Краснознаменный Балтийский флот накануне Великой Отечественной войны: 1935 – весна 1941 гг..
Шрифт:
Новое руководство РККФ уже пересмотрело свои взгляды относительно новых линкоров, доведя их характеристики до мировых стандартов: по линкору типа «А» стандартное водоизмещение достигло уже 55–57 тыс. тонн, а по типу «Б» – до 48 тыс. тонн [455] . Советское политическое и военное руководство стремилось, чтобы отечественные линкоры не оказались слабее иностранных аналогов. Данная корректировка нарушала положения недавно заключенного англо-советского военно-морского соглашения от 17 июля 1937 года [456] , но подобные отступления от договорных обязательств тогда допускали на практике все страны-участники Вашингтонского соглашения 1922 года [457] . Однако, несмотря на некоторую модернизацию, новая программа кораблестроения носила такой же нереальный характер, как и предыдущая. Принята она была таким же волевым методом, без серьезного обсуждения и согласования с судостроительной промышленностью и военно-морскими специалистами.
455
Согласно англо-советскому морскому соглашению от 17 июля 1937 г., верхний лимит водоизмещения линкоров был установлен в 35 тыс. тонн, а в июле 1938 г. Советский Союз подписал
456
. Ф. Р-1483. Оп. 3. Д. 241. Л. 1-48. Платонов А. В. Конференции и соглашения по ограничению морских вооружений 1921–1939 гг. // Цитадель. 1998. № 3(8). С. 91.
457
Грибовский В. Ю., Нарусбаев А. А., Черников И. И. История отечественного судостроения. . 4. С. 242.
«План строительства боевых кораблей Морских Сил РККА» 1937 г. официально так и не был утвержден Правительством, хотя рассматривался в Политбюро ЦК ВКП(б) и Комитете обороны при СНК СССР. (Характерно, что и все последующие судостроительные программы – 8-летняя «Программа строительства боевых и вспомогательных кораблей на 1938–1945 гг.» 1938 г., «10-летний план строительства кораблей РККФ» 1939 г., 5-летний «План военного судостроения на третью пятилетку 1938–1942 гг.» 1940 г. также не утверждались ЦК ВКП(б) и СНК СССР, хотя Наркомат ВМФ и судостроительная промышленность руководствовались ими при составлении ежегодных планов строительства кораблей [458] .) Этому помешали трудности согласования плана ВМФ с судостроительной промышленностью, но он послужил основой для дальнейшей работы над проектами кораблей и для определения сроков их реализации.
458
Краснов В. Н. Военное судостроение накануне Великой Отечественной войны: свидетельствуют документы. М., 2004. С. 12. Платонов А. В. Доктрины ведущих военно-морских держав перед Второй Мировой войной // Цитадель. 2000. № 1(9). С. 60.
Тем временем, высшим руководством СССР были предприняты важные шаги по повышению роли и значения Военно-Морского Флота в системе Вооруженных сил страны. С этой целю, постановлением ЦИК и СНК СССР от 30 декабря 1937 г. был образован самостоятельный орган управления флотом – Народный комиссариат Военно-Морского Флота СССР, в задачу которого входила разработка планов строительства, вооружения и комплектования Военно-морских сил. Наконец, 15 января 1938 г. ЦИК и СНК СССР утвердили Положение о Народном комиссариате ВМФ, согласно которому при наркоме учреждались Главный Военный совет (ГВС) и Главный морской штаб (ГМШ). Главный морской штаб являлся центральным органом Наркомата ВМФ по подготовке и использованию сил флота для обороны страны [459] . Создание Наркомата ВМФ и Главного морского штаба было призвано подчеркнуть возрастание роли флота в системе Вооруженных Сил СССР и помочь морякам в деле намеченного масштабного строительства ВМС.
459
Боевая летопись Военно-Морского Флота 1917–1941. С. 611–612.
