Красный кадиллак желаний
Шрифт:
– Давай уже быстрее переходи к делу дядя жираф, — Эйран нашел под столом мою руку и сжал в своей.
– Мне нравится вас дразнить. Гы-ы-ы-ы… Ну, ладно, ладно. Хотя Эйран Кристанти, ваш п-пыл поуменьшится, — загоготал Мандаринка посмотрев на Эрна.
– Это не смешно. Давай, к делу.
– Пожалуйста, пожалуйста! — отвернулся, взял со стола ту саму синюю папку…
У меня аж сердце в пятки ушло. Хотя меня и насмешил вид жирафа в кепочке и с курительной трубкой во рту.
– При чем тут договор со школой? — Эрн не отпускал мою руку. Мы то соединялись
– Ты читал его внимательно?
– Да-а-а… А что? — взял договор обеими руками. А жаль…
– Во-о-он там посмотри, мелким шрифтом. Да не в договоре школы, а в нашем договоре смотри. Недоверчивый ты наш. Читай вслух, мы тоже послушаем.
– Хорошо… Я не вижу, мне нужны очки.
– Двадцать девять лет, а уже слепой как крот. И вот какое у тебя после этого потомство?
– Ты бы еще дал прочесть меню для тараканов.
– Ну, что ты, у меня их нет на кухне. Те, под шкафом не в счет, они тут завсегдатаи.
Я взглянула в сторону шкафа — никого не видно. Фух. Эрн достал очки из кармана и принялся изучать договор. Что же в нем такого?
Глава 21
– Этот договор изначально составляла мать.
– Именно она и составляла. Читай уже, не томи.
– Я, нижеподписавшийся, Эйран Кристанти обязуюсь жениться до своего тридцатилетия. Соглашаюсь на условия выдвинутые Элайзой Кристанти безоговорочно и в установленный срок. Договор расторжению не подлежит… Я не понимаю. Это же договор на строительство школы. При чем тут договор с матерью? Да, в вечер перед тем как мы решили сотрудничать со школой, я пообещал жениться, чтобы унаследовать семейные дела. Но я это должен сделать до тридцати пяти лет.
– Так ты со мной был, чтобы матери угодить? — я встала из-за стола, но Мандаринка положил копыто на плечо и тем самым усадил меня обратно.
– Как раз, нет, — у Эйрана было очень озадаченное лицо.
– Она предлагала мне множество кандидаток… Послушай, Мириам! — смотрит на меня, будто вспоминает, где мог видеть.
– я уехал потому что мать попросила помочь ей с делами. А потом узнал, что через несколько дней ты уже была в паре с сыном Олдриджа. Я был эмоционально раздавлен твоим предательством. И да, я хотел на тебе жениться, но после всего… Дал матери отмашку, чтобы она сама нашла мне невесту.
– И она нашла, да? — опять боль острыми иглами заставляет плакать мое сердце.
– Нашла. Мой день рождения двадцать седьмого, свадьба назначена на день раньше.
– А почему ты уехал первый раз, Эрн?
– Какой первый?
– Эйран Кристанти — вы должны кое-что узнать о своем отце, — у Мандаринки был очень серьезный вид. И даже его прицепленные усы, не делали его милее.
– Отце? При чем тут мой отец?
– Отец оставил тебе все это! — жираф описал ногами-руками круг.
– Но взамен ты должен жениться по большой любви на Рождество до тридцати пяти, и только тогда мы — жители Кристантинополиса останемся неизменными и сможем и дальше поддерживать
– С кем она хочет уехать?
– Нет, вы гляньте, я про обожженные места, а он…
– С кем? — Эйран встал из-за стола и навис над жирафом. Даже я испугалась.
– Только рожку не трогай.
– Повторить вопрос?
– Он у нас слегка неуравновешенный, — Мандаринка покосился на меня и прикрыл правую рожку копытом.
– Вот все-то тебе знать надо обо всех.
– Она моя мать. С кем?
– Ладно, ладно. Встретила она одного филиппинчика, хех.
– Когда?
– Тебе точное время назвать? Или годом обойдешься?
– Годом?
– Ну да, четыре года назад. Они встрети…
– Отец умер три года назад. Как так?
– Ну, и так бывает…
Кулаки Эйрана начали сжиматься, желваки задвигались, а глазами он практически молнии метал. Я придвинулась ближе к Мандаринке.
– Где она сейчас? — голос разрубал воздух.
– Эйран, успокойся! — коснулась его руки, но он одернул.
– Вот куда она так часто уезжала?! Эта ее забота о детишках в театральных школах — ложь?!
Мы с Мандаринкой подпрыгнули от такого накала внутри Эрна.
– Не кипишуй ты! — Мандаринка один панкейк взял сам, а второй отдал мне.
– Не кипишуй? Ты чего молчал? Поверенный отца называется.
– Твой отец все знал.
– Как знал?
Пока Эрн не смотрел на меня, я засунула блинчик в рот, а потом посмотрел и я, по всей вероятности, была похожа на хомяка: на секунду металлический оттенок его глаз сменился на теплый и даже уголок рта пополз вверх.
– Ну да…
– Он умер от ее предательства?
Я сразу вспомнила о папе.
– Нет, успокойся. Элайза тут ни при чем.
– Очень на это надеюсь. Либо ты сейчас же скажешь, где она либо я за себя не ручаюсь.
– Ой, ну мы прямо дрожим от страха, — Мандаринка взглянул на меня, я целиком проглотила блинчик, подавилась и закашлялась.
– Дам тебе водички.
– Я вообще существую в этой вселенной или вы только между собой общаетесь? — смотрел на меня пристальным взглядом. После того как я попила, и кашель успокоился, вновь перевел глаза на жирафа.
– Эйран, Элайза приедет к свадьбе.
Я поперхнулась чаем. Все у меня не слава богу. Но ведь сейчас речь о свадьбе моего любимого мужчины:
– Ты женишься на ней? — если скажет да, то, что я вообще тут делаю?
– По договору я обязан жениться раньше двадцать седьмого. Получается если я женюсь без любви, как мать хочет, то семейное дело разрушится? А если по любви, то нет?
– Обожаю, когда становишься догадливым! — улыбнулся Мандаринка, затем прикрыл морду копытом и повернулся ко мне.
– Жаль, что крайне редко это с ним случается.