Краткое содержание произведений русской литературы XIX века
Шрифт:
В квартиру, наполненную нестерпимой вонью, являются чиновники во главе с Варравиным. Мавруша превосходно разыгрывает спектакль. Играет свою роль и зловоние, побуждающее сослуживцев поскорее дать Мавруше деньги на похороны и убраться вон из смрадной квартиры. Все покидают ее с облегчением.
Один только Варравин страшно обеспокоен: Мавруша (по наущению Тарелкина) дала ему знать, что покойный прятал какие-то секретные бумаги, а где? Бог его знает, полиция придет описывать имущество – сыщет. Для Варравина это – смерть! Он должен найти эти бумаги, пока они не попали в руки властям. И потому он снова возвращается на квартиру Тарелкина.
Варравин
Наконец заявляется и полиция – квартальный надзиратель Расплюев. Да-да, тот самый Расплюев, мошенник и шулер! Теперь он при должности. Варравин тут же замечает все свойства квартального надзирателя – и тупую услужливость, и скудоумие, и агрессивность. Они ему на руку. Он приказывает Расплюеву «опросить» Маврушу на предмет неких пропавших бумаг покойного. Расплюев «опрашивает» служанку, тыча ей в нос кулаком. Но результата нет.
Варравин в отчаянии. Для Тарелкина же, напротив, все складывается отлично. Он уже открыто разгуливает по квартире под видомКопылова. Уже выносят и гроб с его «телом». И Тарелкин даже произносит поминальную речь по «усопшему» в присутствии Варравина и прочих чиновников. Мрачно-комическая феерия идет полным ходом!
Тарелкин собирает чемоданы – он поедет из Петербурга в Москву и там будет ждать своего часа. За сборами и застает его Расплюев, вернувшийся на квартиру с похорон. Сюда же набиваются толпой кредиторы, жаждущие взять в оборот должника. Тарелкин с наслаждением их выпроваживает – должник почил, а имущество описано!
Но вот еще один кредитор – какой-то капитан Полутатаринов... Странно! – такого кредитора не было у Тарелкина... И что он, подлец, плетет?! Он якобы одолжил покойному золотые часы. И теперь ему нужно их поискать – везде! даже в бумагах... Тарелкин еще не догадывается, что кредитор – его хитроумный шеф, переодевшийся в поношенную военную шинель, приклеивший густые усы, напяливший парик и зеленые очки.
Впрочем, и Варравин не узнает Тарелкина. Заговаривая зубы Расплюеву и уверяя мнимого Копылова, что покойник был отъявленным негодяем и мошенником, он роется в шкафах и комодах – ищет свои письма. Тарелкин, забываясь от обиды и злобы, с излишним жаром защищает «покойного». Слово за слово, – разговор оборачивается скандалом. Капитан Полутатаринов, он же Варравин, вдруг замечает, что Копылов очень смахивает на Тарелкина – не хватает только волос и зубов. И тут в комоде обнаруживаются парик и зубы Тарелкина!!
С помощью Расплюева, связавшего «покойника» полотенцем, «Полутатаринов» силой водружает на голову «Копылова» парик, вставляет ему зубы... Да это же – Тарелкин! Несомненно! «Полутатаринов» хорошо его знал! Расплюев полагает, что здесь имеет место случайное сходство – ведь он самолично похоронил Тарелкина. Однако Варравин, оставаясь для Расплюева капитаном Полутатариновым (Тарелкин-то своего шефа уже узнал), советует квартальному надзирателю «этого субъекта не выпускать и аресту подвергнуть». Расплюев изучает копыловский паспорт – он, кажется, в порядке.
В эту минуту из полицейской части является подчиненный Расплюева мушкатер Качала с бумагами, из которых явствует, что надворный советник Сила Силыч Копылов скончался. Ба! Расплюев теперьв полной растерянности, нет – в ужасе! Копылов умер... Тарелкин умер... А кто
И вот тут Варравин, продолжающий играть роль доброхотного капитана, берет ситуацию в свои руки. Он внушает Расплюеву, что перед ним вурдалак, оборотень! Его надо скручивать веревками, тащить в полицейскую часть и сажать в «секрет», то есть в карцер.
Теперь уже для Варравина все идет как по маслу. Связанный Тарелкин сидит в «секрете». Расплюев воодушевленно докладывает частному приставу Оху, что «на квартире умершего Тарелкина и умершего Копылова» он взял оборотня. Дело серьезное. Пристав порывается доложить о нем по начальству. Как вдруг является Варравин – уже в своем собственном виде. «Вникнув» в дело, он объявляет, что оно архисерьезное – «сверхъестественное». За его расследование наверняка будут даны чины и ордена! А если доложить начальству, оно спустит своего следователя – все почести достанутся чужаку. Лучше раскручивать дело самим. Оборотня же для скорейшей раскрутки дела следует пытать жаждой, совершенно не давать ему воды: от этого оборотни не умирают, а только приходят в «сильное томление».
Стараниями Варравина главным следователем по делу об оборотничестве назначается Расплюев. Помогает ему Ох, мушкатеры Качала и Шатала.
И дело раскручивается на полную катушку!
Арестовывается, избивается, допрашивается, сажается в «секретную» или облагается данью всякий, кто попадается под руку – от дворника и прачки до купца и помещика, В страхе перед следователями свидетели дают любые требуемые показания. Да и как не давать! Дело-то ведь уже не просто «сверхъестественное». Дело – государственной важности! Главный оборотень, измученный жаждой, чистосердечно показывает, что оборотней – «целая партия». Его сообщники – «весь Петербург и вся Москва». Да что там! Расплюев «такого мнения», что оборотничеству подвержено «все наше отечество». А посему «следует постановить правилом: всякого подвергать аресту», всякого «подозревать» и «хватать»!! «Все наше! – хохоча, вопят Расплюев и Ох. – Всю Россию потребуем».
Но требуется, в сущности, один только Тарелкин. Когда «оборотень» от пытки жаждой доходит уже до предсмертного «томления», является Варравин. Допрос теперь ведет он.
Он приказывает Качале принести в «секретную» стаканчик проточной воды и, держа его перед глазами подследственного, смачно расхваливает содержимое – ах, до чего ж хороша водица! Тарелкин может выпить ее прямо сейчас! Но только в том случае, если вернет Варравину его секретные бумаги. Тарелкин их отдает. Дело сделано. Чиновник снова всех обыграл. Тарелкину остается только умолять Варравина выдать ему хотя бы паспорт Копылова – жить-то без паспорта невозможно! Получив формуляр и аттестаты Копылова, Тарелкин благодарит начальника – «отца родного» – за милость и убирается вон.
Иван Сергеевич Тургенев 1818 – 1883
Дневник лишнего человека
Повесть (1848 – 1850)
Г. Г. Животовский
Мысль начать дневник пришла Челкатурину 20 марта. Доктор признался наконец, что жить его пациенту недели две. Скоро вскроются реки. Вместе с последним снегом унесут они и его жизнь.
Кому поведать в последний час свои невеселые мысли? Рядом только старая и недалекая Терентьевна. Надо рассказать хотя бы себе собственную жизнь, попытаться понять, зачем прожиты тридцать лет.