Красные крылья костра
Шрифт:
– Да вы что!? – возмутилась Лена.– Вам нельзя спиртное!
– Леночка, не беспокойтесь, оно безалкогольное, – вставил Иван Игоревич. – Его даже Серёже можно.
Они ещё долго говорили, привлекая к беседе, соседей по палате и все вместе смеялись, загадывая желания на будущий год. Попрощавшись, Лена, напевая милую песенку из мультфильма, пошла украшать ёлку.
–…Каждой иголочкой
РадЫвает нас,
РадЫвает нас…-
Мама нахмурилась, переглянулась с Олимпиадой и покачала головой.
12 глава
9
– Из праздников вышли без потерь, – пошутил зав. отделением. – Теперь о перспективах на ближайшее время: выписываем пятую палату, в том числе и Петрова, делаем томограмму головного мозга Крюкову Сергею. И, слушаю ваши предложения по бомжу Юре.
– Ноотропы ему не помогают, – лечащий врач Юры, потёр переносицу. – И всё-таки я настаиваю, что у него проблемы психического характера. Думаю, что там – диссоциативная амнезия. У больного полностью утрачены данные о событиях личной жизни и биографии, но сохранны общие знания. Вероятно, была психическая травма.
– Поменяйте ноотроп и вызовите для консультации психотерапевта. Может они его к себе заберут.
Палата
После обеда выписывают Ивана Игоревича. Он собирается не торопясь, тщательно и аккуратно складывая вещи в большую дорожную сумку. Одновременно с кем-то созванивается, отвечая на чужие неотложные вопросы.
– Юра, я верю, что ты обязательно поправишься, – сказал он, уже одетый и собранный. – И тогда, тебе может понадобиться моя помощь. Обращайся не стесняясь!
Иван Игоревич протянул Юре визитку. На тёмно-зелёном фоне золотыми буквами было написано: «Иван Игоревич Петров. Нотариус». Юра проводил соседа по палате до выхода из отделения и они, как старые друзья обменялись крепким рукопожатием.
Палата наполнялась новыми людьми. Кто-то был молчалив, кто-то сразу пытался подружиться. Юра для них был старожилом, никто пока не знал его историю, для них он не был бомжом.
После обеда Серёжу отвели на обследование. Вернувшись, он, молча, лёг на свою кровать и отвернулся к стене.
13 глава
9 января. Ночь. Юра.
Он проснулся среди ночи. Не поворачивая головы, медленно осмотрел окружающее его пространство и вдруг понял: «Вспомнил. Я вспомнил всё!»
Юра тихо встал с кровати и подошёл к окну. Огромная луна, ярко освещая мир белым светом, оставляла сверкающие искры на синем снегу. Сугробы, укрывая деревьям голые колени, мирно ожидали весны.
– Совсем как в Стерии, – подумал Юра. – Не хватает только розовой звезды на горизонте. В какой же мир меня забросило?
Он вспомнил всё… .
Вспомнил свой последний бой. Длинный коридор драконьего замка залит зелёной слизью, воняющей мятой. Он защищает свою императрицу от толпы нагов. Их много, очень много. Он понимает, что это последний его бой, но умереть с честью – это мечта каждого дракона. Молниеносный выпад, низкий присест, резкий тычок саблей в распахнутый рот врага, удар эфесом, снова выпад и всё это в стремительном верчении. Враги падают, хрипя, заливаясь кровью. Усталости нет, есть яростное желание защитить женщину.
Нынешний Юра поймал себя на том, что повторяет движения из своего прошлого. В узком проходе между больничными
Оживший мозг подталкивает ему воспоминание о том, как открылась дверь спальни императрицы, и он увидел её глаза. Огромные тёмные, бархатные. Правая рука дрогнула и, тут же была отрублена. Он, левой рукой, успевает достать ещё одного гадёныша, когда в грудь вонзается сразу три палаша. Он не видел, как убили императрицу, но перед тем, как в сознании стала закручиваться спираль, подумал: «Жаль, что я так и не узнал свою истинную!»
Юра вышел из воспоминаний около кровати Серёжи. Все обитатели палаты мирно спали и только мальчик, отвернувшийся к стене, тихо всхлипывал. Юра осторожно сел на край его кровати.
– Серёжа, ты почему плачешь? Что случилось?
– У меня рак, – сквозь всхлипывания выдавил из себя мальчик. – Я слышал, врачи сегодня обсуждали мою томографию.
Юра в знак сочувствия, сжал плечо Сергея, а потом подумал, что в том мире он – дракон, хорошо владел магией, в том числе и целительной. А вдруг получится и здесь? Он расфокусировал зрение. Пространство подёрнулось туманом, но магических потоков в нём не было. Юра посмотрел внутрь себя, нащупал родовую магию и стал осторожно вытаскивать её в этот мир. Хватило маленькой магической струйки, чтобы пространство показало свои возможности. Все предметы и люди вспыхнули яркой аурой.
– Этот мир молодой, – подумал Юра. – Они пошли по пути создания механизмов, глубоко спрятав свои природные способности.
Он растормошил Сергея, заставил его сесть и, глядя мальчику в глаза, медленно и чётко произнёс:
– Сергей, я вспомнил кто я! Я – дракон. Сильный маг и могу тебя вылечить.
Скептическое выражение лица Серёжи, показало, что он об этом думает, но Юра, щелчком пальцев заставил свои кисти рук светиться. Он дотронулся до Серёжи, и мальчик почувствовал облегчение.
– Я могу тебя вылечить. Только захоти это сам.
– Хочу. Лечи! – Сергей немного сомневался, но жажда жизни толкала его на этот поступок.
– Только, я – огненный дракон и болезнь – выжигаю. Будет больно, но если выдержишь, то выздоровеешь полностью.
– Я выдержу! Я очень хочу жить.
Юрий опустился перед сидящим на кровати мальчиком, на колени и взял его голову в ладони.
– Ты должен смотреть мне в глаза, ни на секунду, ни на миг не отводи взгляд. Будет больно – кричи, но взгляд не отводи. Можешь держаться за меня.
От их разговора стали просыпаться соседи по палате. Послышались недовольные реплики.
Юра крепко держал Серёжкину голову и про себя проговаривал формулу заклинания. Свет с его рук постепенно перетекал на виски мальчика и тонкими струйками, через глаза, уши, нос, рот, проникал к нему в голову. Все, кто не спал, увидели очертания черепа Серёжи.
– Эй, отпусти пацана! – среагировал один из соседей.
Сергей вздрогнул, но взгляд не отвёл. Он видел, как засветился его нос, чувствовал, как в голове становится тепло, как зашевелились мозги. Ухватившись за Юрины руки, мальчик застонал. Голова наливалась тяжестью. В глазах своего лекаря он видел разгорающиеся костры, их огненные языки взлетали вверх и раскрывались огромными драконьими крыльями.