Крайн. Бог или Ничто
Шрифт:
– Пффф. Ерунда. В его сокровищнице одна мишура, – отмахнулся Барадион.
– А ты откуда знаешь?
– Да так… Слухи, – снова отмахнулся Закарий.
– А что он означает? У него есть какая-то история?
– Да, сын. Тебе не стоит просто так его светить. Это очень старый и древний знак. Вот эта перевёрнутая восьмёрка обозначает бесконечность силы твоего рода. Сходящиеся лезвиями друг к другу клинки говорят о том, что на любую силу всегда найдётся большая сила.
– А почему скимитары обломаны? – Провёл по медальону
– Обломанные скимитары обозначают мудрость. Только мудрый боец знает, когда пора сломать меч и прекратить войну. Но тем не менее, они проходят через бесконечную силу, – показал Барадион на вплетенные в восьмёрку скимитары. А это значит, что ты всегда должен быть готов и к обратному.
– Отец, я не хочу прятать этот знак. Я слишком долго живу в незнании. Обычные люди ведь всё равно не предадут медальону значения. А сильные, да откуда им на моём пути-то взяться? Я обычный деревенский парень.
– Крайн, – крепко взял за плечи сына Барадион, – я обещаю тебе: как только ты вернёшься, я всё тебе расскажу. Но сейчас, пожалуйста, ради моего спокойствия, повесь его на шею и спрячь под рубаху.
– Хорошо, отец.
Долго ещё они стояли молча. Но пришло время прощаться. Сын и отец, каждого ждали свои душевные муки и испытания. Барадион считал, что никогда больше не увидит своего мальчика, возможно, он был прав, а возможно, и ошибался.
Глава 2. В пути
Удаляясь от дома всё больше и больше, Крайн размышлял о том, что впервые он уходит из дома ради такой грандиозной цели. Ему и раньше приходилось уходить на приличные расстояния, он участвовал в боях и даже последние пять лет подряд занимал там первые места. Бои, это обычный мордобой, только по правилам и на потеху народу. Чаще всего проводились они в центре города-замка графа Бумбара. Также ему часто приходилось выслеживать разных существ, которые скрывались от закона. Многие шайки Залира знали эльфа и не хотели с ним связываться. Ведь в бою Крайн был, словно вихрь.
– Гвардеец… Весьма нелепое имя для генерала. Почему тебя именно так зовут? – Повернулся к сидящему на коне воину Крайн.
Тот был немного ошарашен, эльф явно специально не соблюдал субординацию. Да и обращаться к генералу на «ты» не многие осмеливались. Хотя старику это даже понравилось: надоели все эти придворные со своими уловками и реверансами.
– Вообще-то, меня зовут Гвардий, а сослуживцы ради шутки начали звать моих ребятушек гвардейцами. Ну а раз они гвардейцы, то и я таковым стал, – ответил Гвардий, важно почёсывая бритый подбородок.
– Откуда у тебя этот шрам? – Показал на голову генерала Крайн. – Он весьма необычен.
– О да! Этот шрам мне оставил твой отец.
Заметив удивлённый взгляд Крайна, Гвардий махнул рукой.
– Вижу, он не рассказывал, значит, я буду первым. Барадион был неплохим наёмником,
– Отец был наёмником? Он мне не рассказывал. А как вы познакомились? – Засыпал вопросами эльф Гвардия.
– Твой отец хорошим воином был. Вот его и призвал император на службу. Но Закарий был очень строптив и согласился быть лишь наёмником. Так мы вместе и служили.
– Не пойму, в разговоре с отцом вы оба называли императора Мазугара Ом Замара то королём, то императором?
– По сути, это не имеет значения. – Снова почесал подбородок Гвардий. – Императором он был раньше, а теперь, когда всё развалилось, великие князья, как прозвали себя они сами, назвали Мазугара королём. Мол, будешь первым среди равных. И бла-бла. Понял?
Крайн кивнул в ответ.
– Значит, это ты отца учил сражаться?
– Гм. Я бы так не сказал. Когда я заступил на службу, он уже был весьма хорошим бойцом.
– А…
– Извини, я не могу больше отвечать на твои вопросы, – перебил Крайна Гвардий. – Думаю, когда вернешься, Барадион сам тебе всё расскажет.
Крайн кивнул в знак согласия. Это не его тайны, это тайны отца. На протяжении всего пути было спокойно и тихо. Отряд старался обходить деревни и сёла, чтобы не будоражить людей. Так и прошёл этот день, в раздумьях Крайна и Гвардия.
На следующее утро бойцы снова двинулись на запад. Мощный конный отряд всегда будоражил воображение крестьян. Кто его знает, с чем пришёл этот самый отряд. Нужно было только посмотреть на воинов Гвардия, и сразу было понятно – бандюги какие-то.
– Ни опознавательных знаков, ни формы. Один лысый, второй волосатый, а третий вообще, словно скала среди всех идёт. Вымахал же, каланча сопливая, – сплюнула бабка беззубым ртом.
– Чего ты, мать, говоришь? – Спросил тот самый воин.
– Да ничего, милок. Говорю, отряд у вас больно грозный, а ты так и вообще самый сильный и могучий.
– Это да, бабка, – улыбнулся Гром, проходя мимо двух женщин преклонного возраста.
– Могучий, – снова забормотала бабка, – как хряк мой, грязный и вонючий.
– Бабка, чего ты там шепчешь? – Отделился от солдат, подходя к торговке, Гром.
– Говорю соседке своей, что ты чистый и пахучий.
– Да ну тебя, мать, – засмущался воин. – Почём яблочки-то?
– А даром отдам, – ухватилась та за корзину. – Вместе с лукошком серебрушка.
– Ого! Они у тебя что, с «живого» дерева сняты?