Кренер
Шрифт:
— Кто я? — ухмыльнулся он. — Я тот, кто может устроить тебе неприятности. И никто мне не помешает это сделать, если ты не возьмешься за ум. Так что, я спрошу еще раз. Как тебя зовут?
Толстяк сделал шаг и навис над сидящим Юпом так близко, что что тот сразу почувствовал букет ароматов, в котором сильнее всего выделялись запах чеснока и дешевой браги.
– Там где я вырос, чтобы спросить чужое имя вначале называют свое. — не спеша ответил Юп, немного повернулся и поудобнее уперся ногами — Но учитывая, что я уже услышал что висящую над моим ухом жирную
Последнее слово было сказано твердо и с вызовом. Но толстяка это не остановило.
Ах ты, наглый рыбоед! — Ан схватил Юпа за ворот куртки — ты на кого…
Договорить он не успел. Терпение Юпа уже лопнуло. Он резко оттолкнулся ногами, одновременно вскидывая левую руку в челюсть Хариса. Толстяк от удара больно прикусил язык, но ворот Юпа не выпустил и подняться ему с кровати не позволил. Он был не намного выше крекера, но по весу превосходил почти в полтора раза.
— Ах ты, кряхов выкидыш — Зашипел Харис сквозь зубы. — Я тебя прикончу.
Толстяк навалился сверху всей тушей и дважды ударил по голове кулаком. Юп оказался зажат между брюхом противника и спинкой кровати. Харис не отпуская левой рукой ворот куртки, надавил правым локтем на шею.
— Я тебе кадык сломаю, сука! — лицо толстяка налилось кровью.
Юп прижимал подбородок вниз, пытаясь защитить горло. Правой рукой он не мог пошевелить, а левой безуспешно пытался отжать локоть, стремящийся лишить его возможности дышать. Кровь пульсировала, с каждым ударом разжигая в кренере ярость, но единственное, что он мог, это рычать в лицо пьяного жирного урода.
Стараясь найти опору для рывка он наткнулся левой рукой на ту самую глиняную миску. Зажав ее край, он ударил керамический прибор о край кровати и получил черепок с острым краем.
Этим черепком Юп со всей силы надавил сбоку на живот Хариса и протащил его сверху вниз, продирая рубаху и кожу. А когда противник замычал от боли, он быстро повторил движение несколько раз, раздирая плоть все глубже. Если бы не толстый слой жира, он уже выдрал бы толстяку потроха. Тот испугался и попытался встать, чтобы разорвать дистанцию. Но координация у подвыпившего была не очень, и он тут же плюхнулся задом на противоположный конец кровати.
Юп, не выпуская черепок ударил кулаком по дуге и попал по переносице. Харис зажимал правой рукой разодранный живот и прикрыть лицо не удосужился. Черепок оставил на нем рваную рану. А Юп зажал в правую руку еще один черепок и начал бить поплывшего противника по лицу и шее поочередно справа и слева. Через пару секунд лицо превратилось в месиво, пускающее кровавые пузыри.
Харис был уж, практически, в отлучке, когда Юп сгреб оставшиеся осколки миски и с силой затолкал их в разбитый рот, кроша зубы и протыкая язык.
— Ты сказал, что это твоя миска. Возвращаю ее тебе! Прости, что разбилась сам виноват. А теперь вали с моей кровати.
Юп схватил кашляющего кровью с крошкой из керамики и зубов Хариса за пояс и стащил его с кровати в проход. После этого поднял взгляд на двух других стражников.
Коротышка отошел на пару шагов и отвел руку слегка назад. Скорее всего у него в рукаве кистень, которым он готов воспользоваться.
Здоровяк со шрамами не сдвинулся с места, хотя избитый толстяк упал практически ему под ноги.
— Что здесь происходит? — громко спросил с порога неожиданно вошедший в казарменный блок офицер в дорогом доспехе.
Все трое на какое-то время замерли. Юп не знал вошедшего, но понимал, что это кто-то из высокого начальства. Он новенький, и вину за драку легко могут свалить на него. Тем более, что он ударил первым. Чем это может грозить можно лишь догадываться.
Ситуацию неожиданно разрядил коротышка.
— Ваша светлость, стражник шестого отделения Харрис перебрал браги в свой законный выходной. Он споткнулся и неудачно упал, разодрав себе бок и сильно разбив лицо. Думаю, следует незамедлительно отвести его к лекарю, чтобы он скорее стал в строй.
— Это тот самый задира Харис, который в прошлом месяце «случайно» сломал руку новобранцу? — в голосе офицера чувствовалось удивление.
— Так точно, ваша светлость, он самый. Его неуклюжесть позор нашего подразделения. Но обычно он по неосторожности ранил других, а сегодня себя.
— Не юли, Кийоша, — офицер подошел ближе и оглядел лежащего раненого — Кто наконец вправил мозги этому жирному дебоширу? Хочешь сказать, что он сам так распотрошил себе брюхо?
— Конечно не сам. Это угол кровати постарался. Видите, на нем даже кусок рубашки зацепился.
Офицер повернулся к коротко стриженному здоровяку.
— Курт, это ты его приложил?
— Нет, э… Ваш светлость, я не… Я б никогда! — здоровяк явно чувствовал себя неуютно под пристальным взглядом начальства. — Того, упал он, Ваша светлость. Это, к лекарю его…
— А тебя я раньше не видел — повернулся к Юпу офицер, не дослушав Курта. — Кто таков?
— Я новобранец. Меня привел сержант Марк показать мне мое место в казарме.
— И как тебя зовут, новобранец? — офицер бросил взгляд на красное от борьбы лицо и взлохмаченные волосы.
— Юп, Ваша светлость.
— А ну ка, покажи руки, Юп.
Парень протянул ладони, покрытые свежими ссадинами и перепачканные кровью.
— Ты что, тоже упал? Экие вы все неловкие сегодня!
— Он хотел Хариса поднять, вот и перемазался кровью — опять вмешался коротышка Кийоша.
— Успокойся, рядовой, я не собираюсь сегодня никого наказывать. Этот Харис давно напрашивался на хороший урок. Будем считать, что его проучила кровать. У нашего коронпринца кровати обладают хорошими педагогическими способностями. Ха-ха! — посмеялся собственной шутке офицер. Потом подобрался и сказал уже другим тоном — Рядового Хариса немедленно доставить к лекарю. Он должен вернуться в строй как можно скорее. Если проваляется больше недели, то жалования получать не будет. Казна не виновата в том, что он не умеет под ноги смотреть. За доставку раненого отвечаешь ты, Киоша.