Кремль. Президенты России. Стратегия власти от Б. Н. Ельцина до В. В. Путина

Млечин Леонид Михайлович

Вадим Печенев, который руководил Главным программно-аналитическим управлением администрации президента, рассказывал мне:

— Мне дали на обработку записочку, в которой предлагалось все-таки с учетом этой тенденции подумать, стоит ли проводить президентские выборы. Записка не была подписана. Естественно, такие документы не подписываются. Передали ее Ельцину или нет, я не знаю. Она была при мне прочитана, вслух никак не прокомментирована и положена в папку для доклада...

Сам Коржаков потом рассказывал, что он три раза встречался с членом президиума компартии Виктором Зоркальцовым и предлагал коммунистам отложить выборы, скажем,

на два года. Зоркальцов передавал содержание разговоров Зюганову, Коржаков — Ельцину. Коржаков предлагал организовать Зюганову встречу с президентом, чтобы обговорить все детали. Руководители всех партий могли бы собраться и договориться о том, что выборы откладываются. При этом Коржаков исходил из того, что за два года можно будет подготовить преемника Ельцину, и даже назвал имя преемника — Олег Сосковец.

Если Коржаков стал говорить о преемнике Ельцина, то понятно, почему он вскоре был уволен — вместе с Сосковцом, которого генерал-охранник прочил в президенты...

— Президент сам придумал отменять выборы или это ему посоветовали? — спросил я Георгия Сатарова.

— У меня было ощущение, что это во многом инспирировано Коржаковым. Утверждать не могу, но такое ощущение, что это во многом шло с той стороны.

Через несколько лет тогдашний министр внутренних дел Анатолий Куликов расскажет, что это он блокировал отмену выборов и чисто силовой вариант, при котором Ельцин в любом случае оставался у власти.

Георгий Сатаров:

— Рассматривался такой вариант. Действительно, Куликов принимал участие в его блокировании. Но не он один. На самом деле была группа людей в Кремле, которым было поручено готовить этот вариант с политической, с юридической точек зрения.

— Как это происходило?

— В воскресенье, 17 марта, президент вызвал своих помощников, нескольких министров. Сказал: я принял такое решение, готовьте документы о роспуске Государственной думы, запрете компартии и переносе президентских выборов. И эти люди, которые выполняли это поручение президента, одновременно готовили материал, из которого неоспоримо следовало, что отменить выборы никак нельзя. Ему на стол положили материалы и «за», и «против».

Все помощники президента были категорически против. Анатолий Чубайс сказал:

— Остается только одно — писать заявление об уходе. Это ведь политическая гибель президента.

Помощники написали Ельцину записку с аргументами против. Около одиннадцати вечера позвонили ему на дачу: Борис Николаевич уже спал. Илюшин остался в Кремле, чтобы на следующий день попасть к президенту первым. Ельцин приехал в Кремль без пятнадцати шесть утра. Илюшин положил ему на стол записку, подписанную всеми помощниками.

23 марта в шесть утра президент собрал нескольких силовиков, Черномырдина, главу администрации Николая Егорова. Министр внутренних дел Куликов говорил, что в половине регионов России коммунисты контролируют законодательную власть. Если они выведут своих людей на улицу, министр не может поручиться за своих людей: что делать, если часть милиции поддержит президента, а другая — коммунистов?

Татьяна Дьяченко привела к отцу Анатолия Чубайса, который убежденно говорил, что в нынешней ситуации сгорит тот, кто первым выйдет за конституционное поле. Отменять выборы нельзя. Под таким напором Ельцин сдался.

Между группами Чубайса и Коржакова шла настоящая война. Причем Ельцин все больше доверял Чубайсу и его людям. Татьяна Дьяченко рассказывала отцу,

какие это гениальные ребята.

Коржаков этих восторгов не разделял. Он, вероятно, боялся, что Ельцин проиграет или не выдержит физически. Но забота о здоровье президента для Коржакова была и заботой о самом себе. Если бы Ельцин решил остаться у власти без выборов, то никакой Чубайс ему не нужен, а генерал Коржаков необходим позарез.

У Коржакова в руках был весомый аргумент — пугающее заключение консилиума, подписанное кремлевскими врачами 20 мая 1996 года:

«За последние две недели в состоянии здоровья Президента Российской Федерации Бориса Николаевича Ельцина произошли изменения отрицательного характера.

Все эти изменения напрямую связаны с резко возросшим уровнем нагрузок как в физическом, так и эмоциональном плане. Существенную роль играет частая смена климатических и часовых поясов при перелетах на большие расстояния. Время сна сокраще- -но до предела — около 3—4 часов в сутки.

Подобный режим работы представляет реальную угрозу здоровью и жизни Президента».

Проводить или не проводить выборы — это решение было трудным для Ельцина. Что бы ни говорили ему штабные аналитики, элемент риска оставался..Никто не мог гарантировать ему победы. Он мог проиграть и потерять все — не только власть. Если бы победил Зюганов, Ельцину припомнили бы все, начиная с запрета компартии и Беловежских соглашений и кончая расстрелом Белого дома в октябре 1993 года.

Реальная ситуация и настроения в стране президенту были известны. Он получал информацию из множества источников. Каждый понедельник в одиннадцать часов руководитель администрации Николай Егоров вручал ему подготовленный в трех экземплярах секретный обзор ситуации и прогноз на ближайшее будущее. Документ Вадим Печенев составлял на своем компьютере, работал на отдельных Дискетах — это была относительная гарантия того, что не произойдет утечки информации. Потом все исходные материалы уничтожались...
–

Отмена выборов, введение чрезвычайного положения, скажем под предлогом чеченской войны, казались соблазнительно простым выходом, избавлением от всех проблем. Но одновременно Ельцин понимал, какую ненависть он вызовет в стране, если введет диктатуру — пусть даже на время. Кроме того, левые радикалы могли спровоцировать новое кровопролитие в стране, как осенью 1993 года. И главное: отменить выборы — это означало перечеркнуть всю его прошлую жизнь. Ельцин хотел быть президентом, избранным народом. И он предпочел рискнуть. Он верил в себя.

ПЕРВЫЙ РАЗГОВОР С ЛЕБЕДЕМ

Кандидат от компартии Геннадий Зюганов призывал Ельцина провести с ним теледебаты в прямом эфире. Борис Николаевич, находясь в Астрахани, ответил:

— Я тридцать лет был коммунистом и столько наслушался этой демагогии, что сегодня, при моем демократическом мировоззрении, я выдерживать ее больше не могу...

В середине мая Ельцин уже опережал Зюганова на 10 процентов. Люди увидели энергичного, активного президента — прежнего президента. Он удачно выступил 9 Мая перед участниками военного парада на Красной площади. Он ездил по стране, разговаривал с людьми, слышал их и что-то сразу делал. Например, прилетев в Омск, Ельцин прямо на трибуне подписал указ «О дополнительных мерах государственной поддержки экономического и социального развития Сибири». Правительство, сокращая задолженность, рассчитывалось с пенсионерами и бюджетниками.