Краткая история Зимбабве с доколониальных времен до 1980 года
Шрифт:
В годы правления Матопы границы Мономотапы определялись р. Замбези на севере, р. Саби – на юге и Индийским океаном – на востоке. В самой стране выделялись три региона по принципу доминирующей вассальной династии. В Западном регионе Гуруусва/Бутва доминировала династия Тогва. В северном регионе в долине реки Замбези Тавара/Тонга. На Востоке – Барве и Манйика. На юге, после захвата Утеве, удалось поставит прямых наместников. В первые годы существования Королевство Мутапа было раздираемо внутригосударственными конфликтами. Около 1490 года правитель Торва по имени Чангамире (не путать с Домбо 1680-х годов) успешно узурпировал трон Мутапы после убийства, действующего Мутапы Мукомберо. Он правил в течение четырех лет, прежде чем был свергнут одним из сыновей Мукомберо, Чикуйо Чисамаренгу.
Назначенный Мутапой правитель Утеве, известный как Ньямунда, воспользовавшись смутой объявил о своей независимости и начал борьбу с Мутапой за нагорье Маньики. Эта борьба вылилась в серию войн, которые фактически блокировали любые прямые контакты между государством Мутапа и побережьем в направлении Софалы.
Примерно к 1515 году Мутапа сражался с мятежниками на нескольких фронтах, некоторые из них, как в случае с Сачитеве Ньямундой и Торва Чангамире, сумели сформировать мощную коалицию [60] .
60
Raftopoulos B., Mlambo A.S. Becoming Zimbabwe. A History from the Pre-colonial Period to 2008. – Harare: Weaver Press, 2009. – P. 15.
Арабские
В 1505 году португальцы послали большой флот под предводительством Франсиско д'Альмейду с целью обосноваться в Индийском океане. Узнав из путешествия Васко да Гамы о торговле золотом Мономотапы с арабами, д’Альмейду было поручено закрепится на восточном побережье Южной Африки, с целью перенаправить поток золота в Европу, а точнее в Португалию. Португальцы обосновались в Софале, в нескольких милях к югу от современной Бейры вытеснив арабских купцов. Затем они направляют к правителю Мономотапы своего эмиссара, в расчете наладить торговые отношения [62] . Учитывая всю опасность мероприятия, послом назначают осужденного на ссылку в отдаленные колонии «Degredado» [63] Антонио Фернандеса. Ему удалось выполнить свою миссию. Ориентировочно в 1511 г. [64] он вступил на территорию современного Зимбабве. Фернандес установил торговые отношения, как с Мономотапой, так и с Королевством Бутуа. [65] , о котором речь пойдет ниже. Однако официальные отношения Португалия с Королевством Мутапа установила только в 1560 г. [66] В том же году Гонкала да Силвейра, португальский иезуит аристократического происхождения обратил молодого Мутапу Ногомо в христианство.
61
История тропической Африки (с древнейших времен до 1800 г.). – М.: Наука, 1984. – С. 333.
62
Blake R. A history of Rhodesia. – New York: Alfred A. Knopf, 1978. – P. 11.
63
Coates, T.J. Convicts and orphans: forced and state-sponsored colonizers in the Portuguese Empire, 1550–1755. – Stanford: Stanford University Press, 2001. – P. 10.
64
Austin R. Racism and apartheid in southern Africa. Rhodesia. Paris: The Unesco Press, 1975. – P. 11.
65
Changamire Dynasty // Encyclopedia Britannica. – URL: https://www.britannica.com/topic/Changamire-dynasty
66
Roland O., Atmore A. Medieval Africa 1250–1800. Cambridge: Cambridge University Press, 1975. – P. 203.
Как верно отмечает А. М. Хазанов: «Вслед за солдатами и купцами, продвигавшимися вверх по Замбези, шел «второй эшелон» – представители различных религиозных орденов» [67] .
Гонкала да Силвейра
Гонкала да Силвейра был одним из первых священнослужителей, вступивших на землю Мономотапы. В 1556 г. он покинул Лиссабон, где имел репутацию весьма красноречивого проповедника. Во время путешествия на Восток Сильвейра услышал об «империи Мономотапа» и, будучи в Индии, стал добиваться разрешения возглавить миссионерскую экспедицию в эту, по его словам, «духовно пустынную землю». Силвейра прибыл на остров Мозамбик, а затем перебрался на материк и провел семь недель в краале одного африканского вождя в районе нынешнего Келимане, где уговорил его вместе с 500 подданными принять христианство. Оставив там двух своих спутников-иезуитов, он поднялся вверх по Замбези и направился в столицу Мономотапы. Здесь проповедник рьяно взялся за работу, проявив истинно иезуитскую изобретательность. В докладе о путешествии отца Гонсалу, составленном иезуитской коллегией в Гоа (1561 г.), говорится: «Мономотапа послал Гонсалу Силвейре большую сумму в золоте, много коров и людей служить ему, так как португальцы сказали ему, что этот падре очень знатен и является одним из главных лиц в Индии. Но падре с великой скромностью и благодарностью за такую щедрость вернул королю его подарки». Дальше в этом документе идет многозначительная фраза, которая показывает, что Мутапа имел уже порядочный опыт общения с португальцами и хорошо изучил их нравы: «Король был изумлен, увидев среди португальцев человека, не пожелавшего золота, провизии или людей, которые бы ему служили».
67
Хазанов А. М. Португалия и Мономотапа // Вопросы истории. 1972. № 1. – С. 138.
Завоевав таким образом расположение правителя, хитрый иезуит с находчивостью опытного авантюриста тотчас же придумал еще более эффектный трюк, рассчитанный на то, чтобы окончательно сделать верховного правителя Мономотапы своим «духовным пленником»: «Однажды, когда он служил мессу, несколько знатных лиц королевства проходили мимо дверей и увидели на алтаре очень красивое изображение нашей мадонны, которое падре привез с собой. Они пошли к королю и рассказали, что падре имеет музинга, то есть очень красивую женщину, в своем доме и что его следует спросить об этом. Король направил ему письмо, в котором написал…, чтобы тот привел ее к нему, так как он очень хочет ее видеть. Падре завернул картину в роскошные ткани и принес королю. Но прежде, чем показать ее, сообщил ему через переводчика, что эта дама – божья матерь и что все короли и императоры мира – ее слуги. Мономотапа и его мать были в восторге от картины, которую Силвейра им подарил. Действуя столь ловко, оборотистый монах быстро продвигался к намеченной цели: примерно через 25 дней после его прибытия в страну ему удалось обратить в христианство главу государства, его мать и знатнейших людей» [68] .
68
Хазанов А. М. Португалия и Мономотапа // Вопросы истории. 1972. № 1. – С. 139.
Мусульманское влияние, однако, вскоре заставило Мутапу вернуться к язычеству, а Сильвейра был задушен. Это события совпали с последующими стихийными бедствиями – саранча, наводнения, болезни,
69
Blake R. A history of Rhodesia. – New York: Alfred A. Knopf, 1978. – P. 12.
Не смотря на желание мести, безусловно, главной причиной португальского военного похода стала уверенность португальцев в обширных запасах золота в Мономотапе. Экспедицию возглавил бывший генерал-губернатор Индии генерал Франциско Баррето.
Баррету отплыл из Лиссабона в апреле 1569 г. на трех судах и, прибыв в Восточную Африку в ноябре, разбил лагерь в Сена. С началом сезона дождей многие члены экспедиции заболели лихорадкой. Португальцы заподозрили живших неподалеку арабов в отравлении продуктов. Тогда Баррету приказал окружить арабскую деревню и убить всех, кто попадется на пути. В это же время Баррету послал своего эмиссара к Мутапе, чтобы получить разрешение пройти в район рудников в Маника. Посланец, добравшись до резиденции короля, стал разговаривать с ним с «позиции силы». Как сообщает современник в день аудиенции эмиссар «направил какого-то португальца со стулом и ковром, которые были помещены напротив трона Мономотапы, после чего посол вошел со всеми португальцами, которые были (вопреки принятому в Мономотапе этикету) одеты, обуты и с оружием… Мономотапа встал со своего трона и любезно приветствовал его».
