Красный лев друидов
Шрифт:
– Угощайтесь смородиновым джемом. Сам готовил, из своих ягод.
Матвей разглядывал незатейливые механические часы, стоявшие на краю стола. Циферблат, обрамленный цветочными гирляндами, и рядом – маленькие всадники на позолоченных лошадках. Всадники скакали по нескончаемому кругу, словно вечная карусель жизни, в которой все повторяется...
– Что за купцы Колесовы? – вдруг заинтересовался он.
– Род Брюсов по мужской линии пресекся; усадьба, как я уже говорил, стала переходить из рук в руки. И приносила новым хозяевам одни неприятности. Купцы, приобретавшие ее, разорялись, жить в барском доме
– Опять пожар... – пробормотала Астра.
Старик удивленно уставился на гостью.
– Вы ее не слушайте, она все путает, – спас положение Матвей. – Рассказывайте!
– Ну... потом случилась революция, поместье национализировали, а последний его владелец, сын купца Малинина, покончил с собой...
Воцарилось молчание. Тишину нарушали часы с каруселью всадников. Тик-так... цок-цок... тик-так...
– Тот парень, из Москвы, правда был родственником Колесовых?
– Откуда мне знать? – покачал головой пенсионер. – Наверное... Зачем человеку лгать без всякой причины? Я ведь его ни о чем не спрашивал. Зато он ко мне пристал, как репей! Извините за грубость, но он меня просто ошеломил своим напором.
– Что ему было от вас нужно?
– Почитай, все! Нет ли у меня подробного плана усадьбы и особенно парка? Где Брюс мог держать свои изобретения, алхимические препараты и прочие штуки? Правда ли, что в подвалах Сухаревой башни замурована Черная книга? Я ему говорю: не такие умы искали, да только клад тот кому попало не дается...
– А у вас есть план усадьбы и парка?
– Есть... я ему показал... а он потребовал схему расположения подземных ходов. Я говорю: это, мил человек, никому толком не известно. Подмосковье ходами такими изрыто еще со времен Ивана Грозного; они, по слухам, чуть ли не до самой Москвы тянутся. Брюс старые галереи разведал и укрепил, новые к ним добавил. Только он был мужик не промах, умел хранить свои тайны. Входы наверняка замуровал, чертежи уничтожил... Поди, отыщи! Думал я, что этот потомок Колесовых на том успокоится, а он взялся меня статуями донимать...
– Какими статуями?
– Теми, которые усадьбу украшали, дом и парк. Где, мол, какая из них находилась? Представляете?! Ну, на фасаде зданий хотя бы сохранились ниши с лепными раковинами и постаменты от скульптур... а в парке все хозяйство купцы безграмотные, бескультурные разорили. Своей родственнице, Глафире Колесовой, пусть спасибо скажет! Она скульптуры-то и уничтожила, из-за своего дремучего невежества и религиозного фанатизма! Видите ли, ее взгляд оскорбляли обнаженные тела античных богов и богинь – вот она и приказала «срамные изображения» разбить и в Ворю побросать! Вот уж где вандализм, так вандализм... Эти статуи граф самолично из-за границы привозил, когда ездил туда по заданиям царя Петра... они являются нашим историческим наследием! Я хлыщу столичному все и высказал, не утерпел.
– А он?
– Деньги мне совал, настаивал... Решил, что я цену набиваю. Дались ему эти скульптуры! Столько времени прошло... почему вдруг он спохватился?
– Как выглядел этот парень? – спросила Астра.
– Обыкновенно... Прилично. Только было
– Он, случайно, не покашливал?
Пенсионер надолго задумался, припоминая.
– Может, и покашливал... однако врать не буду, точно не скажу. Он меня так замучил! Голос у него с хрипотцой был, это да... курит, наверное, много... Сейчас молодежь вся курящая.
ГЛАВА 29
Астра давно не садилась к зеркалу, не зажигала свечей. Боялась искушать судьбу? В этом деле и так хватает огня...
Альрауна она повсюду брала с собой. Домашний божок придавал ей уверенности в благополучном исходе предприятия. Она привыкла ощущать спокойную силу, исходившую от мандрагорового человечка. Опуская руку в карман куртки, она прикасалась пальцами к его крохотному тельцу, завернутому в шелковый лоскут, и странным образом обретала душевное равновесие. В тревожных и опасных снах, куда забрасывало ее воображение, Альраун приходил в ней на помощь и, как заблудившуюся в лесу несмышленую девочку, выводил Астру на верную дорогу.
– Что покупаем? – пробудил ее от грез голос Матвея. – Лопату или...
– Лопату! И фонарь, обязательно...
Они зашли в хозяйственный магазин, чтобы обзавестись необходимым инвентарем. Матвею невольно пришли на ум веревки, топорик и фонарь в багажнике Калмыковского «мерса», о которых говорила Лариса. Он, похоже, шел по стопам своего предшественника.
– Собираешься спускаться в подземелье? – с усмешкой осведомился он. – Как Долгушина?
– С какой стати? Мы отправляемся искать клад, спрятанный господином Брюсом...
– Шутишь?
Он понимал: как ни глупо это звучит – но Астра права. Они дождутся темноты, отправятся в парк и будут копать яму в том месте, где он укажет. Ему кое-что пришло на ум еще там, в квартире пенсионера, любителя старины...
– Я брежу, – сказал он и потер правый висок.
В голове возник тихий назойливый звон, словно в невообразимой дали перекликались церковные колокола.
– Ничего. Это пройдет. Выбирай лопату!
Астра отошла от прилавка и осторожно выглянула в окно. Серый «Рено», стараясь остаться незамеченным, припарковался в тени огромных кленов.
Матвей сделал нужные покупки, и они перекусили в ближайшем кафетерии. Еда оказалась на удивление вкусной. За кофе и блинчиками с вишневым вареньем они вполголоса обсудили свои дальнейший действия...
– Твои фантазии меня умиляют! – не выдержал Матвей. – Вот так запросто явимся в ночной парк – и начнем копать яму? А если нас в милицию сдадут?
– Кто? Отдыхающие будут спать, а охраны там нет. К тому же, мы не собираемся устраивать раскопки посреди усадьбы! Забредем куда-нибудь подальше... в дикие заросли. Ночью туда никто не сунется, зуб даю!
– А если попадемся?
– Извинимся, заплатим штраф, в конце концов...
Кафе было отделано под деревенский трактир. За столиками обедали несколько человек – семья с ребенком и компания молодежи. Одетые по-спортивному парни и девушки переговаривались, смеялись. Они заказали много пива и рыбные закуски. Глядя на их жизнерадостные лица, не верилось, что злые намерения сочетаются в людях с обычными житейскими радостями.
– По-моему, мы затеваем нелепую авантюру... – вздохнул Матвей.