Красные полковники. Держава превыше всего!

Бриз Илья

Наталья быстро пощелкала клавишами подключенного к медицинской аппаратуре ноутбука, просматривая какие-то таблицы на экране, одобрительно покивала своим мыслям и присела на постель рядом с дочерью:

— Болит?

— Не очень, — будущей теще Гришка врать не решился, — скорее ноет.

Наталья, точно таким же ласковым движением, как ранее Верка, провела ладонью по его щеке.

— Ничего, через несколько месяцев совсем забудешь. А пока, всего несколько дней, постарайся не особо ею двигать.

— Наташа, а когда уже нормально встать можно будет?

—

Ну хоть пару дней еще поваляйся здесь, а там и домой отправишься. Разве что еще с недельку будем процедурами тебя немножко доставать. Микропорталами к твоим косточкам и мышцам доставлять донорские ткани и питательные вещества. Честно говоря, я сама не ожидала такой высокой эффективности лечения. — Она потрепала его по голове, встала и направилась к большому шкафу. Достала себе какую-то одежду из него — это ведь была ее с мужем спальня в их бункере — и, незаметно подмигнув дочери, скрылась в ванной.

— А ты боялся! — улыбнулась Вера.

Ответить Гришка не успел. Послышался стук от другой двери — в коридор бункера — и оттуда появились Геннадий с Леной. Не успели поздороваться, как за ними появились Гольдштейны — Светлана гордо несла впереди свой большой живот — и, еще через минуту, Катерина с Колей. Когда же вернулись из ванной комнаты переодевшиеся Сахно, в спальне стало относительно тесно.

— Может, в столовую? — нерешительно спросил Гришка.

Наталья еще раз посмотрела что-то на экране компьютера и разрешила:

— Только порталы туда не открывать. Еще простудится от ветерка. Все-таки организм несколько ослаблен.

Стол накрыли проворно, приняли по рюмашке за здоровье пострадавшего, сидевшего в центре с рукой на широкой косынке, и, неспешно уничтожая выставленные блюда, очень быстро перешли к работе.

— Больше ни одной рискованной операции, — заявил Сахно.

— Так что, теперь вообще ничего не будем делать? — удивилась Светлана, отрезая кусочек несколько жирноватой, на ее взгляд, но такой вкусной свинины.

— У нас сейчас основная работа — стать максимально автономными, вплоть до запасов кислорода, воды, продуктов и детских подгузников. Вероятность, что мы вычистили все многомегатонные заряды на планете, никак не стопроцентная. С другой стороны, если за океаном поймут, что лидерство после переворота Полонского навсегда уплывает от них — чем все кончится, неизвестно. У человечества, увы, слишком много внутренних врагов.

— Ты думаешь, Александр, это так серьезно? — спросила на английском Екатерина. Немного понимать по-русски британка уже могла, но вот свободно говорить, в отличие от жены Гольдштейна, у нее пока никак не получалось.

— А ты попробуй, поставь себя на их место, — предложил Сахно. — Мало того что экономика продолжает сыпаться — в той же Америке безработица до пятнадцати процентов возросла — так еще Россия начнет резко вырываться вперед.

— С чего вдруг?

— Что будет, если коррупционеров начнут стрелять на месте? — ответил Александр Юрьевич и вдруг замолчал, заинтересованно глядя чуть в сторону.

Екатерина проследила за его взглядом…

Гришка

сидел, не обращая ни на кого, кроме своей невесты, внимания, а та медленно обмакивала в сливки клубнику, затем обсыпала крупную ягоду сахарной пудрой и так же медленно укладывала жениху на высунутый язык. Парень неторопливо вместе с Веркиными пальцами затягивал клубничину в рот, сначала облизывал ее пальцы, удерживал ягоду зубами, позволяя оторвать зеленый хвостик, и только потом съедал клубнику. Затем все повторялось заново.

Все вокруг замолчали, с улыбками глядя на это священнодействие. Сахно вдруг понял, что даже если сейчас весь мир будет рушиться вокруг, этим двоим все равно, кроме друг друга, ничего не надо…

Глава 12

— А все-таки немного боязно, — честно призналась Катерина, в очередной раз внимательно рассматривая свои большие часы с массивным браслетом. — Очень уж фантастично, и подсознание перед каждым шагом в портал спрашивает — а вдруг откажет?

— Какие могут быть сбои пробоев? — усмехнулся Николай. — Витя с Кононовыми проектировали их для перекидывания приличных масс на Луну, а сейчас мощности генераторов пробоя задействуются едва ли на тысячные доли процентов. В компьютерных системах управления уже давно тройное резервирование предусмотрено. Так что на эту тему можешь не беспокоиться. Ладно, ты покупку строительной фирмы уже оформила?

— Нет еще. Все документы обещают только завтра. Но мои договоренности с продавцом, так как деньги на его счет внесены авансом, уже действуют. Список всех необходимых нам для отделки Красного материалов я управляющему отправила. Специально предупредила, чтобы закупал все только самого лучшего качества. И небольшой автоматизированный склад в Южном Лондоне арендовала. Оттуда и будем забирать. Место достаточно проездное, обратить внимание, что привозят на склад значительно больше, чем вывозят, не должны. Ты, Николя, лучше скажи, где сегодня ночуем, у тебя в бункере или у меня на Херберт Кресент?

— Ну, — смена темы его устроила, — наверное, лучше у меня. И не в бункере, а дома. Во всяком случае — безопаснее. Тем более что скрывать тебя от наших уже давно не требуется.

— И еще… — Катерина запнулась, нерешительно посмотрев на Штолева.

— Что, моя хорошая? — Николай обнял женщину и стал гладить по спине.

— Сегодня со Светланой разговорилась и с Наташей — она, оказывается, тоже беременна.

— Тоже мне — секрет Полишинеля! — рассмеялся Коля. — Пару недель назад с Сашей эту новость обмывали.

— Николя, я тоже хочу, — тихо, почти шепотом произнесла она.

— Н-да, это понимать как предложение руки и сердца? Так я и без этого весь твой. Нам сейчас официально фиксировать наши отношения как-то не очень желательно — кто-нибудь может связать твое резкое изменение финансового положения со мной, и тут же появится намек на «Красных полковников». Подожди, — Штолев посмотрел молчащей Катерине в глаза, — ты действительно хочешь ребенка?!

— Мне уже тридцать два.