Красный Стревнятник: Три царя
Шрифт:
– Добро пожаловать господа. Что я могу вам предложить? Кровати у нас чистые, клопы выведены, яства домашние на любой вкус.
– Желаем мы многого, – ответила Мира. – Ты только скажи нам краса, Велпоскую валюту берете?
А как же не брать то! – оживилась девушка, сверкнув голубыми глазками. – Конечно берем, село у нас пограничное, часто принимаем господ из Велпоса. Только ежели вы путь дальше держите, глубже во владения царя нашего славного, то монетами местными обзавестись советую.
– В таком случае четыре комнаты.
– Свежее некуда, он еще в печи, но будет готов и глазом моргнуть не успеете, что-нибудь еще?
– Выпить.
– Есть на меду, на можжевельнике, на березовых бруньках, репе, хлебная да светоясная.
– Светоясная? – переспросила Дэйна.
– Ага, – ответила та. – Отец гонит. Клянется, что сам Хорс послал ему видения в почивальне. Рецепт никому не рассказывает. Бьет на ура, но на утро голова светлая и ясная, отсюда и название.
– Я заинтригован, но может в следующий раз, нам просто освежиться, – ответил человек.
– Тогда на меду?
– Пускай будет на меду.
– Аська! – раздался звонкий голос кабачника, – Хорош там возиться, обслужи господ и бегом обратно, я не нанимался кухарить.
На лице девушки появился легкий румянец, когда она услышала голос отца, и выкрикнув звонкое «Бегу», еще раз поклонилась. Балдур в след выкрикнул ей несколько дополнительных заказов, которые в основном состояли из солений и других закусок. Сырник, не спеша, слез с плеча стервятника и удобно уселся в изголовье стола.
– Ты уверен, что Ярик надежен? Он последнее время все больше и больше упивается до умопомрачения, – слова Дэйны прозвучали тревожной предпосылкой.
– Он в порядке, – поспешил успокоить её Балдур. – Пьет он от скуки, ты это и лучше меня знаешь, как только двинемся в путь, он придет в себя. Он нам нужен, да и я не забыл о вашем обещании, как только Ярик отмоется и присоединится к нам, я ожидаю подробного рассказа.
– Эй Кабачник! – выкрикнула Мира. – В баньку веников побольше накидай, да мяты с облепихой развесь.
– Веники, мята и облепиха, – подтвердил заказ мужчина с густой тёмной бородой.
Село казалось на удивление пустым, что даже кабацкая могла похвастаться лишь парой посетителей. За соседним столиком сидели двое мужчин облаченные в такие же одеяния, как стражники у моста. Она энергично спорили о чём-то, тыкая худыми и костлявыми пальцами в цветастые карты.
– Тройка! – разразился голос первого, и он указал на комбинацию, выложенную перед ним.
– Откуда тут тройка? – парировал другой, обводя карты словно невидимым кругом. – Только если еще одну меж ног у себя зажал, два с половой же.
– Тройка говорю, разуй глаза. Одна княжна и два Варяга же. Тройка! – словно в подтверждение правоты своих слов, он ударил кулаком
– Варяги по три четверти! – запротестовал собеседник и изобразил неприличный жест в воздухе.
– Кто тебя играть учил? Правила меняешь как тебе изволено.
– Батя учил, как учил, так и играю. У нас всё село так играет, а тебе ежели не нравится, опустошай кошель и вали отседова.
– Какое село? Сколько верст от Сварожьего камня?
– У красного побережья оно.
Игрок звонко расхохотался, но в его голосе не было радости, больше наслаждение от разгаданной тайны. Он хлопнул в ладони, и широко разведя руками, проговорил.
– Ах ты ж драть тебя, южанин что ли? Теперь всё понятно, у вас там всё через задницу делается, даже в Баламошку играете не по божьи, – второй ратник нахмурился от слов человека, но перебивать не стал. – Пёс с тобой, перехотелось мне играть. Эх, где же я так согрешил то, что среди царской рати, нашелся единственный мужик, что в Баламошку играет, и тот, сука, оказался южанин, – он указал пальцем в сторону кабачника. – Медовуху то жрешь?
– Жру.
– Кабачник!
Через несколько минут вернулась дочка хозяина заведения, и несмотря на свой невысокий рост и довольно худощавое телосложение, девушка несла широкий полный поднос блюд. Балдур довольно потирал руки в предвкушении трапезы, как заметил плетеную корзинку на сгибе локтя, содержимое которого слегка постукивало.
– Вот, пожалуйста, – слегка поклонилась она. – Вы останетесь на пляски?
– Пляски? – переспросила Мира, облизывая подушечку указательного пальца, на которую случайно упала капля соленья.
– Конечно, так ведь Осенины же. Урожай собран, мужчины в поле ушли на ристалище, как вернутся, будем гулять. Я пирогов напекла, сегодня будет шумно и весело, оставайтесь, пади в полисах так не гуляют как у нас на селе.
– Конечно останемся! – прогремел звонкий голос из-за спины служанки.
Ярик появился словно неоткуда, и стоял недалеко с широкой улыбкой на лице. Поверх голого тела, он носил светлый плащ до пят с изображением пылающих солнц, а также обычные тёмные поношенные штаны. Он подошел быстрым шагом, затем игриво приобнял девушку, на что кабачник ударил кулаком по столу, и она, вынырнув из его объятий, засеменила на кухню.
Мужчина проводил её взглядом, а потом, не теряя улыбки, сел за стол. Рыжие и кудрявые волосы всё еще были растрепаны, однако на кончиках свисали капли речной воды. Пахнуть он стал гораздо лучше, нежели во время первой встречи, однако Сырник, потянулся к своей тарелке, и отодвинул её подальше от человека.
– Нет, мы не останемся, у нас есть задание, или забыл? – возразила ему Дэйна, сидящая рядом с человеком.
Ярик забросил в рот маленький грибочек, и по его губам потек сок. Он вытер рот ладонью, на которой крест-накрест зарубцевался широкий шрам, а затем бросил: