Кремлевское письмо
Шрифт:
Роун посмотрел на спящую Эрику и улыбнулся. Он провел ладонью по ее лбу, щекам, вспомнил первую встречу, когда Ханис привел его сюда, выражение на лице Эрики — тогда она курила гашиш с другими девушками, — ее взгляд, когда она увидела его впервые…
— Как он тебе? — спросил Ханис с гордостью.
Эрика не ответила. Роун все стоял посередине зала, а она продолжала смотреть на него. Затем, не выпуская сигарету изо рта, начала приближаться к нему.
— Пусть сядет там, я еще не готова, — сказала Эрика Ханису.
Она вернулась за столик к смеющимся проституткам.
Она разглядывала Роуна, прислонившись к стене.
— Проститутка, подойди сюда.
Роун подошел к ней.
— Сколько ты берешь? — спросила она.
— Двадцать пять рублей, — ответил Роун.
— Двадцать пять рублей за что?
— Никто пока не жаловался.
— У тебя нос некрасивый, — заявила она. — Подбородок слишком выпирает, и уши твои мне не нравятся.
— Тогда я пошел.
— Даю пятнадцать.
— Моя цена двадцать пять, и вперед.
— А с мужчин ты сколько берешь? — хмыкнула Эрика.
— Это не по моей части. Я специализируюсь на женщинах.
— Старых, толстых и некрасивых, да?
— Нет некрасивых женщин, надо уметь видеть их.
— А я красивая?
— Сойдешь.
— Ах, сойду. Твоя девушка красивее меня?
— Она воспитаннее.
— Красивее?
— Нет.
Эрика глубоко вздохнула.
— Хорошо, маленькая проститутка. Вот твои деньги, — Эрика бросила деньги на пол перед собой и приказала: — Целуй мои ноги!
— Они же в туфлях.
— Целуй туфли.
Роун прикоснулся губами к туфле, и в это мгновение Эрика ударила его мыском туфли в шею. У Роуна перехватило дыхание, он осел, голова бессильно повисла. В этом же положении он пришел в себя. Эрика сидела, сложив руки на груди.
— Теперь твоя очередь сделать мне больно, — сказала она. — Мы поиграем в мужчину и женщину — жертву и мучителя, только играть будем по-настоящему. Я сейчас объясню. Красоты нет, есть только разрушение. Любовь не чувствуют, чувствуют только боль и страдание. Ты ударишь меня — и я почувствую это. Пусть даже не сильно, но я буду знать, что жива и могу быть любима. Помоги мне разрушить себя и я буду любить тебя за это. Ну, давай, бей сильно, — Эрика с мольбой смотрела в его глаза.
Роун так сильно ударил ее по лицу, что Эрика упала со стула, а из уголка рта потекла тонкая струйка крови. Эрика одобрительно кивнула.
— Ты хороший ученик. Бей еще.
Роун колебался, потом ударил еще раз. Она просила, чтобы он бил ее ногами, но Роун отказался.
— Ты же проститутка, раб, ты должен выполнять все мои желания, — заявила Эрика.
— Найди другого.
— Ах, мой маленький святоша не хочет играть в жизнь? Тогда займемся чем-нибудь другим. Становись на середину. Маленькая, хорошая проститутка. Снимай пиджак, медленнее, не спеши. Теперь рубашку, еще медленнее.
Роун стоял голый по пояс, Эрика ходила вокруг.
— Теперь брюки, — приказала она. — А теперь до конца.
Роун стоял совершенно голый, Эрика внимательно разглядывала его. Она
— Не двигайся, не двигайся, — повторяла она, расстегивая лифчик и сбрасывая его с плеч. Она подошла совсем близко, и глядя на Роуна, начала спускать трусики вниз по бедрам и дальше до пола.
— Ты не должен двигаться, что бы я ни делала.
Эрика выключила почти весь свет, оставив только одну слабую лампочку. Она подошла к Роуну сзади и прижалась к нему всем телом. Ее ладони гладили грудь Роуна, спускались все ниже и ниже. Она начала царапать его, сперва легко, потом все сильнее. Неожиданно она вонзила в него ноготь и высосала из ранки кровь. Роун сжался, но не двинулся с места.
— Бедная моя проститутка, и святоша, и муж — посмотри, что я с тобой сделала. А теперь повторяй за мной:
— Я…
— Твой…
— Твой…
— Палач…
Роун запнулся, но все же закончил:
— Палач.
Эрика встала перед ним. Она держала за лезвие нож.
— Убей меня, — тихо попросила она.
Роун смотрел на Эрику. Она ткнула рукояткой ему в живот.
— Убей меня, или я убью тебя. Убью, клянусь Богом!
Роун по-прежнему стоял неподвижно. Она перевернула нож в руке и замахнулась на него. Роун перехватил руку и вывернул ее за спину. Нож выпал. Эрика набросилась на Роуна, она царапалась, била его ногами и руками. Слезы катились по ее щекам. Роун изловчился, сгреб ее в охапку и бросил на кровать. Эрика пыталась сопротивляться, но Роун зажал ей ноги. Она тяжело дышала и продолжала плакать. Ее тело сотрясалось от рыданий и нервного смеха. Роун прижался своими губами к губам Эрики. Она резким движением отдернула голову, но он схватил ее за волосы так, что она не могла пошевелиться. Роун нежно поцеловал Эрику, отпустил ее и лег рядом. Она лежала не двигаясь, с плотно закрытыми глазами и сжатым ртом. Роун поцеловал ее опять.
— Больше никто не сделает тебе больно.
Она открыла глаза и пристально посмотрела на него. Роун улыбнулся.
— Никто, никто, никто, — прошептала она едва слышно. — Боже мой, никто, — Эрика притянула Роуна к себе…
Роун помнил, как дотянулся до пепельницы и погасил сигарету. Потом повернулся к спящей Эрике и потряс ее.
— Пора вставать, — сказал он, поднимаясь с постели.
— Нет, — сонно ответила Эрика, не открывая глаз. Она покачала головой. — Нет, еще нет.
— Десять минут второго, — сухо сказал Роун. — Скоро вернется с работы хозяйка квартиры.
Эрика протянула к нему руки, но Роун сделал вид, что не заметил. Она наблюдала, как он одевается, не глядя в ее сторону. Наконец, Эрика тоже встала и оделась.
— Мы увидимся еще? — спросила она Роуна уже в дверях.
— Как хочешь, — ответил Роун.
Эрика замялась, потом сказала:
— Знаешь, хочу. Но мы должны быть осторожны, — она посмотрела на своего Георгия.
— Муж?
— Да.