Вскоре эмиссар вернулся в Сена, сообщив, что правитель Мономотапы согласился удовлетворить требования португальцев. Получив столь ободряющее известие, Баррету с 500 оставшимися в живых мушкетерами направился на юг. Ему предстояло пройти через земли Китеве, владыка которого был в полувассальной зависимости от Мутапы. По свидетельству Сантуша, Баррету пришлось вести «великие и жестокие войны с Китеве, королем земель между Софалой и Маника, ибо тот постоянно старался помешать ему пройти к упомянутым рудникам, расположенным в королевстве одного из его соседей по имени Чиканга, а губернатор не мог достигнуть рудников, не пройдя через все королевство Китеве… Причиной его отказа было отчасти нежелание, чтобы португальцы имели дело и торговлю с его врагом Чиканга и доставляли в его страну много тканей и бус для обмена их на золото из его рудников, благодаря чему тот мог стать богатым и могущественным…, а отчасти нежелание, чтобы португальцы получили сведения о его стране, пересекая все его королевство». Правитель Китеве призвал своих подданных оказать упорное сопротивление португальцам. По свидетельству Сантуша, он дал незваным пришельцам «много сражений, сражаясь против португальцев очень храбро и доставляя Баррету много трудностей…». Вооруженные лишь стрелами и дротиками, африканцы воочию убеждались в превосходстве огнестрельного оружия европейцев. Будучи не в состоянии противостоять этому оружию в открытом бою, они прибегли к тактике пассивного сопротивления: прятали на пути следования португальцев продовольствие, уходили из деревень в леса, затрудняя тем самым продвижение европейцев в глубь страны. Однако португальцам удалось добраться до столицы Китеве, который вынужден был бежать в горы со своими женами и большинством горожан. Баррету предал город огню и с оставшимся войском направился в район золотых рудников. Правитель княжества Чиканга послал встретить Баррету на пути с множеством провизии и коров, взамен чего получил ткани и бусы. Воспользовавшись излишней доверчивостью этого вождя, Баррету сумел навязать ему соглашение, по которому португальцы впредь приобрели право беспрепятственного въезда в Маника и свободного обмена своих товаров на золото. Заключив столь выгодный договор, пришельцы обрели уверенность, что сумеют быстро прибрать к рукам золотые рудники. Но их ждало горькое разочарование. «Когда португальцы оказались в стране золота, – писал Сантуш, – они думали, что тотчас же смогут наполнить им мешки и унести столько, сколько найдут. Но, когда они провели несколько дней около рудников и увидели, с каким трудом и риском для жизни кафры (африканцы) извлекают его из недр земли и скал, их надежды были развеяны». После этого Баррету решил вернуться в Софалу, пройдя тем же путем, каким пришел в Маника, и готовясь к новым сражениям с владыкой Китеве. Но последний не рискнул оказать сопротивление европейцам и послал Баррету предложения о мире, «которые тот принял с большой радостью, желая обеспечить этот путь для торговцев из Софалы». Согласно договору, португальцы должны были выдавать Китеве ежегодно 200 кусков ткани, а взамен он обязывался разрешать им свободный проход через свои земли.
После похода в Маника войско Баррету направилось в Чикова, где, по слухам, находились серебряные рудники. Для этого ему предстояло пройти через земли монгас – вассалов Мономотапы, которые, по словам Сантуша, были «расположены на южном берегу реки (Замбези), как и Сена, и Тете». Сантуш характеризует монгас как «черных язычников, очень храбрых и самых воинственных из всех племен, которые жили тогда на этих реках, и поэтому они доставили великие трудности нашим завоевателям, с которыми у них было множество битв». В боях с португальцами монгас проявляли исключительное упорство и мужество. Так, перед одним из сражений вперед вышла старая женщина, которая, бросив горсть пыли в сторону португальцев, заявила, что ослепит их всех, после чего их легко будет разбить и взять в плен. Африканцы двинулись на пришельцев, настолько уверенные в победе, что взяли с собой веревки, чтобы связать португальцев, как овец. Выстрелом была убита предрекавшая гибель врагу женщина. «Кафры были крайне удивлены неожиданным событием и опечалены смертью своей колдуньи, на которую очень надеялись. Однако они были не так напуганы, чтобы оставить битву, а, наоборот, начали ее и сражались весьма храбро».
Баррету приказал подпустить наступавших плотными рядами монгас поближе, а затем с близкого расстояния открыть по ним огонь из фальконетов и ружей. По словам де Коуту, «этим залпом было убито столько людей, что поле покрылось трупами, а когда дым рассеялся, кавалерия и пехота атаковали приведенную в замешательство толпу кафров. Их рубили до тех пор, пока они не отступили, оставив на поле боя более шести тысяч трупов, не считая многих, умерших в пути». Два дня спустя произошло еще более яростное сражение. Монгас использовали боевой порядок в виде полумесяца, который позже применили зулусы в борьбе с англичанами. В третьем бою португальцы были вынуждены защищаться за частоколом, а затем отступить в Сена. Отряд Баррету уменьшился до 180 человек. Это были уже не прежние блиставшие выправкой и верившие в легкий успех самонадеянные солдаты, а истощенные и больные люди, думавшие только о том, как бы поскорее выбраться из «проклятого африканского ада». Через две недели после возвращения в Сена, в мае 1573 г., Баррету умер от лихорадки. Его преемник В. Ф. Омем погрузил остатки разбитого войска на корабли и отплыл в Европу. Первый этап войны Португалии против Мономотапы закончился для португальцев бесславно [70] .
70
Хазанов А. М. Португалия и Мономотапа // Вопросы истории. 1972. № 1. – С. 140–143.