Кремлевский пасьянс
Шрифт:
– Устал я, Фомин. Как собака устал. Ты вот сидишь тут, икорку трескаешь, а я пашу, как проклятый. Наверху все взбесились, перегрызлись между собой, а крайними, как всегда, будем мы.
Он сделал еще глоток и невесело рассмеялся.
– Вот сейчас бы расслабиться, выбросить всю эту муру из головы, а хотя бы и напиться… Ан нет, не могу. Дела проклятые не дают. А из-за тебя, Фомин, у меня постоянно головная боль. Ладно, к делу!
Он встал из-за стола, подошел к камину и протянул к огню ладони. В сполохах огня его лицо напоминало маску, что-то зловещее и давно забытое, из древних времен
– Операцию ты провел неплохо, – ровным голосом произнес Ремезов. – Правда, о некоторых нюансах следует поговорить.
Он вернулся за стол, налил полный стакан содовой и залпом его осушил.
– Начнем разбор полетов. Этот Ермаков подходит нам по всем статьям. Если верить словам Кондрашова, то этот десантник настоящий зверь. Матерый зверюга! Или Кондрашов переусердствовал в своих похвалах?
Фомин молча вертел в пальцах вилку, на его лицо набежала легкая тень. Кондрашов был правой рукой Ремезова и отвечал за доставку Ермакова в Москву. Он принимал в акции непосредственное участие, видел все собственными глазами, и теперь Фомин терялся в догадках, в каком свете Кондрашов представил генералу их совместную операцию.
– Что молчишь? – нетерпеливо прикрикнул Ремезов. – Так хорош он или нет? И стоит ли затраченных усилий?
– Ермаков опасен, – наконец поднял глаза Фомин. – Очень опасен. Вы получили именно то, что искали. Но я плохо представляю себе, каким образом вы собираетесь его использовать? Он не из тех, кто будет плясать под чужую дудку. Вам его не сломать. Плюс ко всему он сейчас очень зол, поэтому опасен вдвойне. Малейший промах, любой недосмотр…
Фомин покачал головой.
– Кстати, где он сейчас?
– В надежном месте, – на лице генерала появилась хищная улыбка. – Он будет делать все, что от него потребуют. Есть один весьма действенный способ заставить его выполнять наши приказы. Можешь не сомневаться, я отвечаю за свои слова.
– Что это за способ? – безразличным тоном спросил Фомин.
– Слишком много вопросов, Фомин! – В голосе генерала послышалась неприкрытая угроза. – А может, в штаны наложил? Кондрашов так и сказал, что все там в штаны наложили, кроме, разве, тебя. Это ты взял Ермакова.
– Я, – глухо обронил Фомин.
– То-то, – со смешком произнес генерал. – А то я уж подумал, что этот щенок напугал даже тебя. Или все же напугал?
– Нет, но он заставил меня кое о чем задуматься, – тихо произнес Фомин.
Генерал пропустил реплику мимо ушей. Он пододвинул к себе пепельницу и закурил.
– Большие потери. Черт побери, Фомин, он перебил кучу наших людей! Сколько, четырнадцать?
– Тринадцать. Одного я сам пристрелил: он начал палить в Ермакова боевыми… Остальные к тому времени были парализованы от страха. Пришлось мне вмешаться и самому заняться Ермаковым.
– Как это ему удалось?
– Да парень разозлился, очень разозлился… – хмыкнул Фомин. – Поначалу он мне не показался, какой-то весь уставший, даже заторможенный. В тот момент я засомневался, правдива ли информация об этом Ермакове? Он не похож на лихого вояку, скорее напоминает дембеля, сидящего на чемоданах в ожидании, когда его отправят за речку. Но времени-то у нас в обрез. Я прикинул, что с проверкой следующей кандидатуры можем не успеть.
Увидев, как удивленно приподнялись брови генерала, Фомин качнул головой.
– Нет, не в этом смысле. Он почувствовал, что я, то есть майор Фомин, представляю для него какую-то угрозу. Он насторожился и, начиная с этого момента, действовал практически безошибочно. И если бы наша операция была спланирована не так тщательно… Я думаю, нас ждали бы крупные неприятности.
Самого Ермакова держали на мушке четыре снайпера из разных точек. Стреляли парализующими зарядами. Людей я отбирал лично, все из «подразделения Л». Любой из них с трехсот метров попадет в пятикопеечную монету. Конечно, при стрельбе капсулами, да еще в ночных условиях, меткость на порядок ниже, но все же… Феноменальная реакция. Конечно, если бы не мой приказ стрелять по Ермакову только парализаторами, у него не было бы никакого шанса. Остальных мы убрали быстро и практически бесшумно. Кстати, эти два его сержанта…
– Вот видишь, – укоризненно посмотрел на него Ремезов.
– Да, в тот момент не удалось их убрать. Это нужно сделать сейчас.
В глубине его серых глаз появились недобрые огоньки.
– Убрать?! – сердито переспросил Ремезов. – После драки кулаками не машут! Устроил бойню, навалил кучу трупов, а об этих двух не позаботился! А мне прикажешь после тебя дерьмо разгребать! В Кабуле сейчас такой переполох, что к этим двум и на пушечный выстрел не подступиться. Военная прокуратура, контрразведка, да и наши «приятели» из ГРУ, похоже, туда тропку протоптали. Нет, лучше их не трогать, только лишнее внимание к себе привлечем. Хорошо хоть в самом кишлаке следы уничтожил.
– Это была ваша идея, – холодно посмотрел на него Фомин. – Я предлагал более умеренный вариант. Вы обещали, что о прикрытии и возможных последствиях позаботитесь сами.
– Ну хорошо, – скривил лицо Ремезов. – Да, это была моя идея. Хотелось посмотреть его в деле, в настоящем деле. Двоих его предшественников мы не проверили, и напрасно. Они нам не подошли.
– Ну что, теперь вы довольны? – краешками губ улыбнулся Фомин.
– Довольны, – кивнул генерал. – Мы уже провели обследование. Идеальная кандидатура. Лучше только ты.
Он посмотрел на Фомина и растянул губы в ухмылке:
– Ай да Фомин! А ведь ты, подлец, не так прост! Теперь я начинаю понимать, почему ты рыл под собой землю от усердия. Знал, что если не найдем подходящего человека, пахать придется тебе?
– Ну откуда мне знать? – напустил на себя невинный вид Фомин. – Все секреты у вас в руках. Я только догадывался. Могу я увидеть Ермакова?
– Увидеть?
Ремезов ненадолго задумался и махнул рукой.
– А почему бы и нет? Но не сейчас, через недельку.