Красный вереск
Шрифт:
— Однако — вы живы, — заметил Олег. Данван улыбнулся:
— Огорчу тебя… или обрадую? Не благодаря доброте твоего деда. Я самым вульгарным образом проломил голову одному конвоиру, его штыком заколол второго и бежал.
— Очень жаль, — с чувством добавил Олег.
— Конечно, — согласился данван. — Но жить очень хотелось, а со взятыми в плен детьми Данвэ ваши борцы за свободу не очень церемонились. Так что я действовал по обстоятельствам. Ты, кстати, тоже? Оба моих гвардейца на лечении. Я оценил то, что ты с ними сделал — голыми руками.
— Я вижу, что вы это оценили, — Олег пошевелил кистями рук. И неожиданно спросил — секунду назад ему самому этот вопрос и
— Невзгляд?.. — данван поднял руку, указывая в окно, но Олег перебил его:
— К чёрту Невзгляд! Это ваша база, вроде Звезды Смерти… — йорд Виардта поднял руку и взялся за подбородок. Спросил:
— У вас всё ещё смотрят этот фильм? Про звёздные войны?
— А вы его видели?! — не выдержал Олег. Данван кивнул:
— Я три года жил на Земле… в США и СССР… Кажется, мы удивляем друг друга. Я не жалею, что приказал не убивать тебя… Данвэ далеко. У вас нет названия ни для этих звёзд, ни для этих созвездий — они не видны с Земли. Когда наши предки уходили по Дорогам, они отыскали хорошую планету, им повезло.
— И вы стали давить остальных, чтоб больше не повезло никому? — тихо спросил Олег. — И начали с Земли? С моей планеты?
— Её мы нашли шестьдесят лет назад, — возразил йорд Виардта, — когда нам в Мире на голову свалялись эти безумцы из Германии. До этого мы даже не подозревали, что на Мире уже до них были русские и что они ещё в начале XX века построили телепортаторы. Мы до сих пор бьёмся над их секретом! Но, конечно, мы сделали всё для того, чтобы блокировать твою планету и её развитие.
Олег довольно долго молчал. Ему хотелось есть и пить. И он был уверен, что йорд Виардта предоставит и то и другое, стоит лишь попросить. Вот просить-то и не хотелось…
— Я не понимаю, — признался Олег. — У вас есть межпланетные корабли. И, наверное, не одна планета принадлежат вам. Зачем вам лезть в дела других? Космос огромен. Там тысячи планет, их хватит на всех!
— Не так их и много, — вздохнул данван, прохаживаясь по кабинету. Его сапоги поблёскивали серебряной отделкой. — Мы нашли двадцать три, на которых могут жить люди. На трёх из них уже были свои цивилизации, нечеловеческие. Одна из них даже вышла в космос. Теперь её нет больше… И на восьми — считая тут и Землю — живут потомки выходцев отсюда. Ваша Земля из них — самая высокоразвитая. Но мы не исключаем, что таких планет и правда немало ещё…
— А как же зелёные человечки? — не удержался Олег. Данван не удивился:
— Бред… Как это у вас говорят — утка, которую мы и запустили, и откармливаем по сей день, чтобы люди опасались космоса.
— Ну так я и не понимаю, — вернулся к прежнему разговору Олег, — зачем вам захваты? Традиция? Вот тут, на Мире — вы же тратите вредя, деньги, вы же сами погибаете, в конце концов, вы же не бессмертны! Какова ваша цель?!
И вот тут Олег в самом деле получил — получил сокрушительный удар, от которого не сразу оправился:
— Мир, спокойствие, благополучие в едином цивилизационном пространстве и для всех, — спокойно ответил йорд Виардта, — без дурацкого развития народов, которое приводит к истребительным войнам, без границ, политых кровью с обеих сторон, без дикарских табу, усложняющих жизнь. Или… — йорд Виардта осёкся, внимательно посмотрел на мальчика и неожиданно мягко улыбнулся, — или ты поверил, что мы такие упыри-кровососы, беспощадные завоеватели, только и мечтающие уничтожить на этой планете все народы? Так тебе нас живописали горцы? — он засмеялся. — Вот уж дикость несусветная! Зачем нам это? Ради полезных ископаемых? Полно незаселённых планет, где их можно добывать автоматами…
— Тогда зачем? — с трудом выдавил Олег. Ему стало плохо при мысли, что он… нет, только не это!
— Затем же, зачем и ты, — дружелюбно ответил данван. — Из чувства жалости и желания помочь. Только ты — вы все — ничего об этой мире, не знаете и совершаете ошибки, всё ставя с ног на голову. Мы потому и «придерживаем» Землю. Нам не нужны лишние заботы с вашими романтиками, которые ломятся в этот мир с автоматами — «освобождать порабощённых». А решают все просто: раз эти нам симпатичны, то они и правы. Примитивно, а главное — приносит такая установка массу бед всем вообще. Ваша помощь спихивает обратно в болото, в дикость, грязь тех, кого мы оттуда тащим…
— Не верю я в ваше бескорыстие, — тихо сказал Олег, глядя в сторону.
— А в своё веришь? — с насмешкой спросил йорд Виардта. — Так почему отказываешь нам в праве на него? Хотя — ты прав. Государства — не люди, они не позволяют себе бескорыстия. Мы делаем это и ради себя. Пусть лучше цивилизации движутся вверх под нашим контролем, чем самостоятельно. У вас же была Германия — если бы не твоя страна, она бы развилась в такое… А у нас была Даггарда — правда, её обитатели не были людьми, но хлопот они нам причинили множество. Я уже упоминал про неё. Я был ещё мальчиком, когда мой отец и старший брат погибли в составе нашего посольства на этой планете — убитые вероломно и с поистине нечеловеческой жестокостью. Зачем нам такое снова? Вот появляетесь вы. Ты конкретно. Что ты видел, чтобы сделать выводы? Слишком усердные дикари на нашей службе. И горстка других дикарей, слишком упрямых, чтобы принять наш мир — отличный от привычного им. Не худший — всего лишь отличный.
— Я видел и город. Этот, — возразил Олег.
— Он почти такой же, как и города твоей родины, — парировал йорд Виардта. — Не переоценивай наше влияние — там всё-таки правим не мы. Но они похожи — Хариан и твой Тамбов. Иди Москва, или Нью-Йорк — похожи. И это ВЫ их такими сделали. Они — не в нашем протекторате.
Олег смотрел в пол. Йорд Виардта не бил словами, нет. Он не торжествовал, не доказывал, он просто говорил — негромко и чуть сожалеюще.
И возразить ему было нечего.
— А ты знаешь, что такое правда?
— Конечно, знаю.
— Что?
— Понимаешь, Вольг… если кто этого не понимает, не видит — ему не расскажешь, не объяснишь. Как слепому от рожденья рассказать про солнце? А зрячему выколи глаза, брось в поруб — он всё одно знать будет, какое оно есть!…
— Знаешь, у нас говорят, что, если хочешь видеть правду и справедливость — надо смотреть сразу с обеих сторон.
— А глаза не разъедутся — с обеих сторон смотреть? Ты, Вольг, так не говори. Не думай даже так… Оглянуться не успеешь, как душу запродашь.
— Дьяволу?
— Данванам. Это ж их наука — мол, нету на свете ни добра, ни зла, а верней — нужны они друг другу, чтоб равновесие в мире было… А коли нужны — так и равны. А коли равны — так и равноценны. А коли равноценны — так одинаковы. А коли одинаковы — так зачем, статься, добро защищать?!