Кремлевский Сурок
Шрифт:
— А он в курсе, почем все это? — Карамулов потряс в воздухе папкой и засунул ее в портфель. — Здесь потянет на несколько центнеров.
— Это не имеет значения. Но не зарывайся! Меру знать надо! — Сырков плеснул в стаканы виски и аккуратно, приглушенно чокнулся. — И чтобы — ни-ни! Не то — башку долой! — Он провел ладонью по шее и залпом выпил содержимое стакана. — Если с этим справишься, получишь про яблочников.
Сырков пожал Карамулову руку и проводил до дверей.
— Так тебе точно не надо сопровождения?
— Обижаешь, начальник! Меня вся российская ментура знает. Если даже
Дверь за ним закрылась.
Хозяин кабинета вернулся на место и, немного подумав, рявкнул в селектор:
– Лилек! К трем ко мне всех теле– и радионачальников! Без замены! Только первые лица! Поняла? И иди, убери от меня всю эту дрянь! – Он брезгливо отбросил на край стола остатки завтрака.
Сурок выглянул из своего убежища и с сожалением подумал, что вот тот недоеденный кусок сандвича был бы ему весьма кстати.
8
Уже без пятнадцати три в приемной было довольно тесно. Панцов и Доброхотов, уединившись в углу, о чем-то шептались. Сенкович и Венепуктов как всегда принялись рассказывать друг другу очередные политические анекдоты. Банич галантно делал комплементы Лилечке. За пять минут до начала совещания в приемную влетел Глеб Пукловский. Как всегда он был чем-то озадачен, нервно перебирал бумаги в наброшенной на плечо сумке и непрестанно поправлял свои узенькие лекторские очечки.
Лиля торжественно открыла двери кабинета и пригласила присутствующих внутрь. Все начали степенно устраиваться за большим длинным столом. Было видно, что у каждого есть свое определенное, уже насиженное, место. Хозяин кабинета еще некоторое время задержался за рабочим столом, перебирая документы. Затем, прихватив некоторые из бумаг и стопку газет, уверенно прошел на председательское место.
— Только что мне звонил президент. — Он указал кивком на телефон правительственной связи. — Могу вам сказать: он очень озабочен тем, как освещается избирательная кампания в наших ведущих СМИ. Я даже не буду напоминать вам, что от позиции СМИ зависит успех всего мероприятия. Или я не прав? — Повернулся Сырков к Пукловскому. Тот сдвинул очки на нос и многозначительно кивнул головой.
— Так вот, — продолжил Сырков, — у вас до сих пор нет стратегии информационного обеспечения президентского курса.
При этих словах он почему-то в упор посмотрел на Сенковича.
— Особенно это касается вас!
Сенкович невольно съежился и втянул голову в плечи. Сырков, бешено вращая синими глазами и хмуря лохматые брови, начал наращивать темп, постепенно переходя на крик:
— Что вы там дурью маетесь?! Мы вам, когда давали разрешение на «Свободу слова», что говорили? — Он уперся кулаками в стол. — Я вам сказал: ни президента, ни монороссов не трогать! У вас что, тем для обсуждения недостаточно?
Сенкович поднял вверх руку с карандашом, пытаясь вставить слово в свое оправдание. Но Сыркова уже несло на полную катушку.
— Оправдываться будете в другом месте! Мы с этой вольницей на вашем телеканале покончили для того, чтобы вы теперь на нас всякое дерьмо сливали?! Ваш Шустик должен знать, кто
— Да, — тихо пролепетал Сенкович и опустил карандаш.
— Теперь о главном, — продолжил Сырков. — Все позиции по работе СМИ изложит Глеб. — Он кивнул в сторону уже приготовившего бумаги Пукловского. — Давай, валяй!
Пукловский медленно сдвинул очки на самый кончик носа и, попеременно заглядывая то в одну, то в другую бумажку, начал монотонно вещать:
— Средствам массовой информации в период подготовки и проведения избирательной кампании отводится особая роль. С одной стороны, они должны объективно представлять все соревнующиеся стороны. С другой стороны, они должны помнить о том, что их главная задача — сохранение в стране политического спокойствия и равновесия. И это накладывает на них определенную ответственность. Вы не должны разжигать страсти. Ваша задача — четко проводить в жизнь политику законно избранного президента и сформированного им правительства.
Сырков нервно затеребил пальцами.
— Глеб, кончай читать лекцию! Давай по сути!
— А если по сути, — оторвался от бумаг Пукловский, — то все предельно просто. Ваша задача — сделать все возможное, чтобы в будущей Государственной Думе не было тех, кого президент не желает там видеть. И, наоборот, поднять на щит тех, кто согласован. Даже, если они полные идиоты. Или я не прав? — Пукловский повернул голову в сторону Сыркова.
— В общих чертах прав. Только, пожалуйста, поподробнее конкретные детали…
— Ну, к примеру, официально по закону предвыборная пропаганда пока еще не разрешена. Так?
— Да, да, — закивали головами присутствующие.
— Но ведь у нас, как я понимаю, и федеральный список и все региональные списки партии «Монолитная Россия» возглавляют действующие руководители и депутаты?
— Да! — подтвердил Сырков. — И я думаю, что это правильно.
— И я так думаю, — продолжил Пукловский. — Так вот, достаточно на всех теле— и радиоканалах ежедневно в самое, как говорят, «прайм тайм» давать очень грамотную положительную информацию об их деятельности. Ни у кого претензий не возникнет. А если возникнут, ответ прост: «Что вы прикажете — вообще не освещать деятельность руководителей и депутатов? Это нарушает демократические права граждан страны получать информацию о своих руководителях и народных избранниках»
— Правильно! — поддержал его Доброхотов. — Вот мы на днях показали большую передачу о губернаторе Свердловской области. Ребята здорово постарались. Нарисовали — что надо! А ведь он у нас возглавляет список в Госдуму по области. Мы и про других расскажем.
— Кроме того, — продолжил Пукловский, — будьте осторожнее с негативом. Вообще не давать негатива нельзя. Но делать это надо с умом. Так, чтобы он, наоборот, в плюс пошел. Как мы здорово сделали с Грузновым! — обратился он к присутствующим. — Вроде бы, эти «оборотни в погонах» — его упущение. А на деле — именно благодаря ему раскрыли банду преступников, действующих под прикрытием милицейских структур.