Помимо организационных мер, не заставило себя долго ждать и теоретическое обоснование создания большого, «океанского» советского Военно-Морского Флота. Уже 16 февраля новый нарком ВМФ армейский комиссар l-ro ранга П. А. Смирнов (до этого занимавший должность начальника Политического управления РККА) и начальник ГМШ флагман флота 2-го ранга Л. М. Галлер представили в Комитет обороны при СНК СССР очередной вариант судостроительной программы, не претерпевшей сильных изменений. При рассмотрении представленного варианта, секретарь ЦК ВКП(б) И. В. Сталин разрешил отказаться от линкоров типа «Б», сделав выбор в пользу более сильного типа «А» (проект 23) [460] . (Дело в том, что при рассмотрении эскизного проекта линкора типа «Б» в Наркомате ВМФ «внезапно» выяснилось, что по своему артиллерийскому вооружению он уступает иностранным аналогам, что и предопределило его дальнейшую судьбу [461] .)
460
Васильев А. М., Морин А. Б. Суперлинкоры Сталина. «Советский Союз», «Кронштадт», «Сталинград». С. 17.
461
Григайтис К. Л. Советская кораблестроительная наука (в 1937 г.). К 70-летию ЦНИИВК // Тайфун. 2002. № 4(44). С. 23.
В итоге, 27 февраля 1938 г. нарком ВМФ П. А. Смирнов и начальник Главного морского штаба Л. М. Галлер, доработав проект по замечаниям Комитета Обороны, представили в Наркомат оборонной промышленности уже новый вариант программы, получившей название «Программа строительства боевых и вспомогательных кораблей на 1938–1945 гг.». Данная программа, рассчитанная на 8 лет, называлась в дальнейшем «Большой программой». Срок выполнения программы был назначен на 1 января 1946 г. В целом, по «большой программе» было намечено построить 424 боевых корабля общим водоизмещением в 1918,5 тыс. тонн, из которых 91,6 % приходилось на надводные корабли и 8,4 % – на подводные лодки. В программу были включены 15 линкоров типа «А», 2 авианосца, 15 тяжелых крейсеров, 28 легких крейсеров, 19 лидеров, 144 эсминца, 42 большие подлодки, 23 подводных минных заградителя, 90 средних подлодок, 46 малых подлодок. Линкоры по новой программе распределялись следующим образом: Тихоокеанский флот получал 6 единиц, Краснознаменный Балтийский – 4 единицы, Черноморский – 3 и Северный – 2 единицы. Общий тоннаж боевых кораблей флота к 1946-му году должен был увеличиться более чем в 10 (!) раз по сравнению с 1936-м годом [462] . Несмотря на то, что СНК СССР вновь не утвердил новую программу военного кораблестроения [463] (как и все предшествовавшие варианты), судостроительная программа 1938-го года продолжала фактически действовать до начала Великой Отечественной войны, подвергаясь ежегодной корректировке в плане сроков закладки и сдачи кораблей.
462
. Ф. P-1877. Оп. 1. Д. 435. Л. 10–12, 14–21, 35–42.
463
Золотарев
Итак, новый вариант программы военного кораблестроения был подвергнут очередному сокращению, особенно в части линкоров (на 5 единиц) и подводных лодок (почти в 2 раза!). Однако, при этом количество больших линкоров (типа «А») в программе было сразу увеличено в 2,5 раза, возросла также и численность тяжелых (в 1,5 раза) и легких крейсеров (в 1,3 раза). Оставлены были в программе и легкие авианосцы. Из этого видно, что составители плана судостроения действовали достаточно нехитрым, арифметическим образом: уменьшив число кораблей одного класса, они тут же автоматически увеличивали число кораблей другого. Но, несмотря на новую корректировку, кораблестроительная программа продолжала носить завышенный характер, и рассчитывать на её реализацию при имевшемся состоянии судостроения и военно-морской науки и техники не приходилось. Но это обстоятельство нисколько не смущало руководство СССР, и по данной программе в очередной раз было принято «волевое» решение о её выполнении, был создан ряд правительственных комиссий по обеспечению этого решения, стали закладываться новые корабли [464] .
464
Адмирал Кузнецов: Москва в жизни и судьбе флотоводца. С. 102.
