Красные камзолы
Шрифт:
Мда… так дело не пойдет. После обеда офицеры и унтера уходят по своим делам. Старые солдаты тоже разбегаются по своим квартирам, в наших эрзац-казармах за старших остается дежурная группа старослужащих, которая посвящает вечер пьянству, и наши капралы из бывших ландмилиционеров. Так что вечер у нас — свободное время. А, значит, что? Значит, мы с ребятами, пожалуй, перед ужином с ребятами еще поработаем. И если получится — то и после ужина немножко. Чтобы побыстрее закончить эту экзекуцию со строевыми экзцерциями.
С едой в этот день мне повезло. Завтракали все вместе, на обед я успел пораньше, потому как быстро сдал одиночные экзерции, да и
Ладно, с обедом закончили. Наскоро вытер деревянную ложку тряпочкой, засунул ее в сумку на боку и решил-таки поднять вопрос о факультативном занятии с той шестеркой, с которой меня сегодня гоняли по перестроениям.
— Слушай сюда, парни. Как спины, гудят? — решил я взять быка за рога сразу, как еды в котелке осталось на пару ложек.
Мужики хмуро кивнули. Хотя какие мужики? Как бороды с усами сбрили — так молодые парни, больше похожие на старшеклассников. Ладони только взрослые, а лица — откровенно подростковые. Не мужики еще — так, ребятня. Пацаны дворовые.
— Есть у меня мысль, как вас быстро научить строевым экзерциям. Готовы попробовать?
Ребята посмотрели заинтересованно. Один из них, Сашка, рябой блондин из ладожских рыбаков, хлопнул своего соседа по плечу.
— Ну точно тебе говорю. Барчук-то наш соображает кой-чего. И сам вон как лихо шагистику умеет, и, небось, офицерской какой премудрости от родичей нахватался. Давай, Георгий, говори что делать надо!
Я аж засмущался слегка. С такой надеждой на меня посмотрели все пятеро, будто я им сейчас какую сокровенную истину скажу. Блин, надо как-то сбить градус пафоса.
— Сашка, полегче! Какой я тебе барчук Георгий? Я такой же как и ты — рядовой рекрут первого года службы, пока еще никто и звать меня скромно. Это Ефим у нас поднялся, и теперь его именовать следует не иначе как "капрал Иванов". А я пока еще просто Жора. Для тебя же и вовсе — Жорик. Чай, не забыл, как ты меня учил костер на снегу разжигать сырой берестой. Впрок наука пошла.
— Да ну — засмущался Сашка — чего там… Какая наука? Так, игра детская!
— Вот! — я со значением поднял указательный палец — Детская игра! Дети — они же все через игру постигают. Что, как да зачем. И мы с вами, значит, тоже сейчас в игру поиграем. Как насчет "собачки"? Играли? Правила знаете?
Игра… казалось бы, обычное дело. Все дети играют в игры. В игрушки, в конструкторы, в планшет, телефон… да еще в садике играют в прятки и в догонялки. Ничего особенного вроде как, да? Ага, размечтался. В этом мире дети не играют. Здесь все всерьез с самого рождения. Тут — работают. Всегда есть хлопоты по хозяйству. Ухаживать за живностью, ворочать сено, чтоб не взопрело, собирать хворост, перебирать зерно, перебирать грибы и ягоды, драить домашнюю утварь… здесь дети уже с трех лет заняты делом. И ставки запредельно высоки — каждую весну в деревнях голод, и в каждой деревне есть те, кто не пережил зиму. Старшие, если увидят, что дети балуются хотя бы теми же догонялками-салочками — тут же хлестанут их прутьями и погонят заниматься чем-нибудь полезным. В деревне работа никогда не кончается.
Собачка — замечательное упражнение в футболе. Четверо встают по углам квадрата, двое — в центр. Те кто снаружи — перекидывают друг другу мяч. Те кто в центре — перехватывают. Перехватил — встал на
Ага, наивный. Не учел менталитета здешних. Как я уже говорил — здесь не играют.
Правила парни поняли быстро. Вышли во двор, я скрутил тряпку узлом, сделав этакий шарик. Вот, мол, сейчас будем перекидывать из рук в руки, а вы, мол, перехватывайте.
И что вы думаете? После первого же броска началась драка. Я бросаю Сашке, тот не успел перекинуть тряпку дальше, как его плечом сбил с ног налетевший Ерема. Тудух! Сашка катится кубарем, Ерема торжествующе поднимает тряпку… на него тут же летит парень с другого угла, бьет обеими руками в спину и отбирает тряпку. В итоге свалка, двое из центра против троих из квадрата, уже через полминуты на ногах не стоит никто, все куча-малой борются на земле.
Мда. Разнимаю, успокаиваю, поднимаю на ноги, объясняю правила еще раз. Это игра, ребята. Здесь надо перехитрить и грамотно сманеврировать. Успокоились. Вроде все поняли. Начинаем еще раз, на этот раз я выхожу в центр… Перехватываю летящую тряпку и на меня тут же бросаются все четверо из квадрата, хватают за плечи, подсекают ноги и валят на землю. Ерема с удовлетворенным видом поднимает тряпку. И я бы понял, если бы у них на лицах была бы хотя бы радость — ура, мол выиграли. Но нет. Все предельно серьезны, побледневшие губы плотно сомкнуты в ниточку, руки сжаты в кулаки, в глазах огонь. Они не играют, они как в последний бой — победить или умереть.
Твою мать… Поиграли в квадрат, блин. Встаю, отряхиваюсь, нахлобучиваю слетевшую с головы треуголку. Меняю состав и вижу в лицах то же самое — те, кто в центре и те, кто в квадрате смотрят друг на друга с яростью, чуть ли не копытом землю роют, готовятся к последней свхатке.
— Парни, что с вами такое? Вы в игры никогда не играли, что ли?
Не играли. И батюшка деревенский им говорил — не играйте в игры, игры — от сатаны. Азарт есть грех, ага. В кости да в карты проигрывают целые судьбы. Игры — зло. Есть работа, которую надо сделать, а не сделал — будут жестоко пороть. Потому как если не наказать нерадивого отрока — то весной голод…
Ладно, давай попробуем по другому. Нас шестеро. Ставлю пять фишек на площадке, по команде выбегаем из линии, занимаем свободную. Кто остался последним — тот проиграл, в знак поражения кукарекает. Итог немного предсказуем — снова слэм, прям как на рок-концерте. Последний, которому не досталось фишки — летит плечом сбивать с ног того, что уже занял место.
Разнимаю, получив в свалке от кого-то мощную затрещину. Успокаиваю. Нет, они не понимают что не так. Для них вполне нормально — выполнить задачу любой ценой. Хотя… я вдруг задумался. За те полчаса, что мы тут долкаемся да сбиваем друг друга с ног — никто из них не ударил другого кулаком. Идет либо толчок плечом в плечо, либо оплеуха раскрытой ладонью. Так, как тогда Ефим бил — кулаком, накоротке — никто не делает. То есть… они все-таки играют? Просто у них такие правила? Ну-ка, проверим предположение…