Край чёрных магнолий

Вешнева Ольга Михайловна

– Откуда ты знаешь… все подробности? – нервная дрожь пробежала от макушки до пят.

– Альбина разрешала мне читать некоторые охотничьи книги, доклады, документы. Я с детства любознателен до невозможности.

– Как думаешь, исчезновение команды связано с их незаконной деятельностью? – рискнула я спросить.

– Наверняка не знаю. В таинственном деле нужен осторожный подход и тщательное расследование, – Тихон поправил мой капюшон. – Но повторяю в сотый раз – вампиры не при чем. Весной они не нападают на людей. С марта по конец мая обитатели волшебного заповедника теряют бдительность в борьбе за семейное счастье. Кажется, весь лес ревет. Горное эхо разносит яростные крики златорунных баранов и туров, сошедшихся в поединках. Орочьи

юноши для доказательства мужества проходят смертельно опасные испытания. Им предстоит преодолеть Перевал Горыныча и взойти на самую высокую Драконью гору. Эта гора испещрена пещерами, где драконы высиживают яйца, а грифоны и горгульи выкармливают малышей. Немногим молодым оркам удается достичь вершины горы и вернуться в племя. Геллерии и мантикоры взбираются за падалью на утесы, но часто сами становятся жертвами Драконьей горы, срываясь в ущелья. Озерные нимфы устраивают ночные танцы на воде. В ритме танца они впадают в экзальтированное состояние и не замечают ничего вокруг… Поверь, по весне вампирам хватает добычи. Да и летом умный и опытный вампир не останется голодным в волшебном лесу… К чему рисковать жизнью? Поймать случайного ночного прохожего – это одно, а лезть в защищенный заклятием и охраняемый цербером дом – совершенно другое… Организаторы преступления рассчитывали на поверхностное отношение к делу, поскольку вампирские дела тщательно не расследуют. Стараются по горячим следам найти и устранить виновных. Преступники полагали, что твое руководство устроит версия о гибели команды при исполнении. В кишащем зверями лесу трудно найти останки и понять, кто кого съел.

– Не знаю, что мне делать со взятками? – мне было стыдно умолять о помощи, но я заблудилась в лабиринте и не могла обойтись без протянутой извне спасительной нити. Прискорбно это или нет, но Тихон оказался единственным, кто мог мне эту нить спустить с недосягаемой высоты. – Если кто из горожан решит “подмазать”, нужно ли мне притворяться такой, как Смолин?

– Вопросец не из легких, прямо сказать, – Тихон призадумался. – От мелких подношений отказываться неприлично, люди обидятся… Но ценных подарков и денег не принимай. Не попадайся на крючок. И главное, запомни, твое расследование должно быть тайным. Тебе предстоит внедриться в порочную систему, чтобы разрушить ее изнутри.

ГЛАВА 8. Клубничка со сливками

На пятницу я отметила в ежедневнике два важных дела: забрать у вернувшегося с фестиваля полковника Свербилкина нераскрытые дела исчезнувшей команды и сходить в гости к мэру.

Волочаровское УВД оказалось подходящим местом для вентиляции мозга. По маленькой холмистой улочке разносилось хоровое пение под аккомпанемент баяна, балалайки, флейты и трубы. Веселые звуки летели из зарешеченных окон одноэтажного прямоугольного здания. Хлопья штукатурки, отставшей от его кирпичных стен вместе с желтой краской, напоминали тропических бабочек со сложенными крыльями. С дороги казалось, будто стайка перелетных насекомых присела отдохнуть и скоро вспорхнет, продолжит путь в бразильскую сельву. Мужские хриплые голоса, разбавленные тонким женским голоском, старательно тянули песню Розенбаума: “Едут, едут казаки по верхам”.

Я постучалась в дверь актового зала. Разумеется, никто меня не услышал, но дверь была не заперта.

Румяный кудрявый полковник с подкрученными усами, лихо откидывавший вприсядку, хлопнулся на потертый рыжий паркет.

– Ой! Дядя Витя! Вы не ушиблись? – к нему подбежала пухлая блондинка в цветастом платье.

– Нет, девчонки! Я сам! – Свербилкин отмахнулся от моей и от ее руки. Кряхтя и охая, он поскользил немного по полу, словно перевернувшаяся черепаха, и встал. – А вы... – он неприветливо уставился на меня.

– Добрый день, Виктор Андреевич. Я Светлана Челкашина. Охотница на вампиров. Вас должны были предупредить о моем приезде, – кивком поприветствовав хористов, я подошла к

открытому окну.