Впрочем, реализация «большой программы» встречала большие затруднения вследствие постоянной смены руководства Рабоче-крестьянского Красного Флота в период массовых репрессий 1937–1938 гг. После ареста двух начальников Морских Сил РККА (флагманов флота 1-го ранга В. М. Орлова (10 июля 1937 г.) и М. В. Викторова (22 апреля 1938 г.)) последовала очередь недавно назначенного наркома ВМФ, армейского комиссара l-ro ранга П. А. Смирнова, арестованного 30 июня 1938 г. Все они были приговорены к высшей мере наказания – расстрелу [465] . Естественно, что репрессированным руководителям ВМФ была вменена в вину «вредительская» политика в деле разработки и осуществления программы военного кораблестроения. Заместитель уполномоченного Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) по Ленинградской области Егоров 27 февраля 1938 г. поспешил доложить секретарю ЦК ВКП(б) и первому секретарю Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) А. А. Жданову о том, что «враги народа – Муклевич и Орлов, стоявшие во главе в деле кораблестроения, с самого начала запутали это дело: тактико-технические задания давались путаные и неверные, а специалисты морского ведомства отстранялись от проектирования линкоров и т. д.» [466] .
465
Сувениров О. Ф. Указ. соч. С. 374. Черушев Н.С. 1937 год: Элита Красной Армии на Голгофе. М., 2003. С. 141–151. Черушев Н. С, Черушев Ю. Н. Расстрелянная элита РККА (командармы l-ro и 2-го рангов, комкоры, комдивы и им равные): 1937–1941. Биографический словарь. М., 2012. С. 19–20, 22.
466
ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 2 в. Д. 3228. Л. 2.
А между тем, ситуация с разработкой новых линкоров типа «А» (проект 23) к началу 1938 г. действительно выглядела просто угрожающе; по словам того же Егорова, «все сроки, устанавливаемые правительством по проектированию линкоров, оказались сорванными, технический проект корабля “А” составлялся трижды и все они забракованы, а корабль “Б” в настоящее время вовсе снят с разработки». Плохая организация работы привела к тому странному положению, что, несмотря на целый год работы по проектированию линкора типа «А», всё ещё не имелось утвержденного технического проекта ни корабля в целом, ни его частей: артиллерии, башен, турбин, брони, приборов управления стрельбой и прочего. Любопытно, что далее Егоров признает, что основные трудности заключаются «не столько в решении технических вопросов проектирования кораблей, сколько в организационной неразберихе, несогласованности, бесплановости, безответственности, имеющих место в центре и на местах» [467] .
467
Там же. Л. 2.
Технические комиссии, призванные осуществлять консультационную помощь в создании линкоров, практически бездействовали, а некоторые вообще не собирались ни разу. Институты, которым было поручено контролировать данную работу (АНИМИ и НИИВК), оказались не состоянии решать возникшие в ходе работ вопросы. Отсутствовала координация в работе между заводами, конструкторскими бюро и научно-исследовательскими институтами; каждый работал самостоятельно и совершенно не согласовывал свою работу с работой других. Оперативного межведомственного органа, который решал бы все вопросы, связанные с сооружением новых линкоров, и мнение которого было бы обязательно для всех заводов, КБ и институтов, не существовало [468] . Иными словами, работа по созданию линкоров нового типа практически не продвигалась.
468
Там же. Л. 3.
Временно исполняющий обязанности наркома ВМФ флагман флота 2-го ранга И. И. Смирнов-Светловский взял на себя нелегкий труд по реализации судостроительной программы, и в первую очередь, по продвижению строительства новых линкоров. В итоге, 15 июля и 31 октября 1938 г. на судостроительном заводе № 189 в Ленинграде и судостроительном заводе № 198 в Николаеве по проекту 23, наконец-то, были заложены новые линкоры «Советский Союз» и «Советская Украина» [469] . Это стало началом реализации «большой программы» строительства ВМФ. (Впрочем, скоро и самого П. И. Смирнова-Светловского постигла та же печальная участь, что и его предшественников: 26 марта 1939 г. его арестовали и затем расстреляли [470] .)
469
ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 2 в. Д. 3297. Л. 3. . Ф. Р-441. Оп. 14. Д. 153. Л. 32. Платонов А. В. Энциклопедия советских надводных кораблей 1941–1945. СПб., 2002. С. 69–70.
470
Сувениров О. Ф. Указ. соч. С. 374. Черушев Н. С, Черушев Ю. Н. Расстрелянная элита РККА (командармы 1-го и 2-го рангов, комкоры, комдивы и им равные): 1937–1941. Биографический словарь. С. 39.