, как всегда, доброй ночи хозяину.

Подобные лаборатории часто бывают источником опасности, — сказал Гарри Диксон, — полагаю, отец Кейби, вы носите изолирующую одежду?

Старик покачал головой:

Я никогда в ней не нуждался. Когда включены машины высокого напряжения, хозяин надевает такую, но в это время меня в лаборатории нет.

Какими опытами занимался доктор Хакстон в последнее время?

Откуда мне знать? Я убираюсь, иногда осуществляю мелкий ремонт, знаю, как обращаться с электрическими и прочими машинами, но меня не заботит, почему они здесь. Это дело хозяина, а не мое. Я никогда не старался понять и знаю, что никогда бы и не понял. Я занимался только своими делами.

Старик развернулся и исчез позади громадной машины Рамсдена с тремя стеклянными дисками. Через несколько мгновений они услышали, как он возится около далекого рукомойника.

— Однако Хакстон возвращался сюда, — пробормотал сыщик.

Лючиана живо повернулась к нему:

— Откуда вы знаете?

Гарри Диксон собрал пальцами щепотку опилок, рассыпанных на полу.

Он осторожно уложил их на листок белой бумаги, сложил его и сунул в бумажник. Пока Диксон был занят, Лючиана принюхалась к воздуху.

— Этот запах идет от вас? — вдруг спросила она, уставившись на сыщика. — Да… он может исходить только от вас, поскольку я ощутила его, когда вы достали из кармана свой бумажник.

— Думаю, вы правы, — ответил Диксон.

Но удивился изменению, происшедшему с молодой женщиной.

Ее глаза ужасающе застыли, а рот исказила враждебная, угрожающая гримаса.

— Я была откровенной с вами, — сдержанно процедила

она, — но со мной следует играть с той же откровенностью, даже если вы Гарри Диксон!

— Почему бы не сделать этого, — отпарировал сыщик. — Разве я не оказал вам доверие?

— Быть может… я вам поверю, когда вы мне скажете, откуда появился этот запах?

Гарри Диксон задумался… стоило ли промолчать, чтобы недоверие воцарилось между ними? В конце концов, что он знал о Лючиане де Хаспа? В общем, немногое. А если он откроет карты? Тем хуже для него, если он ошибся, но, будучи предупрежденным, он должен лишь удвоить бдительность.

Он склонился ко второму решению и извлек из кармана горстку соломинок.

— Вот почему я унес это, — сказал он, коротко изложив историю утренней находки.

Лючиана де Хаспа побледнела, ее грудь учащенно вздымалась.

Господин Диксон, — наконец прошептала она, — это ужасно… невероятно ужасно. Нет, я не могу найти слов, чтобы передать мои тоску и уныние.

Ну, ладно, говорите, умоляю вас, — сказал сыщик, пораженный выражением ужаса на лице молодой женщины.

Бледный человек, — простонала она, — ваш Боб Джарвис говорил о невероятно бледном человеке. Господин Диксон, величайшее зло кружит вокруг нас!

Она вцепилась в его руку и походила на загнанного в угол зверя.

Мне надо бежать отсюда и вам тоже, господин Диксон… Мы ничего не сможем сделать для Джорджа в настоящее время. Быть может, позже, когда всё обдумаем.

И почему я должен так поступить? — спросил пораженный и немного растерявшийся Диксон.

Потому что существа невероятной мощи не потерпят, чтобы вы однажды добрались до них!

Вы говорите загадками, мадмуазель де Хаспа.

Я не могу говорить иначе! — воскликнула она, в отчаянии заламывая руки. — Пошли… Быть может, еще есть время. Каждое мгновение, которое мы теряем, приближает нас к ужасающему концу! Когда мы окажемся в надежном убежище, я смогу говорить и принять вместе с вами защитные меры.

Секундочку, — сказал сыщик, — я должен отдать по телефону приказ своему ученику Тому Уиллсу.

Он снял трубку и попросил соединить с домом на Бейкер- стрит.

Том Уиллс сразу взял трубку.

Учитель, это вы! — воскликнул молодой человек, услышав голос Диксона, и, не дав ему сказать ни слова, продолжил: — Я так рад слышать вас, я только что спровадил одного весьма странного посетителя. Наша экономка миссис Кроун едва не лишилась чувств! Представьте себе человека настолько тощего, что он похож на гвоздь ростом с Голиафа. Он с такой силой распахнул дверь, что едва не размазал по стене бедную женщину. А потом ужасным голосом потребовал разговора с вами. Я сказал, что вас нет дома… Он, похоже, не понимал моих слов, а я не мог оторвать взгляда от его ужасного лица. Он был не бледным, а зеленым, а глаза были не глазами, а глубокими впадинами. Я подтолкнул его к двери, но это было то же самое, что пытаться сдвинуть стену. И вдруг произошло нечто ужасное.