В кабинете стояла невыносимая духота.

– Да, да. Звонило ваше руководство и Валерий наш Денисович замолвил слово, – полковник восторженно улыбнулся во весь рот – Вы поете?

– Нет, – я растерянно моргнула.

– Неужто, пением не увлекаетесь? Дома-то, подозреваю, шепотком мурлычете попсовые шлягеры.

– Ничего я не мурлычу. И я в принципе не люблю попсу. Предпочитаю рок.

– Рок-н-ролл тоже неплохо. Электрогитарой владеете? – по моей тупой ухмылке Свербилкин понял, что я не владею электрогитарой, и задал другой вопрос. – А с барабаном дружите?

Узнав, что и с барабанами я не дружу, полковник разочарованно замотал головой:

– Ай-ай-ай! Гитарист и ударник – это голова и сердце рок-группы. Куда ж без них? Да и у нас, как назло, вчера лучший барабанщик сгорел. Начальник крематория Кирилл Степаныч Пыжло. Чудесный был музыкант. Талантище!

– Как сгорел?

Недели не прошло, как я договорилась с Пыжло о мертвых вампирских душах, и тут выясняется, что он погиб.

– На работе и сгорел. В крематории, – брезгливо поморщилась пышная блондинка. – Допился до белой горячки и в печь сиганул.

– Подумайте, а вдруг Кирилл Степаныч не по собственному желанию запрыгнул в печь? Что если его туда втолкнули? Неужели, вы не думали о преднамеренном убийстве?

– А чего думать?.. Убийство? – с присвистом рассмеялся Свербилкин, – Сразу видно московского человека. Это у вас в Москве, Светлана, убивают кого ни попадя. А у нас в Волочаровске на старого алконавта даже вампиры не покушались. Что с него взять? Хату он давно пропил, жил в крематории. Но талант, как известно, не пропьешь. Как он на барабанах вжваривал! Перепонки трещали в ушах! Эх, если он с нами поехал на фестиваль, и жив остался бы, и наш ансамбль занял бы первое место, а не третье… Что вы! Какое там убийство?!! Перебрал бормотухи, и закатился в печь. Жаль, сам себя сгубил, дуралей, – полковник взял у одного из музыкантов баян и развернул его. Баян издал неприятный звук и умолк. – Так вы, девушка, не играете на музыкальных инструментах?

– Нет, не играю, – я оставила мнение об убийстве при себе – последовала совету Тихона об осторожности и секретности.

– Ни за какие бублики я не поверю, что у вас не было в детстве губной гармошки, – не унимался Свербилкин, накручивая ус на палец.

– Представьте себе, не было, Виктор Андреевич.

– Нехорошо, елки зеленые! Скажите еще, что в школе вас не учили тарабанить на пианино или пиликать на скрипке.

– Да, не знаю, как в Москве, а в наших школах учат музыке, – гордо отчеканил младший лейтенант с тонкими светлыми усиками.

– Меня не учили музыке, – утвердительно заявила я.

– Но танцевать вы точно умеете, Светлана. Простите, как вас по батюшке? – Свербилкин почесал коричневый от загара лоб.

– Олеговна. Я не умею танцевать.

– Как вы могли забыть, дядя Витя? – прошептала ему на ухо пышная блондинка, – Олег Челкашин – известный охотник на вампиров.

– Погоди, Зоенька, – полковник вручил ей баян. – Я сам бы вспомнил. Вот, что я хотел сказать, Светлана Олеговна. Насчет танцев вы не отвертитесь. На выпускном балу вальсировали? Значит, умеете танцевать. Я попал в яблочко. Так, шнапсель-дряпсель?

– Промахнулись, Виктор Андреевич. Пока выпускники танцевали на балах и катались на теплоходах по Москве-реке, мы с ребятами гоняли вампиров по Усть- Уренгою. Классный получился выпускной вечер. Разжились в деревне телятиной, огурчиками и самогонкой, развели огромный костер, пожарили мясо, выпили, закусили и давай прыгать через костер. Пашка Талунин подпалил джинсы. Мы здорово провели время на свежем воздухе. Всю ночь сидели у костра и пели песни. Но я молчала. Честно говорю.

– Никчемную девку прислали, – я услышала сиплый шепот из хора. – Никуда не годится. Шеф намекал их главному по телефону на ансамбль, а тому – горох об стену.