Красота в наследство
Шрифт:
«Спасибо, открыли глаза, — подперев голову рукой, думала Ирина, сидя над книгой в библиотеке. — И что мне с этим подсознательным стремлением прикажете теперь делать? То клиторный оргазм мешает, то эта вот хреновина. Сны замучили».
Говорят, что лишние знания — лишние скорби. И предпочтительнее изучать окружающий мир, а в себе лучше не копаться, любить свой организм таким, какой он есть. В основном умные люди так и делали, если не считать всяких страдальцев от науки, прививающих себе черную оспу и сифилис и отправляющихся добровольно на съедение людоедам и крокодилам. Ирина была умна и страдать за кого-либо не собиралась, но ее сбила с толку как раз наука. В голове созрела идея, которую она намерена была осуществить в ближайшее время.
Она хотела, чтобы ее изнасиловали. Неожиданно, грубо и мерзко. Ей часто представлялась эта картина,
Надо сказать, что Ирина осуществила свой план не сразу. Надо было уловить удобный момент как для себя, чтобы не забеременеть, так и для другой стороны. Все не так просто.
Была середина второго курса. Сессия еще не началась. Общежитие гудело каждый вечер. Если кто-то думает, что в сердце Родины, в самом главном и престижном вузе страны, грызет гранит науки с исключительно благими целями цвет советской молодежи, то это, бесспорно, так. Но не всегда. Максим, Толик и Колька были питомцами рабфака, прошли армию, а кто ее прошел, тому уже ничего не страшно. Даже институт. Учились с трудом, все-таки подбирая хвосты, чтобы не быть изгнанными. Нагловаты, туповаты, нахраписты. Своего в жизни не упустят. Не упускали и баб. Обсуждали потом своих подружек, смачным матом пересыпая подробности. Хотя, по сути, были не злы, общительны и просто жизнелюбивы. Последнее качество, наверное, было приобретено в армии. Как же не любить такую жизнь, если тебе недавно наглядно продемонстрировали ее изнанку? Вся троица еще с рабфака поселилась вместе. Они и внешне были похожи друг на друга, как братья, — не слишком чистоплотны, да и рожи интеллектом не изуродованы. Кстати, именно из таких ребят и проклевывались потом ретивые руководители производства, видные хозяйственники, секретари райкомов и обкомов и бойцы невидимого фронта. А сейчас на курсе их недолюбливали, москвичи брезгливо сторонились, а приезжие иногородние дети интеллигентных родителей, проживавшие в общежитии, также не стремились к общению. Хотя случались иногда и совместные пьянки.
Короче, большей гадости, чем эти три рожи, Ирина для себя в окружающем ее мире не обнаружила, поэтому и решила здесь остановиться.
В один из вечеров, постучав и услышав в ответ матюки, она открыла дверь к ним в комнату в общежитии. В нос ударил запах какой-то кислятины и нестираных носков. Вдобавок было накурено. «Ну и букет, вырвать может», — подумала Ирина и начала играть свою роль. Надо сказать, что даже эти орлы струхнули, поняв, что от них требуется, в выражениях Ирина не стеснялась, оглушив их для начала довольно редкими матерными выражениями, причем выражалась непринужденно, как будто это была ее родная речь. А чтобы снять испуг и напряжение, поставила на стол бутылку коньяка, мол, у меня сегодня праздник, хочу расслабиться и познакомиться поближе. К счастью, они и так задумчивостью не страдали, а в таких случаях думать у мужчин совсем не принято. Неожиданное счастье привалило, да еще и коньяк, а пили они его нечасто. За первой бутылкой Ирина извлекла и вторую, потребовав закрыть дверь и соблюдать тишину, чтобы никто не вломился. Выпила и сама немного, чтобы их не отпугивать, и так косились сначала опасливо, подозревая провокацию. Потом успокоились и расслабились. А потом начали осуществлять план Ирины, нализавшись уже изрядно к тому времени. Какой это наш человек может вытворять такое на трезвую голову? Да еще с кем? Это же сдуреть можно. Рассказать — не поверят. Ирина участвовала во всем активно, чутко прислушиваясь к собственным ощущениям, сказав им только одно: пусть делают с ней, что хотят. Желание взаимно. Они старались как могли. Были сильны и молоды. И по очереди, и по двое, потом опять по очереди, потом все вместе. Распалились, рожи красные, тупые, пьяные, в глазах похоть плещется — как раз то, что надо. Ирина не зря сюда пришла, не зря сидела в библиотеке. Ей удалось
К утру компания обессилела. Волшебная ночь закончилась. Ирина пришла в себя, оглядев троицу уже спокойно. Чувство омерзения не исчезло. Все правильно. Так и должно быть. Опыт удался, и она, одевшись, закрыла за собой дверь, оставив изумленных рабфаковцев в состоянии шока. Доехала домой на машине и легла спать. Воскресенье, можно отоспаться.
