Красные дни. Роман-хроника в двух книгах. Книга вторая
Шрифт:
По прямому проводу
4 октября 1920 г.
Крайне важно изо всех сил ускорить продвижение вашей армии на Южный фронт. Прошу принять для этого все меры, не останавливаясь перед героическими.
Ленин [49] .
Москва. Ленину
№ 9/уде, Харьков
По телеграфу
13 октября 1920
Предполагавшаяся операция на Перекопе сорвана. Инициатива целиком в руках Врангеля. Сейчас мы только обороняемся. Фрунзе и Гусев полагают, что мы можем вновь начать порванную
49
Ленин В. И. Полн. собр. соч. — Т. 35. — С. 391.
Главком Каменев [50] .
8
Началось перед рассветом 8 октября...
Под прикрытием ураганного артиллерийского огня 1-й армейский корпус и Кубанская кавдивизия белых под общим командованием генерала Кутепова форсировали Днепр. Их части шли через остров Хортицу, имея в виду взятие с ходу города Александровска. Кубанцам и пехоте Корниловской и Марковской дивизий удалось отбросить 3-ю дивизию красных и стремительно распространиться в западном, а затем и юго-западном направлении, стремясь окружить и уничтожить армию Миронова.
50
ЦПА, ф. 461, л. 30558, л. 1.
С рассветом Миронов дал приказ начдиву-21 Лысенко немедленно связаться с 16-й и совместными усилиями (имея в виду также 3-ю стрелковую из 13-й армии) прижать десантные части врага к берегу и вырубить как можно быстрее, чтобы не дать закрепиться на новом рубеже. Верный своей тактике, Миронов сразу же переправил одну из бригад 1-й стрелковой дивизии на левый берег, давая понять противнику, что он может оказаться в полном окружении. Увы, этот маневр был несоизмерим с масштабами последующего сражения... Несмотря на то что группе Лысенко-Волынского удалось остановить продвижение противника в западном направлении, а затем отрезать главные его силы от Кичкасской и Хортицкой переправ, вызвав полное замешательство, а 3-й кавбригаде Масленникова даже разгромить наголову группу противника под колонией Шенеберг, бои только еще разворачивались.
Пока конница Миронова отражала с успехом фланговый удар войск генерала Кутепова (по силам равных примерно 2-й Конной), на рассвете следующего дня новая ударная группа белых в составе двух армейских корпусов под общим командованием генерала Драценко форсировала Днепр западнее, под Никополем, и беспрепятственно устремилась к станции Апостолово, где располагался штаб 2-й Конной...
— Там же, по общему мнению, непроходимые плавни! На десятки верст! Куда же смотрела наша разведка?
Миронов смотрел на карту, свисавшую со стены, кусал кончик правого уса, нервничал. Он понимал, что инициатива вчерашнего дня, отбитая с великими трудами у десантных дивизий Кутепова под Александровском, вновь упущена.
Член РВС Макошин и начальник полевого штаба армии Тарасов-Родионов молчали. Первый, понятно, не отвечал за разведку, второй же прибыл в армию совсем недавно, только входил в дело.
— Врангель использовал понтоны и прошел плавнями в одну ночь, — сказал он.
Командарм вздохнул, только искоса посмотрев на тонкое, интеллигентное лицо своего помощника. Тарасов Родионов, бывший подпоручик одного из гвардейских полков, чекист, вместе с матросом Дыбенко пленивший в ноябре семнадцатого под Гатчиной генерала Краснова с комиссаром Временного
— Уточните, пожалуйста, какими силами Врангель осуществил этот новый десант, — сказал командарм.
— Через час уже будут сведения, — исполнительно ответил Тарасов-Родионов.
Позвали в аппаратную. На проводе был штаб фронта, Миронов узнал Фрунзе. Коротко доложил обстановку, подтвердив посланные ранее сведения.
— Вы должны иметь в виду не только стратегическую инициативу барона, которую он желает закрепить во что бы то ни стало, — сказал Фрунзе, — но и политическое значение начатых им операций. Они стоят в тесной связи с проходящими в Риге мирными переговорами... Стремясь подчеркнуть слабость красных войск, барон оказывает прямую поддержку белополякам, срывает мирные переговоры. Надеюсь, вы понимаете, что на вас лично теперь лежит самая ответственная задача, от быстроты и энергии выполнения которой зависит вся судьба нынешней кампании. Короче говоря, сильным и энергичным ударом... все, что переправилось, должно быть смято и уничтожено. Надеюсь, что вы и вверенная вам армия с задачей справитесь скоро и решительно.
Макошин и Тарасов Родионов слышали приказ Фрунзе, и оба с тревогой взглянули на Миронова, ожидая каком-нибудь вспышки, на которую Миронов был способен при нелепых или трудно понимаемых указаниях сверху. Ведь и сейчас отражать новый десант у Никополя было фактически нечем. Одна штабная кавбригада особого назначения, с нею комендантский взвод, и все... Но ведь и у Фрунзе, наверное, не легче!
Миронов сказал угрюмо, не возвышая голоса:
— 2-я конная, товарищ командующий фронтом, успешно выполнит возложенную на нее задачу. Сейчас отправляюсь к войскам.
Миронову противостояли три армейских корпуса и две кавдивизии противника, более чем вдвое превосходившие его силы...
После паузы Фрунзе сообщил:
— Свяжитесь с 6-й армией, Авксентьевскому дано указание поддержать вас... Да, у него есть кавалерийский резерв... И хочу, товарищ Миронов, сказать, что завтра с утра начинаю наступление всем нашим восточным флангом, в 13-й Уборевича. С выходом на линию Верхний Токмак, Пологи, Гуляйполе, Славгород. Группа Федько и корпус Каширина сделают все, чтобы переправившаяся группа белых посильнее озиралась на свой тыл.
— Выезжаю к войскам, — повторил Миронов.
Когда вышли из аппаратной, разведотдел уже приготовил последние сводки о боях под Ушкалкой-Бабино, где закреплялся десант генерала Драценко. Пришлось созвать экстренный совет.
Армия оказалась разбросанной, Миронов понимал, что в этих условиях легче легкого потерять управление войсками. Но — с другой стороны, за ним оставался еще оперативный простор и крепкие тылы, возможность постепенно закружить врага, сбить с толку. Маневрировать, уходить и вновь наступать, не допуская больших потерь со своей стороны... Готовы ли к этой сложной работе его части?
— Константин Алексеевич, — сказал Миронов Макошину, — мы тут посоветуемся, а вы свяжитесь, пожалуйста, с Авксевтьевским, узнайте, чем и когда он может нас поддержать. Острая нужда.
Был Миронов натянуто спокоен, даже невозмутим в эти минуты. Но сведения поступали одно хуже другого. Врангель укреплял правобережные части под Александровском, наращивал силу ударов. Необстрелянные новобранцы не выдерживали ярости конных атак. Полки 21-й дивизии под напором превосходящих сил расходились в степи нелепым веером. Блиновцы и 16-я Волынского попросту отскочили от противника и замялись в ожидании каких-то перемен, подхода резервов, на которые оглядывается обычно слабейшая сторона. Не чувствуя их давления, противник уже всей массой обрушился на дивизию Лысенко, теснил к Никополю, куда выходил от новых переправ с рейдовой конницей генерал Бабиев. Это угрожало 21-й полный уничтожением...