Кремляндия
Шрифт:
— Понял. Буду готов к шести. У тебя всё?..
— Нет-нет, ещё вопрос. Звонил Ресин, просил Ваших указаний, разрешать ли митинг “Солидарности” в воскресенье. Намечается большое количествво народа… Немцов и Каспаров требуют, как всегда, Триумфальную площадь… Что ему ответить?..
— Ответь, что я согласен на митинг на Триумфальной. Хватит загонять народ на набережную Тараса Шевченко. Стыдобушка! Своих граждан боимся!.. Разрешаю Триумфальную!.. И чтоб никаких там “Наших” или заграждений под видом рекострукции площади. Наигрались в запреты! Всё!
И не забудь, если я вернусь в
Дарья Алексеевна понятливо кивала головой. Уходя, напомнила:
— Так не забудьте, что после Немцова придётся ещё задержаться на полчасика, я пригласила Вашего мастера сюда к нам, потому что в городе всё ещё неспокойно, да и некогда будет ехать в её салон… Стрижка, восстановление тона волос, укладка… Потерпите, не маленький!..
Суббота, 21-е. Москва
Как и было намечено, в шесть утра президент уже усаживался в вертолёте, нетерпеливо подрагивавшем перед полётом. Можно, конечно, было до Нижнего проскочить “Нижегородским экспрессом”, время получилось бы примерно одинаковым, но тогда надо было бы встать на час раньше, а он и так выбрался из Интернета лишь часа в три ночи.
Хорошо, хоть погода не подвела. Слабый снег, небольшой морозец, ветер 2–3 метра в секунду, северо-западный. То есть, погода лётная, благоприятная. Не интересуясь пейзажами Подмосковья, ДАМ продолжал додрёмывать, добавляя вынужденное ничегонеделанье полёта к явно недостаточному ночному отдыху.
Но мозг, заведённый последнюю взбалмошную неделю до предела, не мог отключиться, хотя полёт и предоставлял ему такой шанс. Мозг занимался тихой работой по раскладыванию дневных и вечерних информационных добыч по соответствующим полочкам и их первичной аналитической обработке.
Вот, например, сеанс работы в Скайпе. Всё сложилось удачно. Пока ДАМ обменялся короткими дежурными трёпами с одноклассниками, проживающими в Штатах, Люксембурге и Израиле, зажглась зелёная звёздочка напротив Veroniсa.
— Привет труженикам бананового рая! — Включился ДАМ. — Я Adler, привет!
— Привет, — тотчас ответила Вероника, явно ожидавшая его в Скайпе. — Адлер, вот ещё машет тебе левой рукой мой русский мачо Дима… Никак не наладим видео… Но всему своё время… Сын обещает разобраться до моего отлёта в Барселону… Правда, я ещё не решила, как быть с Димой…
Его состояние, конечно, лучше, чем неделю назад, когда я его нашла в сельве, он в сознании и вполне адекватен, однако слаб настолько, что пока режим постельный. Как говорится, лежачий больной… А я ведь должна буду в конце декабря лететь в Испанию…
ДАМ все эти дни обдумывал сложившуюся ситуацию. Дать незаметную подсказку Фрадкову, чтобы готовил эвакуацию президентского прототипа из Венесуэлы, значит, объявить всему миру, что в Кремле распоряжается неизвестный никому двойник. Что начнётся через минуту, несложно представить… Тем более, что сам прототип пока по каким-то соображениям не готов объявлять себя живым и возвращаться в гостеприимный мир… Значит, есть у него какие-то веские личные причины… И это оставляет Адлеру манёвр… Хотя, как смотреть… Не исключено,
— Вероника, слышь, — рассуждал Адлер, — у нас тут, вы, наверное, знаете, в Кремле законный президент Медведев. Так что я просто в недоумении, кто из них — настоящий. Может, они однояйцевые близнецы? Спроси своего квартиранта, нет ли у него близнеца или специально подобранного двойника. Говорят, у Сталина и Гитлера их было по несколько штук…
Вероника, было немного слышно, начала расспрашивать своего найдёныша Диму.
— Дим, вот мой приятель-москвич что говорит. Ты же слышал в динамиках. Что скажешь? Может, и правда, у тебя есть брат-близнец, а ты о нём не знал? Некоторые молодые мамы вообще первое дитя не забирают из роддома, а твоя, может, одного забрала, а другого оставила, потому что тогда было нелегко, — без квартиры да по талонам всё… Ну, представь, так же вполне могло быть!..
— Нет-нет! — Обозвался квартирант Вероники. — Я — единственный ребёнок. Это точно. Нет никаких сомнений. А кто там в Кремле, даже не могу предполагать… Определённо, что Лже-Дмитрий. В истории России такое не раз бывало… Сил пока нет размышлять на сложные темы, но думаю, что кому-то из прихлебателей удалось внедрить двойника…
Адлер рассмеялся и сказал как можно громче, так, чтобы хорошо расслышала не только Вероника, но и её Дима.
— Знаете, ребята, я ведь с этим, кто сегодня в Кремле, знаком лично. Мы с ним одноклассники, и до этого его перформанса после Кизнерской трагедии несколько раз в году встречались… И до сих пор в Инете я с ним иной раз перебрехиваюсь… Может, что передать?.. Я в состоянии сохранить любую тайну!..
Венесуэла замолчала. Вероятно, Вероника подошла к постели раненого, и они тихонько о чём-то переговаривались, обсуждая слова Адлера. Их разговор было не разобрать.
— О.К.! Дима устал, ему надо отдохнуть. Очень много информации сразу. Но он очень заинтересовался возможностями, какие могут открыться через тебя. Он будет понемножку думать, и к следующему сеансу связи, вероятно, что-нибудь придумает… Но пока просит ни твоему Медведеву, ни ещё кому не говорить, что он жив и, тем более, выздоравливает… В интересах России не бить сейчас в колокола. Напротив, то, что тот, кто играет роль президента России, делает сегодня, соответствует требованиям чрезвычайной ситуации. Дима говорит, что если он сейчас объявится, то в России начнётся анархия… Надо, говорит он, посмотреть, что из этого выйдет через пару недель, а затем определяться…
Если по правде, то и Адлер обрадовался такому повороту разговора. Как там ещё всё повернётся, а упускать уникальную возможность общаться с выжившим прототипом президента напрямую, без уведомления бестолкового, раздираемого интригами и алчными интересами мира, ни в коем случае нельзя!..
— ОК, Вероника, я, как ты знаешь, джентльмен, и тебя не подведу! До связи!..
Честно сказать, ДАМ и сам устал чертовски. Сказывалось невероятное нервное напряжение последней недели. Да ещё изрядно действовали на нервы ежедневные разговоры и с настоящей семьёй, оставшейся без опоры, и с официальной семьёй в Лондоне, где уже довольно сильно нервничала Светлана Владимировна.