В общаге, кроме них, ее никто не видел. А они, очухавшись к вечеру после пьянки и блуда, хотя две бутылки на троих не доза, подумали каждый по отдельности, что видели удивительный, сказочный сон. Потом вспоминали вместе, обсуждали подробности и довольно ржали.
Недоумевали, конечно: и что это на нее нашло? Они об этом и не мечтали. С некоторой неловкостью в душе ждали понедельника и дружно явились на первую лекцию, вылавливая глазами Ирину. Им было любопытно, как она будет теперь себя вести. Она же вела себя так же, как и раньше. Особенно на них не смотрела, но и глаза не прятала. Скользила равнодушным взглядом, как по столу. А когда Толик сунулся к ней что-то спрашивать с развязным видом, то наткнулся на такой взгляд, от которого даже его наглая рабфаковская натура пришла в замешательство, и он счел за благо ретироваться. Конечно, были потом и попытки придать огласке ночное происшествие, показывали даже в общежитии бутылки из-под коньяка, но поскольку других доказательств Ирининого демарша не было, то им никто не поверил, решив, что три дурака допились до ручки. А они после этого ее зауважали. Силу почувствовали.
Глава 11
Осознав, какую свинью подложила ей природа, свои эксперименты Ирина решила прекратить. Она не особенно переживала то, что случилось, была скорее довольна, но при воспоминании об общаге, всей обстановке, включая запах, витавший в комнате, и вонь от этих трех козлов, не изнурявших себя гигиеной, ее неизменно посещало омерзение. Старалась об этом забыть. Остро помнилось наслаждение, но о нем тоже старалась забыть. Забыть и похоронить навсегда такой способ получать удовольствие. Да и фокус этот второй раз уже просто так ей не пройдет. Сейчас обойдется, она была уверена. Вряд ли грязным недоумкам кто-нибудь поверит, даже если кинутся рассказывать. Так оно и вышло, она не ошиблась. Их тоже отшила хладнокровно, больше не подходили.
Сдав сессию, Ирина съездила в свой родной город, повидала школьных подружек. Все они учились в институтах, одна собиралась замуж. Жили незатейливой серенькой жизнью. Свои маленькие радости, свои мелкие проблемы. Квартиру пришлось пересдать. Она с беспокойством думала, что еще года два — и деньги от сдачи квартиры останутся единственным источником ее существования. Ничего, к тому времени она уже почти закончит университет, начнет работать. В молодости мало кто заглядывает в будущее даже на месяц, благоразумная Ирина заглядывала на годы. Сейчас она уже начала экономить, к Шурику за тряпками наведывалась все реже. Пока можно было жить, ни от кого не завися, а это главное.
Удар был нанесен, откуда она не ожидала. И очень сильный. Настолько сильный, что даже гибель родителей она перестала вспоминать как трагедию. Случайно Ирина нащупала у себя в животе какую-то опухоль. Немного испугалась, болячки всегда были от нее далеки, и пошла к врачу. Ее отправили к гинекологу, а там, посмотрев, резанули как ножом:
— У вас беременность. Пятнадцать недель. Вставайте на учет по месту жительства.
Хорошо, что пошла в хозрасчетную поликлинику, а не в студенческую.
— Как беременность? Наверное, ошибка. У меня же все в порядке. Недавно были месячные. Все в срок, никаких задержек. Не тошнило, не рвало. Вы что-то путаете, — цеплялась она за соломинку.
Пожилая женщина-врач смотрела на нее с жалостью, вероятно, насмотрелась на таких за свою жизнь.
— К сожалению, не путаю. Ребенок через полтора месяца зашевелится. Вы почувствуете. А то, про что вы говорите, бывает. И месячные, и токсикоза нет. Такая, дорогая моя, у вас природа. — Девочка красивая, жалко. Придется ей рожать, никуда не денется. Вроде бы не дурочка. — Что же вы не предохранялись, если ребенок вам не нужен?